Страница 1 из 11
Роскошный лев
Автобиография Вадима Воробьёва
Как я стал предпринимателем
Вадим Воробьев, Рига, 2018
Предисловие
Почему я решил написать эту книгу?
1) Эту книгу я решил посветить своему сину Льву, а так же жене Наташе и будущим детям. Я уверен, что эта книга будет также полезна и интересна для любого читателя, так как в ней очень много искренних и «трушних» историй.
2) Через 20 лет мне будет 50 лет, а сыну 22 года. Есть большая вероятность, что меня, 50– летнего ворчуна, он слушать не станет. А вот 29– летнего парня может и станет, и поймёт как минимум мой жизненный опыт до 30 лет.
3) Я прочитал более 150 бизнес книг, и очень многое применил на практике. Про многие успешные и не успешные методы я рассказываю друзьям по несколько раз. В книге я опишу и структурирую этот опыт и знания. а) это может кому -то пригодиться б) я выделю сам для себя наиболее важный и ценный опыт и ошибки.
4) Я опишу, проанализирую и подведу итоги своего опыта с помошю этой книги и начну создавать новые интересные истории.
Я собераюсь расказать свой жизненный путь, и описать его с нынешней моей призмы и взглядов на жизнь. Я постораюсь затронуть многие и очень разные темы на протяжении всей своей жизни, повлиявшие на меня и мою жизнь. Многие наши действия и поступки, не сразу заметны. Иногда они проявляются довольно быстро, а иногда только через долгие годы. Так что я уверен, что абсолютно все наши мысли, действия, окружение – всё это очень важно.
В этой книге, я часто буду виделять отдельных людей, и подробно описивать своё окружение. Так как именно окружение формирует нас. Почти все имена изменены, но поверьте, это не помешает вам при чтении. Главное, что эти люди делали и какими они были. Я искренне, от всей души блогодарен всем упомянутим в етой книге людям. Вы сильно повлияли на меня и моё развитие.
Дорой сын, Лев, если ти читаешь эти строки, знай, я выполнил свою главную цель. Я очень горжусь тобой.
Глава 1. Детские годы
Переношусь мыслями в самое далекое детство. Я– русский мальчик, из чисто русской семьи, попадаю в латышский садик. Мне было вроде полтора года. Конечно я их не сильно помню. Но я реально помню пару случаев в два – три года. Как приходит воспитательница, и мы все к ней бежим, и мы почему-то очень рады ее видеть. Я уверен, что мне было примерно два – три года. Потому как знаю, какие группы где располагались. Наверное, это и все. В четыре года в детский сад я не ходил. Не знаю почему, и родители мне об этом не говорили. Скорее всего, были какие-то трудности. Жили мы довольно бедно. Смутно помню, но помню то, что отец был очень часто без работы. Советский Союз распался, какая-то мутная валюта– репшики, везде кидалово. Смутно, но я понимаю, что было сложное время. Наверное, поэтому, примерно год я частенько жил у бабушки Эды (это мама моей мамы). Конечно, жизнь там всегда кипела. Пьянки происходили почти каждый день. Приходили гости, устраивали застолья, напивались, дрались. Я, маленький, плохо это помню, но помню в общих чертах, была реальная жара. Мне перепадали мелкие подачки: конфетки, лимонад. В целом мне вроде нравилось у бабушки. И собака у них была – немецкая овчарка, очень умная. Летом я жил у них на даче, в двух километрах от моря Гарциемс. Рядом сосновый лес, буквально метров 10 от калитки. Почти каждый день ходил в лес за грибами. До сих пор как будто помню запах этого леса, этой грибницы, ну и сами грибы. Много лисичек и маслят. И помню вкус бабушкиных грибов. Их дачу я помню с теплотой. Этого я не помню, но говорят я всегда ходил босой и голый. Я мог согласиться только на майку и кепку. И да, в лес я тоже ходил за грибами голый. В руках ножик и ведро. Первое время рассказывали, что я собирал все подряд. А потом наловчился, стал отличать сыроежек, маслят, лисички, подберезовики. Больше грибов в том лесу я не припомню.
Помню несколько историй от бабушки Эды и деда Яши. Я любил прятки, и однажды спрятался за деревом в лесу. Бабушка и дедушка начали меня искать, ходили по лесу и кричали: «Ваадик! Вааадик!» А Вадик стоял за деревом и играл в прятки! Блин, я не разу не помню, чтобы меня как следует, они отругали или ударили. Наверное, очень любили меня.
Поскольку у них творились шумные посиделки, а я уже тогда был очень любопытным «почемучкой», я все подслушивал и спрашивал свое коронное «почему?». Не помню особо ответов на мои вопросы, ни бабушкиных, ни дедушкиных. Кстати, отвечал нормально на мои «почему» лишь один человек, причем почти всегда. Это мой отец. Он всегда на все находил ответ. Лишь лет в 14 или 16 я понял, что не все его ответы были правдой. Но это уже другая история. Так вот, от бабушки и дедушки я научился крыть матом. Да, уже года в три или четыре. Родители рассказывали, приехал я домой от бабушки, и нормально так начал материться. Не знаю, что я там наговорил, но сочный такой мат. Мама спрашивает, где ты этому научился? Конечно, я сказал, что бабушка с дедушкой так говорили между собой. Старикам тогда досталось от родителей. И вроде они даже приубавили пыл в моем присутствии. Но мат то я все равно слышал, но понимал, что это плохо, так говорят только взрослые. Как и все дети, я хотел, как можно быстрее стать взрослым, поэтому матом начал крыть очень рано. За что мне часто было стыдно, когда я попадался в присутствии взрослых. Стоишь такой, рассказываешь кому-то историю, подчеркивая это добрым матом, а кто-то из взрослых стоит сзади и слушает… Я потом краснел. Много было таких неловких моментов.
Детский сад
Довольно неплохо я помню свое детство примерно с пяти лет. Тоесть, я был в пятой группе. Не знаю, откуда у меня это было в детском саду, но я уже во всем хотел быть первым. Если драки на подушках, то я должен всех победить. Если мы строим что-то из песка, у меня должно быть самое большое. Я должен быть самый сильный. Даже с едой. Кто первый съест обед, может первым начать играть в игрушки. Я помню, почти всегда я съедал все первый. Ну и уже в детском садике, я начал хулиганить. Никто не мог, или не хотел, или очень боялся перелезать через забор, а тем более сбежать из сада. Я это делал на раз – два. Мог перелезть через забор у всех на виду, обогнуть круг вокруг деревьев, домой, и вернутся обратно. Но самое черное я сделал один раз. Я уговорил своего друга из детского сада, Якоба, пойти к нему играть в компьютер. Самый первый, 8-битовый. «Танчики» и что там было еще. Так вот, мало того, что я его уговорил сбежать, так еще к нему домой и играть в компьютер. Вот помню, под вечер пришли его родители. Нам всыпали по полной. Потому что оказывается, нас искал весь детский сад, сообщили нашим родителям, что мы пропали… А мы сидим такие, в «Компик» играем, пятилетки. Жесть конечно. Не помню, как меня наказали, но больше я не сбегал.
Я же должен был быть самый сильный. А у нас в группе была девочка раза в два больше нас всех. Она была самой сильной. Но не сильная задира. Но как-то мы с ней все-таки столкнулись. Я не растерялся, взял палку – прут вроде бы, и дал ей по лицу. Слава Богу, у детей там силы никакой нет, и вроде бы я ей поставил шишку или синяк. Но неделю она в детском саду отсутствовала. Меня наказали нормально, больше я девочек никогда не бил. Максимум может, мог толкнуть или потрепать. Но мне кажется, с той поры я начал обижать девочек только словесно. Были в детском садике ребята постарше нас на год. Тогда они казались просто здоровяками по отношению к нам. Год разницы казался громадным. И мне дико не нравился один парень Модрис. Не помню почему, но помню, как я уговорил целую бригаду своих одногруппников, чтобы его побить. Выработал даже целый план, как его выманить, чтобы его одногруппники не вписались. Слабо помню подробности. Но помню, начал драться с ним все тот же Якоб. Модрис его очень быстро уложил, тут подскочил я, и мне кажется, что или мы его вдвоем уложили, или кто-то еще подключился и помог нам. Помню, что я остался доволен. Победили здоровяка.