Тени сгущаются

– Прикуси язык, – предостерег второй. – Ты ведь говоришь об особе королевской крови! – И, не успел Келл обрадоваться, все трое расхохотались.

Рай вцепился в край стойки, и Келл стиснул его плечо так, что боль отдалась в его собственном. Не хватало только, чтобы наследный принц ввязался в пьяную драку в «Благодатных водах».

– Вспомни, что ты говорил, – прошептал он брату на ухо. – Каждый десятый желает нам гореть в аду.

– Говорят, в нем магии ни на грош, – продолжал пьянчуга. Никто в трезвом уме не стал бы произносить этого вслух.

– Болтовня, – буркнул второй.

– Ну, и где справедливость? – хмыкнул третий. – Не будь он принцем, побирался бы на улицах.

И самое противное, что он был прав. Этим миром правила магия. Но власть над ней не передавалась по наследству. В одних она была сильна, в других еле ощутима. И если магия обходила кого-то стороной, это считалось приговором. Слабых сторонились, бросали на произвол судьбы. Иногда они уходили в море – там грубая физическая сила ценилась куда выше магической. Но многие оставались, промышляли воровством и плохо кончали. Эта сторона жизни не коснулась Рая лишь по праву рождения.

– За какие заслуги он вообще будет сидеть на троне? – проворчал второй.

– В том-то и дело, что ни за какие…

Келл не выдержал. Он чуть не бросился в драку, но Рай удержал его, протянув руку. Жест был расслабленным, касание – беззаботным.

– Не стоит. – Принц взял эль и направился в глубину зала. Один из болтунов откинулся на спинку стула, покачиваясь на двух ножках. Келл, проходя мимо, чуть качнул его стул, нарушив равновесие. Оглядываться не стал, но грохот упавшего тела доставил ему истинное наслаждение.

– Злодей ты, – шепнул Рай, но Келл услышал в его голосе улыбку. Принц пробирался между столами к кабинке у дальней стены. Келл двинулся за ним, но сразу остановился: что-то привлекло его внимание. Вернее, кто-то. Вдалеке у стены стояла девушка. Она выделялась из толпы – не только потому, что была здесь одной из немногих женщин, но и потому, что Келл ее знал. Они встречались всего два раза, но он тотчас узнал ее по кошачьей улыбке и по черным волосам, скрученным на затылке в два жгута, перевитых золотом. Смелый поступок – носить драгоценный металл в этом сборище воров и бандитов.

Но и сама Кисмайра Васрин была смелее многих.

Она была еще и победительницей последнего состязания Эссен Таш, и благодаря ей нынешние игры проводились в Лондоне. До турнира оставалось еще две недели, но она уже сидела в уголке «Благодатных вод» в своем обычном милом окружении. Обычно победитель много месяцев путешествует по империи, демонстрируя свою силу и наставляя юных магов, карманы у которых достаточно глубоки. Она впервые попала в заветный список, когда ей было всего шестнадцать, и за двенадцать лет, выступив в четырех турнирах, добралась до высшего ранга.

И в свои двадцать восемь вполне может победить еще раз.

Кисмайра теребила каменную сережку – одну из трех в каждом ухе, на ее губах играла хищная улыбка, а взгляд лениво скользнул по комнате и остановился на Келле. Они встречались раз или два, и он сомневался, помнит ли она его. Но нет – на ее лице появилась легкая усмешка узнавания.

В ее глазах перемешалась дюжина разных цветов, и поговаривали, что она может заглянуть человеку прямо в душу. И хотя Келл сомневался, что необычные радужки наделяют ее какой-то особенной силой – впрочем, ему ли, чьи глаза навеки отмечены черной печатью мага, об этом судить? – под ее взглядом все же стало тревожно.

Он вскинул голову, чтобы огни таверны отразились в глянцевой черноте правого глаза. Кисмайра ничуть не удивилась. Лишь еле заметно, неуловимым жестом, приветственно подняла бокал и поднесла к губам угольно-черную жидкость.

– Сядешь? – послышался голос Рая. – Или так и будешь стоять, как часовой?

Келл с трудом отвел глаза от женщины и посмотрел на брата. Рай растянулся на скамейке, задрав ноги на столешницу, теребил край шляпы Келла и бормотал о том, как ему нравилась его собственная, утраченная. Келл скинул его ноги на пол, освобождая себе место.

Он хотел расспросить брата о списках участников, об Алукарде Эмери, но это имя, даже непроизнесенное, оставило во рту неприятный привкус. Он глотнул эля, но комок в горле не исчез.

– Хорошо бы нам отправиться в путешествие, – сказал Рай, с трудом выпрямляясь. – Когда турнир кончится.

Келл искренне рассмеялся.

– Я серьезно, – настаивал принц. Язык у него слегка заплетался.

Келл понимал, что Рай не шутит, но хорошо знал, что это невозможно. Королевская семья никогда не выпускала Келла из Лондона, даже когда он находился в других мирах. Говорили, что это для его же безопасности. Возможно, так оно и было, но они оба – и Келл, и Рай – знали, что есть и другая причина.

– Я поговорю с отцом, – сказал Рай. Кажется, он стремительно терял интерес к этой теме. Он снова встал и выскользнул из кабинки.

– Куда это ты? – спросил Келл.

– Принесу еще выпить.

Келл посмотрел на пустой стакан Рая, затем на свой – опустевший лишь наполовину.

– По-моему, нам хватит, – сказал он. Принц, ухватившись за стену, обернулся к нему.

– С каких пор ты говоришь за нас обоих? – рявкнул он с остекленевшими глазами. – Ты, что ли, теперь главный?

Укол достиг цели. Келл вдруг почувствовал невыносимую усталость.

– Ладно, – буркнул он. – Трави нас обоих.

Он потер глаза и поглядел вслед брату. Рай всегда был склонен к излишествам, но никогда не ставил себе целью напиться вдрызг. Так, чтобы даже мысли из головы исчезли. Боги свидетели, у Келла и своих демонов хватало, но он понимал: их в вине не утопишь. Так просто от них не избавиться. И почему он до сих пор не остановил Рая?

Келл пошарил в карманах плаща и достал зажим с тремя тонкими сигарами.

Он никогда не увлекался курением, но, если уж на то пошло, ему и выпивка не очень-то нравилась. Мечтая хоть немного восстановить власть над отяжелевшим телом, он щелкнул пальцами и прикурил сигару от маленького язычка пламени, вспыхнувшего на кончике пальца.

Келл глубоко затянулся. Это был не табак, как в Сером Лондоне, и не жуткая отрава, которую смолили в Белом, а приятные ароматические листья, от которых прояснялась голова и успокаивались нервы. Келл выдохнул, рассеянно глядя сквозь облачко белого дыма.

Послышались шаги. Он поднял голову, ожидая увидеть Рая, но это была молодая женщина, явно из окружения Кисмайры – те же темные вьющиеся волосы с золотыми нитями, та же подвеска из «кошачьего глаза» на шее.

– Аван, – сказала она нежным, как шелк, голосом.

– Аван, – ответил Келл.

Девушка шагнула к нему, прошелестев подолом платья по краю кабинки.

– Госпожа Васрин шлет вам привет. Она передала вам послание.

– Какое же? – спросил он, затянувшись еще раз.

Она улыбнулась и, не успел он и глазом моргнуть, обхватила его щеки ладонями и поцеловала. У Келла перехватило дыхание, его бросило в жар. А девушка отстранилась – немного, только чтобы встретиться глазами, и с ее губ слетело облачко дыма. Он чуть не рассмеялся. А ее губы изогнулись в кошачьей улыбке, глаза всматривались в него – не со страхом или хотя бы с удивлением, нет, в них сквозил восторг. Преклонение. Келл понимал, что должен почувствовать себя самозванцем… но не почувствовал.

Он взглянул на принца, все еще стоявшего у бара.

– И это все, что она сказала? – спросил Келл.

Ее губы дрогнули.

– Ее указания были весьма смутны, мас авен варес.

«Мой благословенный принц».

– Нет, – нахмурился он. – Не принц.

– А кто тогда?

– Просто Келл, – ответил он после недолгой паузы.

Она зарделась. Это было слишком – светские правила требовали, чтобы к нему, даже лишенному королевского титула, обращались «мастер Келл». Но и этого он тоже не желал. Хотел быть самим собой.

– Келл, – повторила она, пробуя его имя на вкус.

– А как зовут тебя? – спросил он.