Страница 69 из 89
– Хей, что происходит…
Она выстрелила в него дважды. И оба раза прямо в грудь.
Глушитель прекрасно справился со своей задачей: звук падения тела Стритера был и то громче, парень грузно рухнул прямо на землю.
Два шага, и она приблизилась к нему. Он ловил ртом воздух и поднял руку, будто хотел прогнать ее, а другой схватился за грудь.
Она всадила пулю ему в лоб и последнюю в горло.
Затем Витория снова спрятала оружие за пояс зимних штанов и ушла, низко опустив голову, засунув руки в карманы.
Она шла, чувствуя тепло ствола, упиравшегося в ее тело, и думая, как ни странно, о том, когда она в последний раз занималась сексом. Прошло много времени с тех пор, как что–то твердое и горячее прижималось к низу ее живота. Слишком много – частично потому, что там, дома, с этим нужно было соблюдать осторожность. Здесь у нее такой проблемы не будет.
Но не сейчас об этом надо думать. Теперь она должна была продолжить свой план на вечер.
Она бы предпочла сесть на автобус или метро, чтобы вернуться обратно в галерею. Такси было бы предпочтительней. Но она не могла рисковать, вдруг кто–то запомнит ее или захочет заговорить. Поэтому она вышла из–под моста и слилась с городской улицей.
Теперь снежинки снова падали на нее, и дыхание выходило из легких клубками, как дым от из трубы локомотива.
Прошло почти сорок пять минут, прежде чем галерея появилась в поле зрения, и Витория сознательно обошла задний вход стороной. Вместо этого она прошла через главный, как будто была постоянным клиентом. Благодаря де ла Крузу она знала, что по какой–то причине ее брат не установил камеры наблюдения над основным входом. Опять же, его партнеры по незаконному бизнесу входили через черный, – и Рикардо, конечно, никогда не собирался передавать записи с камер безопасности в полицию.
Нет, после дальнейших размышлений, Витория была готова поспорить, что он хранил их для своих собственных нужд, в качестве страховки на случай, если у кого–то возникнут особо яркие идеи.
Она и уходила через главный вход. И не включила охранную сигнализацию.
Таким образом не останется никаких записей о том, что она покидала помещение и возвращалась обратно. И с этой целью она очень аккуратно обошла поле обхвата камеры, которые контролировали пространство галереи, до двери в офис Рикардо.
Еще одно преимущество от просмотра записей, которые Де ла Круз показал ей столько раз, – Витория выяснила, где находились слепые зоны.
Соответственно, она направилась в темный, недосягаемый для камер угол и переоделась в офисную одежду, которую оставила там ранее. Затем спрятала парку, зимние штаны, толстовку и пистолет в полую часть трехмерной скульптуры мухомора. После обошла помещение по кругу, так, чтобы незамеченной пройти в помещения... только для того, чтобы показаться оттуда в своем пальто и сумкой в руке.
Убедившись, что камеры следят за ней и все записывают, она прошла через галерею и проверила входную дверь, несмотря на то, что там камеры уже ее не видели... а затем снова вошла в зону видимости и направилась к черному входу.
Включив сигнализацию, она вышла и заперла дверь.
Посмотрела налево. Затем направо.
Нахмурилась.
Выйдя из кадра, она ждала ровно столько, сколько, как ей казалось, потребуется для проверки и поиска припаркованной машины.
Руками она неловко пыталась нащупать ключи, снова зашла в помещение и отключила сигнализацию, убедившись, что дверь снова заперта. Потом достала телефон. Уронила его. Подняла и откинула назад мешавшие волосы.
Трясущимися руками она набрала номер и приложила трубку к уху. Когда на звонок ответили на третьем гудке, она старательно изобразила в голосе панику.
– Детектив Де ла Круз? Простите, что беспокою, но вы сказали позвонить, если случится что–то странное. Так вот, кажется, у меня угнали машину.
Глава 49
Эссейлу снилось, что его кто–то преследует, и он рывком очнулся от кошмара, вздрогнув всем телом. Он не сразу сообразил, где находится – все еще в переулке с преследующими его убийцами? Марисоль кричала, просила его о помощи… но он знал: если он пойдет за ней, то вместе с собой принесет смерть...
Затем он окинул взглядом комнату отдыха учебного центра и вернулся в реальность: он и Марисоль привезли бабушку в клинику Братства; им сообщили о том, что она, по сути, в полном порядке; но они приняли совместное решение, что останутся здесь на день, на случай, если будут нужны.
После чего он сел в кресло и явно задремал.
– Ты в порядке?
Эссейл посмотрел в другой конец комнаты. Марисоль стояла рядом со стойкой для подачи еды и устраивала на подносе две дымящиеся кружки, яйца и картофельные оладьи.
– Да, да, конечно. – Он сел и потер глаза. – Я не планировал спать.
– Мы оба измотаны. – Она подошла к нему и пододвинула еще один стул. – Насколько я понимаю, у них здесь вместо обеда завтрак, но мне подходит. Я взяла на двоих.
Он не был голоден, и вовсе не потому, что недавно ел.
– Вот. – Она села и поставила лоток на колени. – Пей.
Он взял кружку, которую предложила Марисоль, чтобы не показаться грубым, но сделав пару глотков, решил, что это была не самая хорошая идея. Он и так был весь на нервах.
– Яйца? – предложила она.
– Не сейчас. Но спасибо.
– Как я уже сказала, здесь хватит на двоих.
– Спасибо. – Он откинулся назад и сосредоточился на тепле, которое шло от кружки к ладоням. – Ты очень добра.
Марисоль продолжила есть, и он не осознавал, что повисла напряженная тишина, но затем она выдохнула и прекратила жевать.
– Послушай, мне очень жаль, – сказала девушка. – Но ты должен знать, что она совсем не это имела виду, ладно?
Эссейл нахмурился.
– Что, прости?
Марисоль положила вилку и вытерла рот бумажной салфеткой.
– Бабушка говорила тебе о женитьбе на мне, или же она умрет? Это все чушь собачья… она просто манипулирует нами. Не то чтобы я бы ее оправдываю.
– Она ничего не сделала, чтобы заставить меня чувствовать себя некомфортно.
– Ты уверен? Ведь когда она вывалила это на тебя, я почувствовала, как ты напрягся и отдалился от меня. И я тебя не виню. Кому нужно такое давление. Я просто хочу, чтобы ты знал, что я ничего не жду. Я рада… сам понимаешь, то, что сейчас есть между нами, меня абсолютно устраивает.
Эссейл закрыл глаза. Попробовал что–то сказать. Не смог.
– Ого, – сухо сказала она. – Все настолько плохо, оказывается.
Он поднял веки.
– Что, прости?
– Что ты пытался сказать мне тогда, в своем доме? Ну, когда она потеряла сознание.
Когда она поднялась на ноги, Эссейл выпрямился и наклонился вперед.
– Марисоль...
Он не смог закончить фразу, и она подошла к холодильному шкафу с «Гаторэйд»[90] и «Колой» и уставилась на витрину, так ничего и не выбрав. Затем тихо сказала:
– Все в порядке, если ты передумал. По поводу нас, я имею в виду.
– Я не передумал.
Марисоль повернулся к нему.
– Да, ты передумал. Я вижу это в твоих глазах. Слышу в твоем голосе. Эта аура витает вокруг тебя. Что–то изменилось, но что именно? Ты хочешь меня или же хочешь, чтобы я исчезла из твоей жизни?
Он молчал, и Марисоль покачала головой.
– Просто чтобы ты знал, я переживу. Без тебя я буду в полном порядке… не потому, что я не люблю тебя, а потому, что будь я проклята, если я позволю чему–нибудь, кроме пули, сбить меня с ног.
Пока она говорила, Эссейл смотрел на ее шею... на место, куда он ее укусил.
– Пожалуйста, посмотри мне в глаза, – пробормотала она, приложив руку к горлу. – На что, черт возьми, ты смотришь?
Жаль, что нет другого пути. Он молился в который раз о том, чтобы к нему в голову пришло хоть какое–то решение. Молил судьбу о другом пути.
Но, в конце концов, другого пути не было… и он просто не мог продолжать дальше лгать. Хотя он лишится своей женщины, и сейчас неподходящее время, она имела право знать.
90
Разновидность энергетического напитка компании PepsiCo.