Страница 5 из 52
А ещё они с Олегом в то время любили иногда посидеть, расслабиться. Вот почти как с Юлой сейчас: выпить коньяка, например, и поговорить, ничего, по сути, не обсуждая. Олег умный мужик был. И со смыслом. Хорошая компания. Не так и много таких людей на жизненном пути встречается. Потому, наверное, они после старались «не теряться». Не то чтобы дружили. Но помнили. К Олегу первому он и обратился за советом и помощью теперь, понимая, что сам по себе Фила может годами искать. А там уже — ищи-свищи ветра в поле. Ничего и не вернешь такими темпами.
Горбатенко во встрече не отказал. И поговорили нормально. Даже хорошо. Хоть и напряженно. Отвык Юра за время своих скитаний по миру от всего этого: недомолвок, подковерных интриг отечественного политикума, да и бизнеса; от договорняков и кумовства; от того, что всегда есть те, кто стоит выше и кому непременно надо свою долю отдать. Впрочем, Олегу за помощь было и не жалко заплатить. Но и он своими обязательствами и положением был крепко связан.
Обсудили, короче. Горбатенко пообещал за пару дней детальней в ситуации разобраться. Изучить документы и все, что Фил сумел провернуть. Начать прощупывать, куда подевался с радаров бывший друг.
— Бизнес с друзьями — всегда проблемы, Юра, — Олег смотрел и говорил прямо. То, что думал. — Я тебе и раньше это втолковать старался.
Спорить не о чем, и правда пытался. Только вот Юра, оказалось, слишком сильно в людей верил. Больше, чем они того заслуживали. Ну, и зря все на самотек пустил. Это он уже и сам понимал.
Видел это понимание и Горбатенко, потому лишний раз по мозгам и ущемленной гордости не ездил.
— Дела лучше с партнером вести, который в тебе будет заинтересован настолько же, насколько и ты в нем.
— Я выучил свой урок, — Юра кивнул, выдержал взгляд Олега, и откинулся на спинку кресла.
И правоту Олега признал, и намек понял. Согласился. Да и чего ломаться, будто целка? Они раньше очень даже хорошо дела вели. И сейчас наверняка поладят.
— Хорошо, я все, что смогу — сделаю. А это очень немало, — Олег кривовато усмехнулся.
Учитывая, что под Горбатенко был весь город, а то и область, если Юра правильно понял, то и сделать он может не просто «немало», а очень даже много. Тем более что статус у Олега имелся очень даже официальный, а не как раньше…
Олег тем временем подошел к мини-бару и с вопросом глянул на Юру, приподняв бутылку с коньяком.
— Спасибо, но не сегодня. Слишком жарко, — с улыбкой отказался тот.
— Да, погода разошлась на всю катушку, — согласился Олег.
И, взяв из бара холодную полулитровую бутылку минералки, поставил перед Юрой. От этого он уже не отказывался.
Потом опять говорили больше о последних годах, которые Юра колесил по миру, да по верхам — о том, как Олег поднялся до таких высот. Не вдаваясь в подробности, просто делясь какими-то незначительными моментами и выводами по жизни.
И все равно Юра напряжен был. Непростой разговор по самой своей сути, да и не ясно ведь ничего — насколько действительно Горбатенко может, а главное — захочет помочь? Только гадать оставалось, да самому ещё где-то тыкаться, искать. Короче, голова реально гудела. Да и ноги тоже, хоть метро и выручало. И от пробок спасало. Он, наверное, только благодаря этому немного раньше соседки и добрался до дома.
— Еще тоник будешь? — прерывая его мысли, поинтересовалась Юла, протягивая ему бутылку «швепса».
Она уже переместилась на небольшой выступ у окна — такой себе «мини-подоконник» на балконе, на который и уселась, чтобы не очень в росте терять. Дыню основательно подъела. Он заметил, хоть и о своем думал, что Юла с удовольствием поглощала сочную и ароматную мякоть. Видно было, что ей по нраву. Да и сыр они уже доели. Такой себе импровизированный летний ужин.
— Буду, — ответил наконец, соглашаясь. — Только если ты ещё дыни возьмешь, — протянул ей в обмен то, что у него осталось. — Давай-давай, у меня в холодильнике ещё половина есть. Говорю же — огромную взял, — не позволяя Юле спорить, настойчиво сунул миску ей в руки.
Юла, видимо, очень дыню любила. Потому как хоть и было заметно, что не считает верным соглашаться, спорить так и не начала. Только рассмеялась.
— Ты узнал мою слабость и теперь должен опасаться, — погрозив в его сторону вилкой, она, тем не менее, принялась есть дальше. — Я буду внимательно следить за тобой. И только попробуй сдать меня… — соседка сделала выразительный жест вилкой возле своего горла.
Юра хмыкнул, налив себе «швепса».
— Становись в очередь, — пробормотал почти про себя, подозревая, что и так является объектом, за которым так или иначе есть кому следить.
Не верилось, что после всех стараний Фил просто махнет на него рукой, узнав о возвращении Юры домой и предпринимаемых им действиях.
— Что? — переспросила Юла, жуя.
— Говорю, твоя тайна умрет вместе со мной, можешь быть спокойна, — подмигнул Юра соседке, почему-то отметив, что его эти мысли сейчас не тревожат.
— Спасибо, — она улыбнулась ему с таким удовольствием и весельем, что у Юры рот сам расплылся в ответной улыбке.
Отсалютовал ей стаканом с тоником. Рядом с ней ощущал себя расслабившимся.
Хотя взгляд то и дело норовил «перегнуться» через перегородку и «облапать» ее ноги. Длиннющие! И это при ее-то невысоком росте! И такие… М-м-м, он бы лучше их кусал, вместо дыни… В общем, реагировал он на нее очень даже явно, раззадоривала его новая соседка, будоража тело. Но при этом, как ни странно, умудряясь привести в порядок и спокойствие мозги.
За ночь жара спала, и под утро Юла даже развернула плед, уже три недели валяющийся на стуле около кровати за ненадобностью. Сонно и нехотя, но спать так дальше казалось нереальным. Ее заторможенному сознанию казалось, что на улице почти минусовая температура. Правда, на подвиг подъема с кровати и закрытия окна она была готова ещё меньше. А потому укуталась в кокон пледа и с чистой совестью доспала еще часа полтора до сигнала будильника.
За утренним кофе она порадовалась тому, что жара немного ушла. Пусть и неожиданно. Когда укладывалась — ничего не предвещало вроде.
Они с Юрой вновь засиделись на балконах, разошлись почти в полночь. И не сказать, что обсуждали что-то или говорили много. Больше молчали. Но это комфортное молчаливое общение никому не хотелось прерывать. Кроме того, и тут глупо юлить, — он ей все ещё чрезмерно нравился. Юле было не просто приятно за ним наблюдать, этот мужчина как-то ловко совпал по всем пунктам ее списка шикарной мужской внешности, о котором она сама вроде и не в курсе была. И Юла не видела повода отказывать себе в эстетике. Да и то, каким взглядом он поглядывал на нее (а в особенности на ее ноги) — тоже заприметила. Так что у них — взаимозачет, можно сказать. Ни к чему по факту никого из них не обязывающий.
Да и разговаривать с ним было интересно. Юра много путешествовал за последние два года, насколько она поняла. Дома почти и не появлялся, смотрел мир, посетив едва ли не все континенты, кроме самых «экстремальных», как он окрестил полюса. И потому всегда наготове имел какую-то забавную историю, пример из обычаев других стран или просто рассказ о собственных злоключениях из-за незнания обычаев и традиций местного населения. А что может быть лучше для вечера тяжелого дня, да еще и под дыню с тоником?
Сама Юла только собиралась мир посмотреть — да все никак не успевала с работой. Нет, конечно, побывала в «обязательной» Турции пару раз, да и корпоратив медиа-холдинга у них там проводили. Бывала в «ближнем» зарубежье, посещая профмероприятия в Праге и Варшаве. Даже в Вену проездом занесло однажды. Вот и все. По сравнению с географией путешествий Юры — вообще ничего. Да и все «по цивилизации» ездила, считай. Границы комфорта не просто не покидала, а только расширяла.
Сейчас у соседа в жизни наступила не настолько приятная полоса, как поняла Юла. Он не говорил ничего и в подробности не вдавался. Ну так и она не дура, да и в людях понимает, должность и работа обязывает. Но и расспрашивать, влезая в личное, не собиралась. Не настолько они знакомы, чтобы в душу человеку лезть. По-хорошему, ей бы любопытствовать об этом не стоило, но интерес внутри имелся вопреки здравому смыслу. А может, это журналист в ней пытался до первопричин докопаться. Однако Юла не давала этой своей ипостаси воли в общении с Юрой. Хорошо им говорить — и прекрасно. Не стоит это портить деталями. Ни к чему.