Эталоны

Адам резко прервал разговор, а причиной стал знакомый отблеск, который попал ему в глаза, но в этот раз намного ярче. Свет от вывески отражался позади гаража, где была небольшая свалка покрышек. Он подошёл поближе, и его глазам предстала странная картина. На ящике из-под фруктов лежал лист металла, с неровными краями. Под листом были небольшие кучки металлической стружки. Адам сунул руку в карман пальто и достал пластинку, найденную на дороге. Он подсветил телефоном и приложил её к листу – стало очевидно, что она была отпилена здесь. Краем глаза, он увидел что-то красное прислонённое к гаражу, при свете оказавшееся пилой по металлу. Череда мыслей пронеслась у него в голове, прежде чем Адам понял, что здесь происходит. Он вернулся к двери гаража и прислушался. Из гаража доносился голос Кекса.

– Видишь, Дэн жизнь такая штука, хочешь жить умей вертеться. Клиенты пошли!

– А если кто-то узнает, – первый раз заговорил Дэн, напуганным голосом.

– Тихо ты! Наше дело колеса продавать, а водители пускай по сторонам смотрят.

К этому моменту у Адама уже побелели костяшки на кулаках, так сильно он сжимал их от гнева. Сделав несколько глубоких вдохов, он направился к машине. Тем временем в гараже продолжались слышаться голоса. Дэн снова сидел у двери, на сложенных колёсах. Болтливый Кекс стоял спиной к входу, у станка по снятию резины с дисков и увлеченно продолжая что-то рассказывать.

– И вот я ей говорю, какая она дура, раз не замечает такого классного парня как я, тем более на такой тачке, – скрипнула дверь, но Кекс не обратил внимания, и продолжал, – ну и, дав по газам, убрался оттуда, хех! Будет знать, как иметь дело с нами, скажи Дэн?

Но Дэн не ответил, было слышно только, как он часто и глубоко дышит, словно у него заканчивался воздух.

– Да, ты оглох что ли? – Кекс, резко повернулся и увидел причину молчания своего приятеля. Очень бледный Дэн так же сидел на колесах, широко раскрыв рот, пытаясь что-то сказать, но судя по всему потеряв дар речи. А напротив него стоял Адам, у него в руках было ружьё.

– М-м-мужик, ты чего? – Кое-как промямлил паренёк у станка, его сильно трясло, – к-к-какие проблемы? Если цена не устраивает, можем договориться!

– Вы, два ублюдка, – сказал Адам тихим, но разгневанным голосом, от которого у парней кровь застыла в жилах, – Из-за вас могли пострадать или даже погибнуть люди.

– Э, что? Я не понимаю? Дэн, о чём это он?

– Я об этом, – сказал Адам, и достал из кармана пластину и со звоном бросил её на пол.

– Это какое-то недоразумение! – визгнул Кекс, уставившись на ружье. Дэн, судя по всему, был в предобморочном состоянии.

– Недоразумения – это вы двое, – холодным тоном сказал Адам. – Каждый день я езжу по этой дороге, по ней я забираю детей из школы. Если бы они пострадали в аварии, это тоже было бы недоразумение?

– Послушайте мы виноваты, хотите мы вам машину починим, мы вам что угодно сделаем, только не вызывайте полицию! – Взмолился Кекс, его трясло. А пот со лба уже смешивался со слезами, настолько сильно он был напуган.

– Полицию? – вдруг почти с улыбкой спросил Адам, – Нет, полиции я вас не отдам, это Моральное Преступление!

Последние слова прогремели как гром. У Дэна глаза округлились настолько, словно ничего страшнее он в жизни не слышал. А Кекс упал на колени и просто заревел, говоря что-то не членораздельное, понятно было только: «Не надо!»

Дверь снова скрипнула, и за ней стояли двое полицейских:

– Это ваша машина там… – взгляду офицеров предстала картина, происходящая в гараже. Первый из них, на вид заметно старше второго резко достал пистолет и направил его на Адама, тоже сделал второй. – Брось ружье, и руки за голову!

– Офицер, эти люди преступники, – медленно повернув голову, спокойно ответил Адам.

– Это в участке разберёмся, брось оружие я сказал!

– Говорит ноль-седьмой у нас тут вооружённый человек, «Шиномонтаж под эстакадой» ждём подкрепление, – по рации сообщил второй полицейский.

– В участке говоришь? С вашим судом? – Адам тем временем спокойно продолжал, словно это была обычная беседа. – Ваш суд давно уже скомпрометировал себя, и доверия к нему нет.

– Последний раз повторяю, брось ружье, и никто не пострадает!

– Хорошо пора с этим заканчивать, – сказал Адам и опустил ружье, держа его в правой руке, а потянулся к вороту своей кофты.

– Подними руки, чтобы я их … – но не успел договорить старший офицер, как понял, что хочет показать ему Адам. Он оттянул кофту так, что стало видно его шею, на которой с левой стороны над ключицей была татуировка. Зрение офицера не позволяло ему детально рассмотреть рисунок, но он точно знал, кто перед ним стоит. Оба полицейских медленно опустили оружие, и в гараже повисло молчание, прерываемое всхлипами плачущего Кекса.

– Чем мы можем вам помочь, – снова заговорил старший офицер. Адам тем временем поправил кофту и закинул ружье на плечо.

– Как я уже вам сказал, у меня здесь два преступника.

– И в чем они обвиняются?

– Алчность и безразличие. Желание заработать, подвергая опасности жизни людей и сохранность их имущества. Эти металлические пластины они разбросали на дороге, наехав на которую я попал в аварию.

– Так значит, это были вы? Мы как раз с напарником увидели следы аварии на дороге, но машин не было. А проезжая это место увидели ваше авто с разбитым боком, поэтому и заглянули сюда, а тут, э.. вы, – с осторожностью в голосе закончил офицер.

– Можем ли мы их забрать? – спросил модой полицейский, тем временем кто-то заговорил у него в рации.

– Нет, они будут судиться Судом Морали! – спокойно ответил Адам.

Кекс с новой силой завыл, и потянулся к полицейским, но Адам взглядом вернул его на место. Дэн сидел в ступоре и прерывисто дышал, на улице послышалась полицейская сирена. Старший офицер вышел на улицу, остановил выбежавший из полицейского фургона наряд вооружённого подкрепления из шести человек и разъяснил происходящую ситуацию. Услышав произошедшую историю, прибывшие сотрудники стали с большим интересом рассматривать Адама, стоящего спиной в дверях гаража, и чём-то переговариваться. Как только он к ним обернулся все разом умолки. Адам оглядел всех, вышел на улицу и сказал:

– Я вызвал наряд для сопровождения этих двоих, в место временной изоляции, до Суда Морали. Попрошу остаться со мной двух офицеров, которые первыми прибыли сюда, остальные могут быть свободны.

Никто не двигался, но через несколько секунд один из людей в маске, дал знак рукой, и наряд вернулся к фургону. Оставшиеся офицеры одели на парней наручники. По их взгляду читалось, что они не завидуют их дальнейшей участи. У молодого полицейского и вовсе на лице было смешанное чувство удивления и страха. А Кекс, не переставая плакать, пытался о чём-то молить полицейских, но старший только ответил:

– Извини, ничего не могу поделать – это правило. Не повезло вам ребята…

У Адама зазвонил телефон, и он вспомнил о жене и дочерях, а также о дне рождения, который был испорчен. На улице начался снегопад, время приближалось к полуночи.

Глава 2. Больше чем дружба.

Тем временем в нескольких сотнях километров к югу от заснеженного мегаполиса, в маленьком городке, который славился своим университетом, начинался новый день. Фонари на площадях и аллеях не уже горели, но темнота не была пугающей. Пешие прогулки до глубокой ночи были для жителей нормой и любимым времяпрепровождением. Жизнь здесь протекала более спокойно, чем в мегаполисах, и сейчас город и вовсе казался безлюдным. Снег растаял, и погода была «сырая». С рассветом появились машины городских служб по уборке, небольшие группы людей начали толпиться на остановках, к торговым лавкам начали подъезжать фургоны. Кто-то шёл на работу, или возвращался с ночной смены, кто-то выгуливал собаку, а кто-то просто шёл по своим делам, не обращая внимания на то, что происходило вокруг.

Одним из таких людей был Марк. Высокий худощавый парень, с тёмно-русыми волосами, которые на солнце казались рыжими. Поправляя свою ветровку и пытаясь надеть наушники он, вышел из магазина и направился домой, закупив недостающие ингредиенты для полноценного завтрака. Настроение было хорошее, если не считать, что он ещё не до конца проснулся. Заиграла приятная мелодия. В голове крутились разные мысли, но главной из них была про отношения с Юлией, а точнее ряд событий последних дней.