Страница 22 из 22
Но Лайла, оказавшись в порту, чувствовала себя вполне уверенно. Она прочно стояла обеими ногами на земле, словно внутри у нее висел тяжелый маятник, и ничто не могло поколебать ее.
И от этого ей тут же захотелось ввязаться в драку.
Первый помощник Алукарда, Стросс, говорил, что у нее горячая кровь, и Лайла была уверена, что он хотел сделать ей комплимент. Но на самом деле драка была способом испытать себя, проверить, становишься ты слабее или сильнее. Да, на море она всю зиму дралась чуть ли не каждый день, но суша – дело другое. Лошадей нарочно тренируют на песке, чтобы по твердой земле они бежали быстрее.
Лайла хрустнула пальцами, переступила с ноги на ногу.
«Неугомонная, – прозвучал голос в голове. – Все ищешь неприятностей? Погоди, они сами тебя найдут».
Так говорил Бэррон; память о нем была еще слишком свежа и резала, как нож.
Лайла огляделась. «Ночной шпиль» пристал к берегу в месте под названием Сейзенрош, состоявшем только из дерева и камня, на самом краю Арнезийской империи.
В тумане приглушенно пробили часы. Лайла различила силуэты еще трех кораблей. Один арнезийский, два иностранных: первый (она узнала об этом из карт в каюте Алукарда) – торговец из Веска, словно вырезанный из единого куска черного дерева, второй – фароанский глиссер, длинный и тонкий, как перышко. В открытом море паруса растягиваются на бесчисленных реях десятками разных способов, чтобы лучше улавливать ветер.
На палубе вескийца суетились люди. За четыре месяца на «Шпиле» Лайла ни разу не заходила в чужие воды, никогда не видела вблизи жителей других стран. Рассказов, конечно, слышала немало – для моряков они словно морской воздух и дешевый ром. О темной коже фароанцев, усеянной драгоценными камнями, о могучих вескийцах и их волосах, сверкающих, как гладкий металл.
Но одно дело – слышать, а другое – увидеть своими глазами.
Мир, куда она вступила, был велик, полон правил, которых она не знала, рас, которых она не видела, и языков, на которых она не говорила. Полон магии. Самым трудным оказалось делать вид, будто ты все прекрасно знаешь, видала много раз и ничему не удивляешься. Лайла, прикрывшись маской напускного безразличия, смотрела в оба и схватывала все на лету. Как губка, впитывала слова, обычаи, училась делать вид, будто все это ей не в новинку.
Сапоги Алукарда стучали по дощатому настилу, и она отвела взгляд от заморских кораблей. Капитан остановился рядом с ней и положил руку на плечо. Лайла до сих пор вздрагивала от внезапных прикосновений (вряд ли эта привычка когда-нибудь исчезнет). Однако она не отстранилась.
Алукард был одет, как всегда, щегольски: серебристо-синий плащ, подпоясанный черным кушаком, медно-рыжие волосы сколоты сзади и увенчаны элегантной шляпой. Он, кажется, любил шляпы не меньше, чем она – ножи. Единственной неуместной вещью была сумка на плече.
– Чувствуешь запах, Бард? – спросил он по-арнезийски.
Лайла принюхалась.
– Соли, пота, эля?
– Денег, – просиял он.
Вокруг шумел портовый город. Крыши приземистых зданий тонули в зимнем тумане, а то, что оставалось на виду, не производило сильного впечатления. Ничто здесь не говорило о деньгах. И если на то пошло, вообще ни о чем не говорило. Сейзенрош был городом в высшей степени непримечательным. Так, видимо, и было задумано.
Потому что официально этого города не существовало.
На сухопутных картах его не было. Лайла недавно узнала, что карты бывают двух видов – сухопутные и морские, и они отличаются друг от друга, как один Лондон от другого. Сухопутная карта – вещь обычная, а на морской показано не только море, но и все его тайны, скрытые острова и города, места, от которых надо держаться подальше, и другие, куда надо идти и кого искать, если туда направишься. Морская карта никогда не покидает борт корабля. Ее нельзя продать или обменять: весть об этом непременно дойдет до владельца, и наказание будет суровым; мир тесен, и выгода не стоит риска. Если мореплаватель – или просто человек, который хочет сохранить голову на плечах, – увидит на берегу морскую карту, он должен ее сжечь, пока она не уничтожила его самого.
Поэтому на суше Сейзенрош был тщательно охраняемой тайной, а на море – легендой. Отмеченный на нужных картах (и известный тем, кому надо) просто как Угол, Сейзенрош был единственным местом, где физически соприкасались три империи. Фаро, лежащий к югу и востоку, и северное королевство Веск сталкивались с Арнсом здесь, в этом маленьком непритязательном порту. А потому, объяснил Алукард, Сейзенрош – идеальное место, где можно приобрести иностранные товары, не пересекая границ, и избавиться от того, чего нельзя привезти домой.
– Черный рынок? – спросила Лайла, разглядывая собственную морскую карту «Шпиля» в капитанской каюте.
– Чернее не бывает, – бодро улыбнулся Алукард.
– И что, скажи на милость, мы тут делаем?
– На каждом каперском корабле, – пояснил Алукард, – скапливается два вида товаров: те, которые можно передать короне, и те, которые нельзя. Некоторым вещам по тем или иным причинам в королевстве не место, однако в городе, подобном этому, за них можно выручить круглую сумму.
Лайла с шутливым осуждением покачала головой:
– Да это же противозаконно!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.