Синие линзы

Она поглядела на свою подопечную. Глаза ее улыбались. Она была такая хорошенькая, такая приветливая.

- Не думайте об этом, - сказала она. - Вы больше не будете грустить, да? С этой самой минуты. Обещайте мне.

- Обещаю, - сказала Мада Уэст.

Зазвонил телефон, сестра Энсел выпустила руку пациентки и потянулась за трубкой.

- Вы сами знаете, кто это, - сказала она. - Ваш бедный муж. - И передала трубку Маде Уэст.

- Джим... Джим, это ты?

Любимый голос так тревожно звучал на другом конце провода.

- Ты в порядке? - сказал он. - Я уже дважды звонил старшей сестре, она обещала держать меня в курсе. Что, черт подери, там происходит?

Мада Уэст улыбнулась и протянула трубку сестре.

- Скажите ему, - попросила она.

Сестра Энсел поднесла трубку к уху. Смуглая нежная рука, матово поблескивают розовые полированные ногти.

- Это вы, мистер Уэст? - сказала она. - Ну и напугала нас наша пациентка. - Она улыбнулась и кивнула женщине в постели. - Можете больше не волноваться. Мистер Гривз сменил линзы. Они давили на нерв. Теперь все в порядке. Видит она превосходно. Да, мистер Гривз сказал, завтра мы можем уехать.

Пленительный голос, так гармонирующий с мягкими красками, с карими глазами. Мада Уэст вновь протянула руку к трубке.

- Джим, у меня была кошмарная ночь, - сказала она, - я только сейчас по- настоящему начинаю все понимать. Какой-то нерв в мозгу...

- Так я и понял, - сказал он, - чудовищно. Слава Богу, им удалось его найти. Этот Гривз - сапожник.

- Больше это не повторится, - сказала она. - Теперь, когда мне поставили правильные линзы, это не может повториться.

- Надеюсь. Не то я подам на него в суд. Как ты себя чувствуешь?

- Замечательно, - сказала она. - Немного сбита с толку, но замечательно.

- Умница, - сказал он. - Ну, не волнуйся, я приеду попозже.

Голос замолк. Мада Уэст передала трубку сестре Энсел, та положила ее на рычаг.

- Мистер Гривз правда сказал, что я могу возвратиться домой завтра? спросила Мада.

- Да, если будете хорошо себя вести. - Сестра Энсел улыбнулась и похлопала Маду по руке. - Вы уверены, что по-прежнему хотите, чтобы я поехала с вами? - спросила она.

- Ну конечно, - сказала Мада Уэст. - Мы же договорились.

Она села в постели. В окна вливались потоки солнечного света, освещая розы, лилии и ирисы на длинных стеблях. Совсем близко на улице слышался шум автомобилей, такой ровный, такой сладостный. Мада подумала о садике, ждущем ее дома, о своей спальне, о своих вещах, о привычном течении домашней жизни, к которому она теперь сможет вернуться. Ведь она снова видит, а страхи и тревоги последних месяцев забудутся навсегда.

- Самое драгоценное на свете, - сказала она сестре Энсел, - зрение. Теперь я это знаю. Я знаю, чего я могла лишиться.

Стиснув руки перед собой, сестра Энсел сочувственно кивала.

- И зрение к вам вернулось, - сказала она. - Это чудо. Вы никогда больше его не потеряете.

Она направилась к двери.

- Пойду немного отдохну, - сказала она. - Теперь, когда я знаю, что с вами все в порядке, я смогу уснуть. Вам что-нибудь нужно, пока я здесь?

- Дайте мне, пожалуйста, крем для лица и пудру, - сказала пациентка, и помаду, и гребень со щеткой.

Сестра Энсел взяла все это с туалетного столика и положила на постель так, чтобы Мада легко могла их достать. Она захватила также ручное зеркало и флакон духов и с заговорщицкой улыбкой понюхала пробку.

- Изумительные, - проворковала она. - Это те, что вам подарил мистер Уэст, да?

Сестра Энсел уже вписалась в интерьер, подумала Мада. Ей представилось, как она - снова хозяйка дома - ставит цветы в маленькой комнате для гостей выбирает книгу, приносит портативный приемник, чтобы сестре Энсел не было скучно по вечерам.

- До вечера.

Знакомые слова: столько дней и недель она слышала их каждое утро, они прозвучали в ее ушах как любимая песня, которую с каждым разом любишь все больше. Наконец- то они слились с человеком, человеком, который улыбался ей, чьи глаза обещали ей дружбу и верность.

- Увидимся в восемь.

Дверь закрылась. Сестра Энсел ушла. Привычный распорядок, нарушенный безумной ночью, вступил в свои права. Но вместо мрака - свет. Жизнь - вместо угрозы смерти.

Мада Уэст вынула пробку из флакона и подушила за ушами. Аромат разлился в воздухе, стал частью теплого светлого дня. Она подняла зеркальце, взглянула в него. В комнате ничего не переменилось, в окна проникал уличный шум, вот в дверях показалась маленькая горничная - вчерашняя ласка - и принялась убирать. Она сказала "доброе утро", но пациентка не ответила ей. Возможно, она устала. Горничная убрала и пошла дальше.

Тогда Мада Уэст взяла зеркало и снова посмотрела в него. Нет, она не ошиблась. Глаза, которые смотрели ей в ответ, были сторожкими глазами пугливой лани, покорно склонившей голову, будто под занесенным ножом.