Рискнувший

Справедливо? Абсолютно. Нет. Не спорьте.

Она улыбается и продолжает, касаясь себя дразнящим образом, ее руки дают моему члену то, что ему нужно, стоны питают освобождение.

Слишком, бл*дь, долго, чтобы не мастурбировать. Я парень. Бл*дь, я мог и умереть. Умереть! Вы хотите моей смерти? Почему вы смеетесь? Умереть от синдрома синих яиц почти хуже, чем отрубить себе член.

— Ты близко, Логан? — Мурчит Макс, когда одной из рук ласкает ягодицу. Ту самую, которую я собираюсь схватить рано или поздно, я надеюсь. Слишком поглощенный приятными ощущениями от мастурбации и ее красивым видом с вернувшейся на лицо дерзостью, я едва заметно киваю. Макс пробегает пальчиками по волосам и едва слышно говорит:

— Боже, Логан. — Это конец. Внезапно меня разрывает пополам — дни, в которые я не брал ее утром, днем или ночью, изливаются на меня, покрывая мои дорогие спортивные шорты, которые меня просили носить.

Это, бл*дь, того стоило.

Макс перестает двигаться и широко улыбается.

— Я знаю этот взгляд...

— Ты и должна, — я откидываюсь назад, слишком уставший, чтобы вставать и вытереть беспорядок, который сделал. Когда она снова улыбается, я говорю:

— Подними меня. — Макс подпрыгивает к телефону и поднимает его, прежде чем прижаться к одеялу, а голову откинуть на подушку, отчего кажется, будто она в рамке, словно картина или рисунок.

Почему у меня болит в груди? Это изжога?

— Я скучаю по тебе, — она мягко вздыхает. — Очень сильно.

— Я тоже скучаю по тебе, Максимус. — Она нежно улыбается и молча смотрит на меня, словно упивается моим видом. В ее глазах взгляд, который я знаю точно так же, как и она знает мой при достижении оргазма.

Я не хочу давить на нее. Не хочу говорить этого. Не сегодня. Сегодня вечером я просто хочу увидеть ее улыбку. Неужели я так много прошу? Всего лишь улыбку моей девушки?

Прочищая горло, спрашиваю:

— Как там работа?

— Неплохо. Тони нашел нам какой-то странный клубный бранч. Мероприятие понадобилось в последнюю минуту, но платят много, так что есть свой плюс.

Делая все возможное, чтобы не выйти из себя при упоминании ею его имени, я спрашиваю:

— Говоря о Тони, как он поживает?

Знаю, знаю. Я помню, что он для нас сделал, но все же. Просто... дайте мне немного покипятиться, ладно? Макс обеспокоена тем, что я сплю с актерским составом «Спасателей Малибу», а я переживаю, что между ними произойдет момент с «Бухты Доусона». И прежде чем вы начнете расспрашивать, почему я ссылаюсь именно на эти фильмы, давайте просто скажем, что когда дома никого нет, каналы с фильмами отстой, а Люк мониторит Netflix, и дерьмо случается.

— Он в порядке. Недавно начал встречаться с какой-то Бриджет. Они сходили лишь на парочку свиданий, но, кажется, она ему нравится. Но опять же они всегда нравятся ему в начале. Как-то так.

Переводя тему с его личной жизни, но все же говоря о нем, я спрашиваю:

— Малец сказал, что тренировки с ним дали свои плоды. Что у них получилась команда. Одни победы.

— Да! Он волновался, пока не отправился на свою первую тренировку в шесть утра. Его из постели вытащить труднее, чем тебя.

Улыбаясь, пожимаю плечами.

— Яблоко от яблони…

Голосом, который рушит во мне все, она произносит:

— Он тоже по тебе скучает.

— Я знаю. — Тоскливый комок вины поднимается у меня в горле. — Он звонит мне, когда приезжает домой из школы.

— Каждый день?

— Да…

Это типа странно, что я ожидал, что буду больше похож на старшего брата, а превратился в нечто большее... но не совсем... эм, в кого-то более похожего на родителя. Не начинайте. Вы знаете, что я пытаюсь сказать.

— И Люк. Он тоже скучает по тебе.

— Я разговариваю с ним во время одного из его перерывов. Обычно пятнадцатиминутных.

— И Эрин... я имею в виду, она никогда не скажет этого вслух, но ты знаешь.

— Да. Они с Си Джеем выработали привычку писать мне около полуночи, жалуясь друг на друга.

— Значит, одной мне не удается поговорить с тобой?

Боль в ее глазах заставляет меня отвернуться.

Это не моя вина. Ну, то есть моя. Мне никогда не стоило становиться профессионалом. Стоило остаться там, где был. У меня был гребаный мир. Весь гребаный мир в моей постели рядом со мной каждую ночь. Почему вы не остановили меня?

Когда я смотрю обратно, то облизываю губы.

— Макс…

— Нет. Все нормально. Это не твоя вина.

— Макс…

— Просто... время дерьмовое.

Ухудшая настроение с каждым вздохом, я пробую снова:

— Макс…

— Кстати говоря, мне неплохо было бы отдохнуть. Завтра рано вставать.

— Точно... — Мой голос затихает, отвращение к самому себе и раздражение сочатся из моего ответа.

— Прежде чем я уйду, скажи, с тобой все в порядке? — Ее голос дрожит, словно слезы хлынут до того, как ей удастся повесить трубку.

— Да. Кроме того, что я не могу быть с тобой, все в порядке.

Не вспоминайте Эл-Си и ее неспособность не вешаться на меня. Я пытаюсь разрядить ситуацию, а не воспламенить ее.

— Хорошо. Правда, хорошо. Я так рада, то ты наконец получил свой большой шанс, Логан...

В моих словах убеждения меньше, но я соглашаюсь:

— Да... я тоже.

— Спокойной ночи, — тихо произносит Макс.

— Спокойной ночи, Максимус. Я люблю тебя.

Она пытается изобразить улыбку на лице, но предают слезы, которые она пыталась сдержать.

— Я тоже тебя люблю.

Прежде чем у меня получается сказать что-нибудь еще, она заканчивает вызов, оставляя меня с двумя беспорядками. Тем, что она помогла создать на моих бедрах, и тем, что становится все более ощутимым в моем сердце.

Мне даже насрать насколько по-гейски это звучит. Знаете, я с радостью встал на ринг, чтобы избежать многих вещей в моей жизни, и теперь все, что я хочу сделать, — это уйти с него, чтобы снова быть счастливым. Как, черт возьми, это может иметь хоть какой-нибудь гребаный смысл?

Глава 6

Макс

Дин подскакивает в кресле самолета рядом со мной. Он не может прекратить рассматривать все вокруг. Он на самом деле напоминает мне щенка, которого взяли в поездку на машине.

Что очень странно, потому что я знаю, что он мой сын, и я, наверное, не должна сравнивать мальца с собакой, но он именно так и выглядит! Ему осталось только повилять хвостиком и попытаться высунуть лицо на ветер.

— Не могу поверить, что мы летим в Вегас! — Он откидывается в кресле, его внимание наконец-то снова переключается на меня.

— Ты же знаешь, что ты недостаточно взрослый, чтобы… хоть что-то делать Вегасе, так ведь?

— Уверен, я найду чем заняться, — улыбка на его лице сулит беду.

Логан что, в роли прощального подарка оставил ему пособие как ходить, говорить и вести себя, как он?

Не успела я открыть рот и побранить его, как он восклицает:

— Поверить не могу, я на самолете! На настоящем! Я никогда не думал, что попаду на самолет. Черт, да я даже никогда не думал, что проживу так долго, чтобы у меня появилась настоящая причина, чтобы…

Из-за последней части его предложения ком застревает у меня в горле.

Я упоминала, что в последнее время я ходячая живая эмоция? Мой аппетит наконец-то взят под контроль, но теперь я суперчувствительна во всем и возбуждена двадцать четыре часа в сутки. Самое странное сочетание. Самое херовое сочетание. Особенно учитывая, что Логан сбросил на меня бомбу в виде правила не прикасаться к себе. Даже говорить не буду, как мне тяжело прочитать книгу Салис Роджер и не прикоснуться к себе.

— Ну, я рада, что везу тебя с собой. Логан будет доволен. — Я скольжу вниз в своем кресле.