Педофил: Исповедь чудовища

Альфред открыл глаза. Поднявшись, он сел на край кровати. Нет, в нем не было и никогда не будет всего того, что есть в тех, кто украдкой мечтает о детской обнаженности и удовольствии, подаренном ею. Он понимал, что ребенок сейчас страдает или уже мертв, а чудовище, совершившее это преступление, гуляет на свободе и, быть может, планирует новое, не менее ужасное похищение.

Альфред встал и подошел к шкафу, открыв его, он стал рассматривать личные вещи Эмми.

— Что-то он долго, — сидя на кухне за пустым черным столом, крутя двумя пальцами стакан, сказала миссис ­Стивенс.

Находящийся напротив нее муж, кивнул головой.

— Да, может, поторопить его?

Миссис Стивенс посмотрела на часы.

— Дадим ему еще пять минут.

Дверь на втором этаже открылась. Джон с женой встали и поторопились в прихожую. Легкой уверенной поступью Альфред спустился по лестнице вниз.

— Спасибо, что дали возможность осмотреть комнату.

— Уж не знаю, что вы там делали, — покачиваясь с пятки на носок, миссис Стивенс скрестила руки у себя на груди. — Колдовали, медитировали, надеялись найти спрятанный дневник. Может, расскажете?

Альфред пожал плечами, ему хотелось наплести и соврать, что он пережил сверхестественное откровение, которое приведет его к девочке. Наверняка, в глазах родителей он выглядел, как персонаж сериала, где герой обладает какой-то сверхспособностью, помогающей ловить преступников. Этой детали в нем не было, да и врать он не хотел.

— Простите, сказать мне особо нечего. После того как я пообщаюсь со всеми родителями, быть может, в моей голове возникнет некая нить, которая приведет к цели. Единственное, что могу гарантировать, я буду трудиться каждый день, чтобы вернуть вам Эмми и найти преступника.

— И на этом спасибо, — искренне поблагодарил Джон.

— Мы вас проведем, — аккуратно улыбнувшись, сказала миссис Стивенс, видя, что агент Хоуп сделал все, что планировал.

Альфред подошел к выходу, открыв двери, он обернулся.

— Очень вам благодарен, что уделили время, — пожимал он поочередно руки хозяевам дома.

— Это мы вам благодарны, что не сдаетесь.

Агент Хоуп спустился с крыльца и поспешил к своей машине. Не дойдя по узкой дорожке до тротуара, он остановился. Постояв на месте около пяти секунд, он поспешил обратно.

Копаясь в холодильнике, Джон Стивенс услышал, как кто-то постучал в двери.

— Видимо, что-то забыл, — пробормотал он.

Услышав, что молодой агент ФБР вернулся, Джессика спустилась со второго этажа и открыла двери, в то же мгновение к ней присоединился пришедший с кухни супруг.

— Простите, — неловко улыбался агент. — Совсем забыл, обычно я задаю этот вопрос первым делом, когда есть подозрение, что мотив связан с педофилией. Видимо, из-за волнения у меня все вылетело из головы. На стенах в гостиной, да и в комнате Эмми, я видел много фото в одном стиле. Черно-белые. Выглядят они, будто их сделал профессионал. Вы заказывали студийную фотосессию для дочери?

Миссис Стивенс вышла в одних носках на крыльцо и, расслабившись, оперлась спиной о дверной косяк.

— Нет, эти фото были сделаны на кастинге.

— Каком?

— Когда мы туда ходили? — смотрела она на Джона. — Четыре года назад, по-моему?

— Дай Бог памяти, — ковырялся в воспоминаниях ее супруг. — Нет, три года назад. Да, точно, это было за год до похищения, может, чуть больше. Мой друг позвонил мне и сказал, что в город приезжает большая шишка из Лос-Анджелеса, какой-то агент. Якобы он проводил кастинг для большого проекта. Какого конкретно — не сказал, однако в объявлении было сказано, что на роль требуются красивые девочки и мальчики от 6 лет до 12. В итоге оказалось, что все это афера.

— Афера? — интересовался Альфред.

— Да, — виновато говорила миссис Стивенс. — Я подбила Джона на эту авантюру. Эмми всегда отличалась от остальных детей приятной внешностью и красотой. Какая мать не мечтает, чтобы ее дочка стала, например, актрисой, — сделав небольшую паузу, она грустно улыбнулась. — Помню, после того, как мы туда сходили, я была уверена на сто процентов, что нам позвонят. Поэтому часами дежурила у телефонной трубки.

Альфред поднял руку, отодвинул край рукава пиджака и посмотрел на время.

— Простите, но мне пора ехать дальше. Вы не могли бы перейти к сути.

— Да, простите, — понимающе торопилась мисс Стивенс. — Это был никакой не продюсер из Голливуда, а сотрудник актерского агентства. Он просто набивал себе базу, которой пользовались те, кто снимают кино и рекламные ролики.

— Когда мы были на кастинге, — перебил жену Джон, — фотограф сделал несколько удачных фото, мы потом их и купили у этой псевдошишки.

— У вас остались его контакты?

— Да, где-то были. Сейчас пойду гляну.

Джон отправился к скрипучей деревянной лестнице и, быстро перебирая ногами, поднялся наверх.

— Вы думаете, это событие как-то может быть связано с похищением Эмми? — засунув руки в карманы, настороженно спросила миссис Стивенс.

— Нет, мэм, но как новичок в этом деле копну там, где до меня никто еще не копал. В школе Норт-Вест-Централ возьму контакты учителей, о которых вы упоминали, поговорю с ними, с человеком, который проводил кастинг. Дорога каждая мелочь, даже та, которая кажется незначительной.

Джонатан спустился по лестнице. Прежде чем подойти к двери, он нырнул в гостиную.

— Ну что, нашел? — крикнула его жена.

— Сейчас, — послышалось из-за ее спины.

Спустя пять секунд раздосадованный Джон показался в дверях.

— Простите, — развел он руками. — Не смог найти клочок бумаги, на котором записал номер. Но я обязательно поищу более тщательно. Надеюсь, мы его не выкинули. Столько времени прошло.

— Ну что ж, — еще раз пожал руки родителям Эмми Альфред. — Мой номер у вас есть, звоните, если надо, в любое время дня и ночи.

Миссис Стивенс проводила взглядом молодого агента Хоупа — первого сотрудника федеральной службы, кто показался ей искренним и сопереживающим. Его глаза по-настоящему отображали все то, что он говорил, обещания и каждое, пусть и редкое, слово сочувствия. Мать Эмми смотрела, как темно-синий «Форд Краун Виктория» скрывается за грядой деревьев, растущих вдоль дороги. Впервые за долгие месяцы она чувствовала слабый проблеск надежды на то, что она увидит милое белое личико своей дочери еще раз.

***

«Вроде все спокойно», — раскачиваясь на стуле, думал Альфред, с тревогой смотря на коллег и с еще большой тревогой поглядывая на двери. Очередной рабочий понедельник выглядел вполне стандартным, неторопливым и размеренным, ничто не могло опечалить его, даже накатывающие раз за разом за окном раскаты грома и хаотично стреляющий дождь.

С грохотом дверь просторного офиса отворилась.

— Хоуп, в мой кабинет, немедленно! — грубо кинула разъяренная Рита.

— Ну ничего себе, — еле сдерживал улыбку сидящий рядом агент Поласки.

Отвлекшись от работы, он закрыл ноутбук, отодвинулся от стола и закинул ногу на ногу.

— Вторая неделя работы, и уже такие эмоции. Ты мне все больше нравишься, Альф, мы станем с тобой отличными друзьями.

Нехотя поднявшись, новичок из Сиэтла застегнул верхнюю пуговицу на рубашке и затянул на шее покрепче галстук.

— Для тебя я агент Хоуп, — пренебрежительно фыркнул он, после чего устремился в кабинет босса.

Удивленные положением дел, коллеги проводили молодого мужчину сочувствующими взглядами, зная на личном горьком опыте, что ему сейчас придется пережить.

— Как это понимать?! — повышенным тоном заявила Рита, видя вошедшего подчиненного.

Ее лицо было обескураживающе злым. Склонившись над столом, она уперлась руками в коричневую столешницу, смотря на Альфреда исподлобья черными, как ночное небо, глазами.

— Можно сесть? — скрывая испуг и нервозность, спросил агент Хоуп.

— Нет! Какого черта вы поперлись к Стивенсонам?! — продолжала практически кричать Рита.