Эшвин (ЛП)

Ей было комфортно здесь, и, в некотором смысле Kopa ей отчаянно завидовала.

Это было несправедливо, и это не имело смысла. Гидеон приветствовал ее в своем доме, в своей семье, и все в Секторе относились к ней, как к принцессе, когда он объявил об этом. Но Кора всегда находила удовольствие и комфорт только в своей работе — она так выросла, ее этому учили. Это единственное, что она когда-либо знала.

Как она могла помочь обнаружить Эшвину радости Сектора 1, если она не испытывала их сама?

Ана держалась подальше от главных улиц, кружа по грунтовой дороге, проходящей через семейные сады Риосов. Лимонные деревья были в полном цвету. Сотни ярких цветков благоухали в воздухе. Их запах отчетливо ощущался через открытый верх джипа. Аромат был приторно сладкий, слаще соцветий флердоранжа, которые щекотали нос, когда она наклонялась слишком близко.

Дорога привела их на поляну позади семейного Храма. Ана припарковалась между двумя мотоциклами, и протянула руку назад за выпечкой. Они вошли через хорошо охраняемую боковую дверь и поднялись по лестнице в жилые помещения.

Шум встретил их на полдороги, и Koрa не удивилась, увидев, что большинство прислужниц, которых сразу узнала, собрались в общей комнате. Болтая и смеясь, они возились с различным рукоделием или вообще ничего не делали. Это, похоже, не имело никакого значения.

— Kopa!

Нита вскочила и отбросила в сторону книгу, которую читала. Как обычно, она отказалась от своих храмовых одежд и надела красочную юбку, простой топик и множество браслетов, которые мелодично зазвенели, когда она поймала Кору в приветственные объятия. Ана получила свою порцию объятий.

— Я рада, что вы обе здесь!

Нита вела себя непринужденно, как будто девушки не были нежданными гостями. Казалось, их присутствия ожидали, и, возможно, так и было.

— Рада видеть тебя, Нита.

— Давай! — девушка схватила Кору за руку. Ана уже выложила пончики и пирожные на столе, и две младшие прислужницы, чьи имена Kopa не могла вспомнить, завизжали от восторга и полезли за сладостями. Нита просто рассмеялась и потянула Кору обратно к дивану.

— Ты становишься популярной. Мы все готовим по очереди, поэтому все, что нам не нужно делать самим, доставляет удовольствие.

— Это самое малое, что мы могли сделать.

Никто не встал, чтобы поприветствовать ее, но Kopa чувствовала десятки любопытных глаз, когда она уселась на диване.

— Я хотела спросить у тебя кое-что.

— Что угодно, — легко ответила Нита.

— Ты работала с Мариселой, не так ли? Занималась лепкой?

— Да. Ну, когда она работала с глиной. — Нита склонила голову. — Ты хочешь присоединиться к нам в следующий раз? Знаешь, это удивительный способ расслабиться. Ты так много работаешь…

Взгляды теперь превратились в шепот.

— Об этом и говорила Марисела. Я была занята, но, думаю, что смогу выбрать время.

— Тебе обязательно следует. У меня есть гончарная мастерская на заднем дворе, но в последнее время погода такая хорошая, что мы думали перетащить все во двор в следующий раз. — Взгляд Ниты скользнул к шепчущимся помощницам, и девушка им подмигнула. Все смотревшие поспешно отвернулись, а Нита закатила глаза.

— Не обращай на них внимания. Они умирают от любопытства, но слишком вежливы, чтобы ляпнуть вслух неуместные вопросы. В основном…

Они все видели Кору прежде, много раз.

— Какие вопросы они хотят задать?

Нита наклонилась ближе и понизила голос.

— Об Эшвине.

Щеки Коры покраснели. Это, по крайней мере, имело смысл. Эшвин был странником, таинственным и сексуальным, как грех. Большинство женщин и мужчин, если они были к этому склонны, в Секторе 1 были достаточно романтичны, чтобы найти это сочетание непреодолимо убедительным.

Разве что, им на самом деле было интересно узнать о его связи с ней.

Она сморщила нос, глядя на Ниту.

Губы другой девушки дрогнули.

— Ну… может быть, немного об этом.

Одна из послушниц подошла, застенчиво улыбаясь, и протянула Коре пунш в керамической чашке. Затем поклонилась и поспешила обратно к своей группке, где болтушки вернулись к разговорам. Медленно все остальные последовали их примеру.

Kopa потягивала свой пунш. Он было восхитительным: острый и сладкий напиток, приготовленный из свежих ягод с оттенком цитрусовых, мягко щекотал горло.

— Если они хотят знать, — невзначай заметила Кора, — они должны спросить Эшвина.

— Не искушай их, — возразила Нита, расслабляясь на диване и поджав под себя ноги. — Большинство девочек здесь родом из семей, лишь немного менее высокопоставленных, чем Мариселы. Или моей, — добавила она, ее голос иронично дрогнул. — Трудность работы Дэл заключается в том, чтобы научить каждую контролю над импульсивностью. Подрастая, дворянство, как правило, имеет тенденцию становиться немного испорченным.

— А как насчет остальных из них? Те, кто не из богатых семей?

— Спонсорство, в основном. Как правило, потому что они продемонстрировали особый талант для некоторых ремесел. Мы все должны проходить здесь обучение, чтобы получить навыки, которые делают нас ценным дополнением к семье, но… — Нита пожала плечами. — Некоторые люди имеют больше практических навыков, чем другие.

Большинство людей, которых Kopa встречала в Секторе 1, были ремесленникам. Даже те, кто предоставлял услуги, как правило, объединялись для совместной торговли, как, к примеру, поставщики продуктов питания на рыночной площади, которые также продавали консервированные овощи или сушеное мясо. Если кто-то обладал природным талантом, было легко понять, сколько семей оценят образование, которое помогло бы развить это ремесло.

— Возьмем Солу, например, — продолжала Нита, кивая на рыжеволосую девочку, сидящую в углу с доской на коленях. — У нее есть талант. Она придумывает невероятные узоры из кружев, поэтому семья Гейба спонсирует ее. У них уже есть целая империя прядения и ткачества, но с ее дизайном они могли бы начать совершенно новый бизнес. Один из двоюродных братьев Гейба теперь ухаживает за ней.

Казалось, это былделовой подход, почти безликий, словно их инвестиции в образование Солы были задуманы, как своего рода приданое.

— Ты так говоришь, что это звучит как обмен, но этого не может быть. Гидеон никогда бы этого не позволил.

— О нет! Сола вольна поступать со своим будущим, как она хочет. Но… большинство людей были бы рады шансу присоединиться к семье Монтеро или к любой другой из благородных семей, даже если это не главная отрасль. Это означает безопасность, независимо от того, что происходит в секторе.

Безопасность, с чем сама Kopa столкнулась, не осознавая этого. По логике вещей, ее положение — быть принятой в семью Гидеона — давало ей деньги и статус, но это были две вещи, которые она имела всю жизнь. Они не были новыми, и она не могла оценить их, как некоторые из этих девушек. С другой стороны, у нее никогда раньше не было настоящей семьи. И все в секторе, казалось, считали само собой разумеющимся это, безопасность и роскошь.

Это было забавно, в каком-то извращенном виде. Неудивительно, что прислужницы смотрели на нее, словно она была каким-то загадочным, инопланетным существом.

— У них, наверное, много вопросов о том, как я попала сюда?

— Не у всех, но не так много, как ты можешь подумать. — Нита перевернула руку и показала Коре тонкий шрам, портивший ее смуглую кожу. — Ты можешь вылечить людей, не оставляя следа. Это намного более ценно, чем лепка, шитье или даже самое красивое кружево в мире.

Кора не была уверена, что согласна с таким утверждением.

— Я могу спасать жизни людей, — возразила она. — Если они остаются с рубцами или шрамами, это не так уж плохо. Это означает, что мы уже выиграли.

— Ты права. — Нита потерла большим пальцем шрам, прежде чем снова опустила руку, и Kopa почувствовала ее печаль. Нита спрятала грусть за улыбкой. — Честно говоря, я никогда не возражала против шрама. Или глины под моими ногтями, или ожогов от моей печи. Но у моих родителей есть представление о том, какой должна быть старшая дочь семьи Рейес, и это не грязь.