Страница 28 из 82
— Наказать тебя стоит, дрянь, — сладко улыбнулся Говард.
Его дыхание стало прерывистым.
— Давно хотел это сделать.
Медленно расстегнув ширинку, он скинул с себя старые засаленные джинсы. Лили впилась ногтями в собственную голову, хватая короткие волосы, отросшие за время отсутствия хозяина дома.
— Нет! — прокричала она. — Прошу, только не это, я не хочу. Умоляю, нет!
Говард слышал свою любимую мелодию, а значит, для него пришло время танцев.
В восьми метрах от открытых дверей, на нескольких матрасах сидели закованные в ошейники изрядно похудевшие и давно понявшие, что с ними происходит, похищенные из школьного автобуса дети. Каждый из них, обиженный столь страшной участью, прислушивался к глухим звукам ударов, девичьему всхлипыванью и мольбе о пощаде. Сами начиная плакать, они закрывали руками уши, надеясь, что этот ад скоро закончится, молясь Богу, чтобы он их освободил, сохранив хотя бы остатки того, что они когда-то считали своей жизнью.
Глава 11
— Сейчас будет интересно, — улыбнулся детектив Джексон. — Я не верю во всякое сказочное и мистическое, предсказателей и экстрасенсов, но эта хрень — реально единственное, о чем я могу сказать, что оно не из этого мира.
Стоя в темной комнате и смотря через специальное стекло в комнату для допросов, в которой одиноко сидел человек, закованный в наручники, коллега детектива со взглядом, полным сомнений, в ответ лишь улыбнулся.
Внутрь кабинета, где обычно проходил допрос подозреваемых, зашел Альфред. Закрыв за собой дверь на замок, он небрежно окинул взглядом сидящего к нему спиной худощавого мужчину лет сорока — сорока пяти. Обойдя его, он сел за стол и положил перед собой тонкую папку с бумагами.
Задержанный несколько часов назад аскетичный и измотанный на вид мужчина не спешил поднимать глаза, боясь посмотреть на полицейского. Тот, в свою очередь, наоборот, открыл папку с документами, начал перелистывать листы и фотографии и не отрывал лукавого хитрого взгляда с легким прищуром от своего оппонента.
— Где мой адвокат? — тихо произнес мужчина. — Я и слова не скажу без моего адвоката.
Альфред едко улыбнулся.
— Ваш адвокат уже в пути, — глубоко вздохнув, он небрежно закрыл папку. — Однако, думаю, для дружеской беседы он нам совершенно ни к чему.
— Для дружеской беседы? — недовольно бормотал мужчина, несмело поглядывая на полисмена.
Вытащив из-под стола руки в наручниках, он указательным пальцем почесал рассеченную бровь, на которой уже запеклась кровь.
— С такими друзьями и врагов не надо.
— Я очень особенный друг.
Арестованный мужчина с наигранным пониманием кивал головой.
— Последняя частичка понимания между вами и кромешным адом, который вас ожидает.
Скрестив руки на груди, Альфред замолчал, с нетерпением ожидая ответной реакции.
— Запугиваете, — ехидно улыбался собеседник, прямо посмотрев на полисмена.
— Совсем нет. В вашей ситуации запугивание необязательно. Любой ужас, о котором я мог бы рассказать, из тех, что вас ожидают, будет всего лишь дорожной картой, констатацией фактов, а не попыткой запугать.
— Это еще почему? — задумался собеседник.
Альфред подвинулся ближе к столу и положил на него руки. Его глаза окрасились холодом с примесью жестокости.
— Сейчас я расскажу тебе одну занимательную историю, и ты все поймешь.
Задержанный небрежно пожал плечами, давая возможность собеседнику начать свой рассказ.
— Каждый день, возвращаясь вечером после работы, включая свой запыленный компьютер, стоящий на столе в углу спальни, ты окунаешься в чудесный мир детской порнографии и мастурбации. Там, в этом мрачном мире, ты имеешь ник, под которым заходишь на тематические форумы. Там у тебя есть друзья, с которыми ты обмениваешься фото- и видеоматериалами.
Подозреваемый в развращении несовершеннолетнего мальчика мужчина, завороженный взглядом и речью мистического полисмена, внимал каждому слову. Все, что тот говорил, было правдой, постыдной правдой, которую тот больше всего хотел скрыть от окружающих.
— Несмотря на то что ты пользуешься программами, которые якобы должны скрыть твое присутствие в Deep Web, мне известно все, что ты там делаешь. И не только мне. — Альфред откинулся на спинку стула. — Однажды, в невероятный по своему накалу день, где-то в твоей черной душе родилась мысль, что тебе простой порнухи и дрочки недостаточно.
Полисмен лукаво улыбнулся, наблюдая, как его собеседник с каждым новым словом, опустив глаза, уходит в себя, видя все сказанное будто наяву.
— Особенно, когда по соседству живет совсем уже не маленький Бобби. Белые зубки, загорелая кожа. В его девять лет у него такие привлекательные черты! И как же хорошо, что ты в чудесных отношениях с его родителями! Всегда можешь присмотреть за мальчиком, когда их нет дома. Когда жарко, угостить лимонадом, сходить в соседний магазин за сладостями...
Альфред заметил, что мужчина настолько растворился в его словах, что от упоминания о соседском мальчике тот еле заметно ухмыльнулся и его тело качнулось.
— «Никто тебя никогда не заподозрит», — говорил ты себе в тот день. Ведь ты прекрасный сосед, работаешь, не пьешь, не куришь, наркотики не употребляешь, живешь со старой мамой.
— Да, мама у меня прекрасная, — отрешенно пробормотал задержанный.
— И вот, прочитав советы твоих друзей с форума под названием Ukrainian Angels, которые уже вкусили сладкий плод в виде маленького мальчика или девочки, ты решил с головой окунуться в утехи с соседским пареньком Бобби, — Альфред глубоко вздохнул. — Готовясь проглотить и прожевать пьяную вишню с верхушки торта, ты успел проверить невинного ребенка на то, заложит он тебя или нет. Осматривая раны, когда ребенок упал с велосипеда, ты сделал несколько фотографий, где он совершенно голый в душе.
— Нет никаких фотографий, — с нескрываемым волнением произнес закованный в наручники мужчина. — Он врет.
Альфред в ответ холодно улыбнулся.
— Ох уж эти сраные облака, где хранятся копии всего, что ты сохранял в своем смартфоне!
— Бобби упал с велосипеда, его раны были в грязи. Я ведь должен был их вымыть и обработать. Фото я сделал лишь с одной целью: я отправил их другу, доктору, чтобы тот сказал, как мне помочь ребенку, — явно занервничал подозреваемый.
— Следовало просто позвонить в скорую, они бы разобрались.
— Бобби плакал, у меня не было времени на звонки, мне срочно надо было ему помочь.
— Именно поэтому ты раздел его до гола, дал успокоительное и отвел в душ, чтобы подправить пару царапин на коленках и ладонях.
Задержанный недовольно качал головой.
— Ваши домыслы — омерзительная ложь! Я просто пытался ему помочь! — Взорвавшись, тот вскочил из-за стола и подошел к большому зеркалу на полстены. — Где мой адвокат?! — выкрикнул он, смотря на свое отражение. — Хватит ваших игр! Я хочу поговорить со своим адвокатом.
— Сядь, — спокойно произнес Альфред.
— Чего?
— Я сказал сядь, — безмятежно повторил полисмен, небрежно кинув взгляд на крикуна. — Ты ведь не хочешь, чтобы я тебя ударил.
— Вы не имеет права, я затаскаю вас по судам!
— Мне похуй, где ты там собираешься меня таскать. Если ты сейчас не сядешь, я тебя изувечу.
Задержанный мужчина побледнел и стал дрожать от страха. Черные глаза Альфреда поедали его. Казалось, он готов был наброситься и разорвать зубами трусливого педофила.
Сделав несколько шагов обратно к столу, тот, не торопясь, сел, звеня наручниками и не сводя глаз с полицейского.
— Я продолжу, ты не против? — лукаво спросил Альфред. — После падения с велосипеда бедному маленькому Бобби было очень страшно, что мама, которая сказала ему не выходить из дома, пока она съездит в город, узнает, что он нарушил запрет. Ты это понимал и, наблюдая за жертвой каждый день, будто удав, осознал: вот твой шанс, — Альфред на несколько секунд умолк.
Он боролся с внутренней злобой и диким отвращением. Ему не хотелось что-то рассказывать человеку, сидящему напротив, он хотел его долго и сладко кромсать, разрывая на куски.