Страница 4 из 19
– Алле хвала! – механически откликнулась Грозна давно забытой формулой.
Вздрогнув, она передернула плечами и посуровела:
– Все слишком красиво. Так не будет, потому что так не бывает. Тебе известна моя история?
– В общих чертах.
– Я боролась за право жить по собственным законам. Если перейду к тебе, мне вновь придется признать верховенство правил, которые я годами втаптывала в грязь.
Тома быстро оглянулась на нас и продолжила:
– Предлагаю сделку.
Она шагнула вперед. Дальнейшие переговоры велись шепотом, до нас долетал только сам факт разговора, не более. В какой-то момент Грозна кивнула, поднятая рука заставила четырех бойцов опустить гнуки и подойти к разговаривавшим. Бойники вокруг меня заволновались, я успокоил:
– Опасности нет. Наоборот, теперь царисса станет намного сильнее. И все мы тоже.
Глава 3
Совмещенный отряд двигался по видимым лишь Добрику ориентирам. Грозна со своими людьми держалась позади, прикрывая тыл. Наша свита надеялась, что разбойники потихоньку сбегут, но те и не думали. Тома гордо восседала на коне, лицо цвело улыбкой. Я полюбопытствовал, о чем же договорились.
– Я сказала: «Ты присягнешь на верность и пойдешь служить войницей Тамариной. Я, в свою очередь, спасу тебя от казни – раз, и разрешу жить по своим правилам, например, иметь одного мужа, и не буду возражать или вмешиваться. Это два. Главное, чтобы внешне все выглядело благопристойно». В общем, как у нас тобой.
– Ее такое устроило? – ответно прошептал я.
– О лучших условиях она мечтать не могла. И… у нее не было выбора.
– А ее люди? Как ты справилась с четырьмя, если амнистий – три?
Я также собрался негодовать по поводу зря использованных возможностей, которые могли пригодиться в будущем, но улыбка Томы стала еще довольней, по ширине соревнуясь с чудным при ясной погоде Днепром:
– Я предложила Грозне, чтобы троих она взяла мужьями. Разумеется, фиктивно. Поскольку она по титулу – войница, это автоматически даст им достоинство войников и спасет жизни. Они также будут служить мне, но в ее отряде. По амнистии я взяла только четвертого.
Красиво, черт ее дери.
– Поздравляю.
Сказано было чуть не с завистью. Тома оценила.
– Спасибо. Новая войница задала единственный вопрос: можно ли оставить имя Грозна? Я ответила, что не возражаю, но не знаю, нормально ли это с точки зрения действующих правил. Грозна пояснила, что сейчас решаю я, а затем все будет вынесено на усмотрение Верховной царицы.
Задумчивый Томин взгляд некоторое время изучал небо.
– Темнеет. Надо возвращаться.
– Возвращайтесь. – Я даже не повернул лица. На нем все было написано крупным шрифтом.
После секундной паузы Тома объявила:
– Готовьте лагерь! Ночуем здесь.
– Нехорошие места, – пробурчал кто-то из бойников.
Интонацией он лишь донес мнение, возражать по-настоящему никто не осмелился.
Промедление меня не устраивало.
– Сколько до других развалин?
– Часа четыре, – сообщил Добрик.
– В какую сторону?
Его испуганный взгляд метнулся на Тому. Она заговорила сама:
– Ты не попадешь туда один среди ночи. Уверяю, если там кто-то есть, они тоже не уйдут в ночь. Дождись хотя бы рассвета. И поужинать надо, я должна заботиться о своих людях. Даже о тебе.
Как ни зудело в одном месте, пришлось согласиться. Начали обустраиваться. Одни рубили дрова для костра, другие тащили лапник и жерди для навеса. Я нетерпеливо ходил по лагерю и кусал губы.
Грозна со своими людьми расположились чуть поодаль, но ужин готовился один на всех. Пока костер разгорался, а поставленная вода чуть теплилась, Тома громко поинтересовалась:
– Здесь есть озеро? Воду для котла откуда брали?
– Там ключ из земли бьет. – Ближайший бойник указал на кусты под склонившимся деревом. – Озеро тоже есть, но в другой стороне, минут десять идти. Там и место для привала лучше.
Он явно недолюбливал «нехорошие места», которыми кишели окрестности. Но хорошими или плохими, как хорошо сформулировал Добрик, места делают люди, и если здесь вдруг обнаружится некая мистика, я удивлюсь. До сих пор мистика в моей жизни присутствовала в пропаже из виду понадобившихся мелочей или постоянного ухода автобуса из под носа, все остальное наукой вполне объяснялось. Кроме пути, которым попали в этот мир. Но и ему рано или поздно найдется отгадка.
Тома придерживалась того же мнения, но, будучи начальницей, народного недовольства без внимания не оставила.
– Чем место у озера лучше этого? Ну, кроме близости большего количества воды.
– Там по ночам на тот свет не зовут.
– С вами ангел, забыли? Если позовут, я отвечу. – Тома гневно стукнула ладонью по рукояти меча, восстанавливая порядок в умах. Затем вспомнила про озеро, с которого начала. – Добрик, можешь порекомендовать своей цариссе… хорошего мойщика?
Лицо парня пошло цветными разводами, как забытый в пакете хлеб плесенью, но благоухало по-прежнему розами. Как умудряется? Какими-то духами пользуется? Честно говоря, в диком мире пота и прочего естества никому бы не помешало. Однажды обращусь за советом. Но не скоро. Сначала в образе брутального и вонючего мачо нужно мир перевернуть, а там посмотрим.
Зато на Тому ухищрения дворецкого действовали безотказно. Если во мне, как мужчине, она ценила ум и надежность, в Юлиане – красоту, простоту и любовь, то в лице Добрика жизнь подкинула ей игрушку, приятную во всех отношениях: красивую внешне, отменно пахнувшую, обладавшую чудесной выдержкой и по приказу хозяйки готовую на все. Со времен кукол Томе ничего подобного в руки не попадалось, и ее пальцы вцепились (пока – виртуально) в новый объект.
Хорошо это или плохо? Зависит от отвечающего. Если взять нас четверых, то с разным отношением к происходящему счет был два-два: я с Юлианом новый выбор не одобряли, считая его опасным, Тома с дворецким придерживались противоположного мнения. Пока нет фактов, доказывающих правоту нашей половины, придется уважать их выбор. О том, что эту катавасию в попытке позлить и мелко укусить я устроил сам, вспоминать не хотелось.
– Трое из наших бойников в свое время имели честь мыть цариссу Варфоломею, – выдавил Добрик через силу. Чувствовалось, что вопрос о мойщиках вызвал в его душе бурю, и в глазах прокрутились невероятные клипы с ограничением по возрасту. – Претензий к их умениям не возникло. А до цариссы Варфоломеи они мыли двух предыдущих владелиц Западной границы. Но если царисса Тома позволит… – Долгая вымученная пауза закончилась ожидаемым: – Я тоже владею подобным умением.
К чему интриганка и вела. Браво. Тома деланно нахмурилась:
– И кого же ты мыл?
– Цариссу и старших дочек, но это было давно, затем только царевну Карину, пока она жила в башне. С тех пор ни разу этим видом деятельности не занимался, поэтому могу порекомендовать Бочара, он…
– Пойдем, рекомендатель.
Лицо Юлиана просто кричало: «А как же я?!»
«Милый, – виновато-успокаивающий взор девушки ответил обволакивающей любовью, которая облизывала добротой и топила в нежности, – ты же все понимаешь. Я не для себя, а чисто из соображений государственного значения».
«Понимаю». – Могучие плечи поникли парня.
«Не я такая, жизнь такая», – продолжали оправдываться Томины глазки, периодически скользя назад в проверке: следует ли за ней указанный персонаж государственного значения.
Я прихватил зверюг, о них просто-напросто забыли: Томе подарили новую куклу, а парень всецело погрузился в мысли о главном. Главное побеждало, второстепенное рассеивалось или вынужденно отступало, и Юлиан смиренно шагал сзади, не забывая поглядывать по сторонам. Бойников, что с удовольствием отправились бы с нами к озеру – подальше от чем-то неправильного по их мнению места – непререкаемый жест цариссы оставил на месте.
– Это опасно! – попробовали настоять они.
При этом не уточнили для кого. Мол, понимайте как хотите, но нас желательно тоже взять.