Двойники

Ян посмотрел, нет ли людей в коридоре. Никого. Редкие мерцающие лампы, и ни одного кабинета поблизости. Ян разозлился. Сколько ещё здесь стоять? Он громко сказал "я оставлю документ, у меня, увы, нет времени ждать вашего ответа", после чего засунул подальше в окно руку и наткнулся на лежащие под ним бумажные россыпи. Прозвучал такой же шорох, как и минуту назад. Очевидно, сквозняк шелестел бумагой, а он принял это за перелистывание страниц. Ян на ощупь положил письмо и вышел.

2.40.

Спускаясь по лестнице, он решил зайти к Борису и всё рассказать. Борис спокойно выслушал и заявил:

- А по-другому и не могло произойти, сотрудника давно никто не видел. Ему было много лет, все думают, что он умер у себя в кабинете. В том самом кабинете. С окошком.

Ян изумился.

- И с тех пор никто туда не заходил?!

- А зачем? Если он умер, то вряд ли ему можно помочь. Семьи у него не было, разыскивать его некому. Коллеги с пониманием отнеслись к тому, что случилось.

- Но... но его, наверное, надо вычеркнуть из списка сотрудников Министерства...

Теперь удивился уже Борис.

- Как его удалить из списков, если он выполняет свою работу? Он должен принимать документы и всё. Вы положили бумаги? Положили. Какие претензии? При жизни он делал то же самое, и смерть ему никак не помешала. Лучше может и не стало, но и точно не хуже. По крайней мере, сейчас его ничего не отвлекает.

Борис пожал плечами.

- Все как передавали в окно документы, так и продолжают, хотя голову внутрь, понятно, не засовывают. А то мало ли что! И вообще я полагаю, что некоторые вещи лучше всего хранят мёртвые. Они, кстати, способны не только смотреть, но и улыбаться. У мёртвых необычное чувство юмора, они могут себе это позволить.

- Разрешите, я сяду, - сказал Ян.

- Да, конечно, присаживайтесь.

Ян подрагивающей рукой придвинул стул и осторожно сел. От услышанного кружилась голова.

- Судя по всему, вы опять приметесь со мной спорить, - заметил Борис, - но я к этому привыкаю.

- И всё же полной уверенности, что он мёртв, нет?

- Разумеется, нет. Есть множество объяснений тому, что он несколько лет назад не сдал вечером ключи от закрытого изнутри кабинета и с тех пор не выходил наружу.

- Может, стоит взломать дверь?

- А что изменится? Положение всех устраивает, в том числе, наверное, и его. Всё очень просто. Поскольку он хорошо выполняет свои служебные обязанности, то его не признают мёртвым. Если б не исполнял, тогда другое дело. Сотрудники Министерства стараются хорошо работать!

- Вы хотите сказать, что он в какой-то мере жив?

- Да. И вас, похоже, это сильно беспокоит.

- Он не может существовать одновременно в двух состояниях. Это противоречит логике!

- Логике противоречит, но инструкции - нет. По-вашему, что важнее? Даю подсказку - одно основывается на другом.

- Не знаю. Никогда над этим не думал. У меня от всех событий уже голова идёт кругом. А вдруг его там нет?

- Это маловероятно. В мёртвом сотруднике нет ничего необычного, но предположение об отсутствии заходит слишком далеко. Однако повторяю - он исполняет свои обязанности, поэтому и не отсутствует, даже если его нет. И никакой неопределённости и противоречий. Два одновременных состояния, три или больше вполне сочетаются между собой.

- То есть он жив?

- Вы опять меня не поняли и заблудились среди примитивных терминов - жив, мёртв, и им подобных. Хотя Министерство отдаёт предпочтение мёртвым. Странно? Вы просто не привыкли. Они надёжнее, их поведение более предсказуемо, пусть и не всегда, конечно. Несчастные случаи нередки. Как-то один клерк тоже по неосторожности засунул голову в окошко и сильно изменился после этого. Особенно голова.

- Не могу поверить, что вы говорите всерьёз.

- Как не относиться серьёзно к тому, что реально? Ирония над действительностью сообщает о тайном желании уйти от неё. Но что делать, когда она вас отыщет? А вообще думайте, как хотите. Подтверждение тому, что я сказал, легко найти во многих документах. Где-то напрямую говорится, где-то упоминается вскользь. Я лишь исполнитель и не более того. Меня не в чем упрекнуть.

Ян попробовал расстегнуть воротник, но не справился с пуговицей. Борис взял стакан, налил воды из графина и передал Яну.

- И всё-таки мне кажется, что в ваших объяснениях есть некоторая подмена понятий, - сказал Ян.

Лицо Бориса скривилось.

- Дискутировать о том, подменено понятие или нет, можно до бесконечности. Края понятия, как и края предмета, прячутся в темноте. И знаете ли, надо работать, а не размышлять о не имеющих практического смысла вопросах.

2.41.

Ян поднялся из метро. Приближалась ночь. Сырой ветер разносил по тротуару мусор, кое-где загорались огни, исчезали с улицы прохожие. Подходя к своему дому, он остановился и поднял голову. Не светилось ни одного окна.

Потом Ян заметил клочок бумаги на двери подъезда. Наверное, кто-то повесил объявление. Быстро темнело, и бумажный лист понемногу скрывался в сумерках. Ян решил, что будет смотреть на него до тех пор, пока тот не исчезнет.

Однако он никак не хотел уходить, белея сквозь ночь, и Ян догадался, что не видит бумагу, а вспоминает, и перед ним теперь лишь иллюзия.

Ян зажмурился, и когда открыл глаза, листка уже не было.

Но я знаю, что он есть, сказал Ян. Его просто не видно, ночь меня не обманет. Ян зажёг спичку, но огонь осветил только пустую, мокрую от дождя дверь. Наверное, бумагу сорвал ветер. Ян бросил спичку и зашёл в подъезд.

2.42.

- Вам необходимо создать семью, - произнёс Борис и поставил чашку, - насколько мне известно, вы не женаты, а семья - нечто удивительное.

- Я думаю об этом, - ответил Ян, - но сначала хочу привыкнуть к работе.

Борис взял ручку и вывел подписи на документах.

- Не волнуйтесь, со временем жизнь наладится, - он снял очки и положил их на стол, - в Министерстве всё просто и понятно, надо лишь уметь принимать то, с чем сталкиваешься.

Затем Борис показал ему бумаги на краю стола.

- Этот документ не нужен, сдайте его в архив; а другой ещё зачем-нибудь пригодится - оставьте его в отделе уничтожения, он на двадцатом этаже в середине коридора, увидите табличку.

На всякий случай Ян решил переспросить.

- Извините, я не расслышал, ненужную служебную записку надо отнести в архив, а письмо в квадратном конверте, которое по вашим словам может быть полезно, в отдел уничтожения?

- Совершенно верно. Отдел уничтожения. Звучит пугающе, но поверьте, ничего страшного. Там избавляются от лишних бумаг. Сжигают или что-то в таком духе. Не хранить же их вечно!

- А как... Хорошо, сейчас отнесу.

Было очевидно, что Борис оговорился, однако он ясно сказал, что где оставить, и поэтому Ян кивнул и отправился выполнять поручение.

2.43.

Ян остановился перед дверью с табличкой "отдел уничтожения". Что ждёт его в помещении с таким названием? Воображение рисовало разные, но неизменно страшные картины. Мотнув головой, Ян отогнал их и потянул за ручку.

Он увидел светлый и просторный кабинет, причём, наверное, самый светлый и аккуратный из всех, в которых успел побывать. За столами сидели чиновники и стучали по клавишам печатных машинок. Их было несколько десятков, не меньше, и у каждого рядом лежали высоченные стопки бумаг. На Яна никто не обратил внимания, все сосредоточенно занимались работой. Закончив печатать документ, клерки вынимали его из машинки и переходили к новому листу.