На изломе алого

Маршавина хихикнула, Савин нахмурился, а Сашка, увидев, как девочка и мальчик за второй партой склонили друг к другу головы, решила: «Ну и пусть!»

Она не разрешила ему, но он все равно шел за ней к дому. И утром брел к школе. На уроке иностранного языка снова сел рядом, выдержав хмурый взгляд девочки, и зачем-то сказал учительнице, что это не Сашка, а он забыл дома учебник. А после признания легко отдал англичанке дневник для замечания и ничуть не расстроился, когда увидел в нем надпись красным и размашистую подпись.

- Больше так не делай, Пух. Тебе же от родителей попадет, - недовольно буркнула Сашка, но на следующем уроке английского мальчишка за последней партой единственный из всех учеников в классе написал самостоятельную работу на «отлично», и учительница вновь попросила дневник, но уже затем, чтобы поставить в него высшую оценку.

На этот раз Сашка не спешила домой, и к дому они с Игнатом плелись почти час. Еще не вместе, но уже и не порознь.

- Спасибо, Аля, что помогла.

- Да мне не трудно. Там же легкотня!

- Для меня трудно. Сам бы я ни за что не справился.

- Спасибо, что принес альбом, - ответила Сашка с опозданием на неделю, но Игнат понял и откликнулся, открывая для девочки дверь в подъезд:

- Пожалуйста.

- И за открытку спасибо.

К удивлению Сашки в альбоме оказалась открытка. Ничего особенного – город с фантастическими небоскребами, летающими платформами-садами и воздушными туннелями, освещенный солнцем – Мельбурн будущего, прочла она на обороте, но в тот день девочка нанесла на стену собственной комнаты первый графитный штрих и подумала о цветных мелках.

«Если это сказка, то пусть она станет ближе, - решила Сашка, - даже если никогда не осуществится».

- Просто… просто у меня другой не было, - признался Игнат и как всегда мило смутился. Он вдруг вспомнил, как ему захотелось что-нибудь подарить Сашке. В последнее время он ни о ком и ни о чем думать не мог, кроме своей юной соседки. Даже о музыке. Такого с ним еще никогда не было. Каждый раз, когда он смотрел на девочку, она казалась ему еще красивее и еще нужнее. Он даже хотел рассказать о своих странных чувствах маме, но в последний момент передумал. А вдруг Сашка ей не понравится? Эта мысль почему-то показалось мальчишке страшно-недопустимой.

- Мой папа однажды был в Австралии и купил эту открытку в аэропорту, - признался Игнат. - Он хочет, чтобы я, когда вырасту, стал инженером и строил города. Она тебе понравилась?

Сашка ничего не ответила, только кивнула и ушла. Легко взбежала вверх по ступенькам, оглянувшись, оставив мальчишку с улыбкой смотреть ей вслед.

А через несколько дней на уроке физкультуры Игнат упал и неожиданно заболел.

Его не было дней десять, Сашке уже стало казаться, что синеглазый мальчишка ей приснился и на самом деле ученик по имени Игнат Савин никогда не приходил в их класс. Не сидел за одной с ней партой на уроках английского, не делился учебником, и не улыбался робко, когда она на него взглядывала. Сашка стала еще молчаливее, чем прежде, и перестала замечать даже Чвырева с его глупыми шутками. А по вечерам, когда отец отправлял ее в свою комнату и развлекался с Ксюшей и друзьями – девочка включала настольную лампу и рисовала. Сашка обладала отличной памятью и фантазией. Внутри ее души жил целый мир, полный красок и живых существ. В этот мир она возвращалась, когда оставалась одна, и герои из книг получались на бумаге, как живые. И неважно, что дешевые цветные карандаши ломались и тупились, гуашь высыхала и трескалась, а на дорогую акварель и кисти не находилось денег… Сашке хватало листа бумаги, точилки и простого карандаша.

- Саша Шевцова! Останься, пожалуйста! Подойди ко мне!

Тамара Михайловна поздравила всех с наступающим Новым годом, зачитала оценки за четверть, провела с детьми беседу о безопасности и отпустила класс на каникулы. Встав из-за стола, подозвала девочку.

- Саша, у меня к тебе будет небольшая просьба. Точнее, поручение.

- Да, Тамара Михайловна.

- Вы ведь с Игнатом Савиным соседи и живете в одном доме? У тебя тринадцатая квартира, а у Савиных двенадцатая, все правильно?

- Д-да, - неуверенно ответила Сашка.

- Я хочу, чтобы ты проведала Игната, узнала, как он себя чувствует, и передала ему от класса новогодний подарок. Так будет правильно. Пожалуйста, скажи ему пусть выздоравливает, и передай, что мы ждем его после каникул. Все поняла?

Сашка подняла на учительницу распахнутый взгляд и неожиданно отступила.

- Я не могу, - эта идея ей совсем не понравилась.

- Саша?

- Тамара Михайловна, пожалуйста, нет! – взмолилась девочка. - А если дома окажутся родители? Что я им скажу? Они же меня совсем не знают!

Сашка представила, как звонит в дверь двенадцатой квартиры и на ее звонок выходит мама Игната – невысокая темноволосая женщина, в дорогом полушубке и на каблуках – такой ее девочка запомнила, и всерьез разволновалась.

- Саша, брось. Даже замечательно, если окажутся! Познакомишься и просто передашь подарок. Все! Даже странно, что ты так переживаешь.

Но Сашка упрямо мотнула головой, и Тамара Михайловна с сожалением выдохнула. В этот последний учебный день четверти ей очень хотелось закрыть все проблемы и уйти на праздники с легкой душой.

- Ладно, Саша, - она со стуком отложила на стол ручку. - Возможно, ты права и будет лучше, если я сама наведаюсь к Савиным. Заодно и к вам в гости загляну на минуточку, познакомлюсь с твоим отцом. Давно пора. Прошло три родительских собрания, а мы так и не встретились.

У Сашки перехватило дыхание.

- У него работа, он не смог прийти, - забеспокоилась девочка. – И я… я не знаю точно в котором часу папа будет дома. Он говорил мне, что сейчас очень-очень занят! Вот нисколечко нет свободного времени!

Представить Тамару Михайловну в их квартире за одним столом с Ксюшей и отцом оказалось еще сложнее, чем представить себя перед дверью квартиры Савиных.

- Ничего не может быть важнее собственного ребенка, - весомо и чуть-чуть с укором заметила учительница, а Сашка закивала:

- Хорошо, Тамара Михайловна! Я сегодня же зайду к Игнату и все передам! И папе передам! Все передам!

- Правда?

- Да! – подтвердила Сашка, забрала подарок и умчалась с учительских глаз так быстро, как только смогла.

Но прежде, чем она решилась спуститься на третий этаж к Савиным, Сашка пришла домой и целый час просидела одна в своей комнате. Отец спал, Ксюша с синяком под глазом варила суп… Увидев девочку на пороге кухни, подруга отца вытерла руки о сальный халат, отвернулась к плите и выругалась, как будто в Сашке скрывалась причина всех ее бед.

- Нечего еще есть! Иди к себе. Позову… Хлеб возьми, если хочешь.

Сашка сняла школьную форму, надела простенький свитерок и теплые лосины с уже заметными катышками. Сама себе в длинном зеркале девочка показалась бледной и тощей. И длинноногой, как кузнечик. Разве таким улыбаются? Вот сегодня даже в танцах не смогла принять участие, потому что нет ни модных туфелек, ни юбки, ни тонких колготок. О нарядной белой блузе или платье Сашка давно перестала мечтать. А может, и не начинала. Только школьная и спортивная форма, самое дешевое белье. Все остальное лишнее, у отца в детдоме и того не было. А у Сашки есть целая комната. Своя комната. И стол. И лампа. И кровать. И даже зеркало в старом двухдверном шкафу свое, личное. Ну и пусть занавески и обои давно выцвели, а пол истерся, зато у нее был настоящий дом… и отец.

Сашка достала из рюкзака подарок для Савина – головоломку, которую подарили всем мальчишкам в классе, и конфеты, - надела тапочки и тихонько выскользнула из квартиры. Спустившись на этаж ниже, остановилась перед дверью новоселов. Долго стояла, не решаясь нажать на кнопку звонка.

Ничего сложного и страшного. Подумаешь! Вот сейчас она позвонит, выйдут мама или папа, Сашка быстро передаст им в руки сверток и уйдет. Всего-то минута дела! Можно даже и не говорить ничего! Только «Здравствуйте!» и «До свидания!»