Страница 7 из 18
Девчонки! Я платить советую Писакам тою же монетою Чтоб вам вписаться в их эстетику, Забудьте моды и косметику, Ходите грязные, помятые, Опухшие, всегда поддатые, Бранитесь в транспорте общественном И поведеньем неестественным, Переходящим в приставание, Вы привлечете их внимание.
Но подожду сорить советами, Чтоб заявить: дружить с поэтами Занятие бесперспективное, Ведь это публика противная, Все - тунеядцы, алкоголики, Но похотливые, как кролики, И странно девичье желание Шагать по жизни в их компании.
Коль не допустите оплошности, То их увлечь не вижу сложности, И с их больным воображением Все быстро кончится сближением. Вы покорите сочинителя, Придя к нему из вытрезвителя, С утра уже опять под газом И с жирным фонарем под глазом.
20000
Андрей Добрынин
Когда я в поручень трамвая Вцепляюсь старческой рукой, То тупо недоумеваю: Ужель я старенький такой?
Все так внезапно получилось, Что я испытываю шок: Как личность барда уместилась В столь ветхий кожистый мешок?!
Я стар, плешив и неопрятен, И это все подобно сну. Мой череп от пигментных пятен Весьма походит на луну.
Но ты, читатель, луноходом Меня за то не называй, Ведь не был я таким уродом, Когда карабкался в трамвай.
Я был подтянутым и бодрым И наяву, а не во сне Я к женским аппетитным бедрам Прильнуть старался в толкотне.
Мне очень нравилась поездка, Я был всем людям брат и друг, Но вдруг трамвай тряхнуло резко, И что-то изменилось вдруг.
Трамвай свернул - и только скуку Мне стали женщины внушать, И я свою увидел руку И начал в ужасе дрожать.
Откуда вздувшиеся вены, На коже - стариковский лоск?! Увы, такие перемены С трудом вмещает старый мозг.
Вошел в трамвай юнец-мечтатель, А вышел сморщенный бабай. Но ничего! И ты, читатель, Однажды сядешь в тот трамвай.
2000
Андрей Добрынин
Порой ни в чем не виноватые Страдают в жизни всех хужее: Фортуны пальцы шишковатые Сомкнулись у меня на шее.
И я хриплю:"Рятуйте, милые, Несносен этот жребий жуткий, Она ведь душит с блядской силою, В гробу я видел эти шутки!"
Но люди милые, хорошие Судьбину злую не отгонят. Они усвоили: не трожь ее Тогда она тебя не тронет.
Спасибо, люди, вам за почести, За восхищенные трибуны, Да и за то, что в одиночестве Придется встретить гнев фортуны.
А то притащитесь на выручку, Надоедите хуже смерти, А после вспомните про выручку, Мной собранную на концерте.
Живу я всех благополучнее, Так оставайтесь в этой вере, А мне без вас и жить сподручнее И подыхать в такой же мере.
К успокоению взаимному Хриплю я весело под водку, Как мне, парнишечке безвинному, Клешня судьбы вцепилась в глотку.
2000
Если Ольгой женщина зовется, Андрей Добрынин Ты с любовью к ней не подходи Сердце механическое бьется У нее в пластмассовой груди.
Ламповый компьютер допотопный Установлен в голове стальной И программой обеспечен злобной Вражеской программой подрывной.
Некогда заморские спецслужбы, Чтобы Русь стереть с лица земли, К нам на фестиваль добра и дружбы Эту бабу скрытно завезли.
Здесь ее в гостинице собрали С помощью шурупов и гвоздей И в насмешку Ольгою назвали, И пустили жить среди людей.
Кибербабе этой предстояло Насаждать у нас капитализм. Злоба цэрэушников паяла Аппетитный этот механизм.
Как молитву, ты бормочешь:"Ольга!", К ней летишь, страдая и любя, А компьютер сообщает, сколько За душой деньжонок у тебя.
Для тебя любовь - превыше рая, Ну а кибербаба гнет свое Что она, мол, женщина земная И земные нужды у нее.
Если ты, мол, не квашня и плакса, То подругу обеспечишь ты Так и сводит кибербаба к баксу Наших пылких юношей мечты.
И тепер, разграбив все в отчизне И нахапав денег - пруд пруди, Оборачиваемся - а в жизни Только кровь и мерзость позади.
Подрывным американским штабам Со слезами шлем проклятье мы В США привыкли к кибербабам, А для нас они страшней чумы.
И не утешают нас нисколько Дети, что хохочут и визжат Это устаревший киборг Ольга Собирает в школу киборжат.
2000
I Андрей Добрынин
Слова - носители экспрессии Есть знак писательской профессии, А что еще так выразительно, Как сказанная к месту брань? Ну а причин для сквернословия Дает нам тысячи Московия: Все кое-как, все приблизительно, Халтурно все, куда ни глянь.
Мы понимаем: долг писателя Исправить промахи Создателя, Чтоб мир, нам данный в ощущениях, Мог по-иному расцвести. Поэтому до самой Мексики Такой ненормативной лексики, Как в наших скромных сочинениях, Вы не сумеете найти.
II
Мы любим даму идеальную; Любую женщину реальную Стремимся мы сравнить по качеству С образчиком из недр души. Коль та, что на любовь ответствует, Образчику не соответствует Швыряй под поезд неудачницу И вновь на поиски спеши.
Затея крайне неудачная: Чтоб не томила скука дачная, Вы к куртуазному землячеству Пришли с визитом в шалаши. А мы ведь говорим с одышкою Не от сидения над книжкою: Мы только что убили дачницу И труп стащили в камыши.
Напрасно люди удивляются Тому, как страшно расправляются Поэты с женщинами слабыми В стихах, а то и наяву. За то, что дам влекло к телесному, А не к образчику небесному, За то, что дамы стали бабами, Я буду мстить, пока живу.
2000
Андрей Добрынин
Трудно о женщине что-то сказать по лицу, Если доверился внешности - значит, пропал. Коль пред собой ты невинную видишь овцу Знай, что доселе с ней только ленивый не спал.
Если ты, слабый, доверчивый интеллигент, Плачущей женщине помощь спешишь предложить Знай: для того, чтоб разрюмиться в нужный момент, Женщине вовсе не нужно в театре служить.
Собственно, ей вообще неохота служить, Место свое она видит на шее своей, Хоть на здоровье ей вроде бы рано грешить, Ибо в постели усталость неведома ей.
Коль добродетелью полнятся речи ее, Если в повадках является святость души Знай, что она на твое посягает жилье, А для проверки ее ты к себе пропиши.
Дальше - известно: грызня, бытовой травматизм, Новый замок, неожиданно врезанный в дверь, Новый сожитель... Пожалуйста, верь в коммунизм, А вот теперешним женщинам лучше не верь.
При коммунизме корыстная ложь не нужна, При коммунизме и так всем хватает добра; Женщина при коммунизме не столько жена, Сколько соратник по партии, друг и сестра.