Страница 2 из 6
Соответствие между типом общества и типом машины было вполне очевидным и для Ж. Делёза, хотя он и не считал, что машины определяют тот или иной тип общества, но был согласен с тем, что машины выражают собой социальные формы, которые их производят и используют [7]. Общества суверенитета использовали рычаги, тяги, часы; более поздние дисциплинарные общества оснастили себя машинами и использовали энергию, подвергаясь "пассивной опасности" энтропии и "активной опасности" саботажа. К началу прошлого века в промышленных технологиях к видимому миру рычагов, шатунов, осей и коленчатых валов добавился невидимый мир атомов, электромагнитных волн, электронных потоков, бактерий и вирусов. Общества контроля изобрели кибернетические машины и компьютеры, пассивная опасность которых - зависание, а активная - пиратство и внедрение вирусов.
Трансформация общественных отношений, как на уровне хозяйственной практики, так и прослеживаемая в экономической теории, позволила использовать капитализм для большинства членов общества. Каким образом капиталистическая общественная система осуществила технологическую эволюцию, приведшую к тому, что Ж. Делёз назвал "мутацией капитализма", - от капитализма концентрации ради производства и собственности к капитализму сверхпроизводства? Если общества надзирания и принуждения времён "Капитала" К. Маркса завоёвывали рынки путём создания дисциплинарных пространств, понижения стоимости товаров и специализации производства, современный капитализм захватывает контроль, фиксирует обменные ставки и видоизменяет продукцию. Наряду с развитием техники основанием "мутации капитализма" послужило то обстоятельство, что общество это система с рефлексией, изменяющая саму себя, реализующая механизмы не только собственно научно-технического развития, но и механизмы осознанных социальных преобразований. Осознание капитализмом своей социальной функции произошло в результате рациональной оценки экономической эффективности комплексного изменения системы хозяйствования и социальных институтов. К. Маркс, а затем и В. И. Ленин оказали "услугу" современникам и потомкам, разъяснив, в чём должно заключаться главное направление экономического и государственного развития капитализма. Обществу предстояло создать массового потребителя, способного обладать высоким покупательным спросом. Этот потребитель будет заинтересован в развитии, а не уничтожении капитализма, причём в развитии таком, какое проявляется в неизменном повышении уровня жизни большинства членов общества, а не только верхушки имущественной пирамиды. Другого выхода быть не может - экономическая теория К. Маркса и Ф. Энгельса недвусмысленно эксплицирует, чем завершается стихийное, неконтролируемое политическими и экономическими социальными институтами развитие капитализма. В. И. Ленин, в свою очередь, практически доказал, каким социальным взрывом чревато массовое обнищание населения в периоды кризисных явлений или затяжной войны.
Дисциплинарное общество осознало свою социальную функцию, когда Ф. Д. Рузвельт взялся за осуществление нового курса, с которым сочеталась принципиально новая экономическая теория спроса и государственного экономического регулирования - "Общая теория занятости, процента и денег". Её автор британский экономист Дж. М. Кейнс считал, что экономика не столько наука о мышлении в терминах моделей, сколько искусство выбора моделей, соответствующих постоянно изменяющемуся миру. Проанализировав причины и последствия изменения стоимости денег, влияние инфляции на распределение доходов, зависимость между ожиданиями в изменении цен и процентными ставками, учёный сделал вывод, что приоритетом денежно-кредитной политики является поддержание стабильности внутренних цен, а не завышение курса национальной валюты, как это делало английское правительство после первой мировой войны. При этом Дж. М. Кейнс настаивал на отсутствии автоматической балансировки между ожидаемыми сбережениями и инвестициями и высказывал мнение об ошибочности трудов К. Маркса в научном плане и бесполезности их для капитализма 1930-х гг. Между тем именно в стимулировании выхода из депрессии за счет роста покупательной способности населения при условии использования государственных средств и состояло открытие Дж. М. Кейнса. Он полагал, что рост потребления создаёт рабочие места и тем самым способствует оздоровлению экономики. В открытом письме Ф. Д. Рузвельту, провозгласившему две цели своей политики - реформы и оздоровление экономики - он писал:
"Следующее размышление относится к технике самого оздоровления, объектом которого является увеличение национального продукта и занятости населения. В современной экономической системе всё производимое выпускается для продажи; и объём производства зависит от покупательной способности, взятой по отношению к первоначальной стоимости продукции, которая, как ожидается, поступит на рынок. В широком смысле, и увеличение производства поэтому зависит от величины покупательной способности, взятой по отношению к первоначальной стоимости продукции, которая, как ожидается, поступит на рынок. В широком смысле, производство поэтому не может возрасти, пока не заработает хотя бы один фактор из трёх. Людей следует побуждать тратить больше из тех доходов, что у них есть. Это побуждение может исходить либо из мира бизнеса, либо из возрастающего доверия к будущему, либо из низкой процентной ставки: всё для того, чтобы создать дополнительный текущий доход у наёмных работников, что и происходит, когда увеличивается переменный либо постоянный капитал страны. Также и общественная власть может быть призвана для оказания помощи в деле обеспечения дополнительного текущего дохода путём расходования заимствованных средств либо денежной эмиссии. В трудные времена нельзя ожидать, что первый фактор будет сколько-нибудь существен. Второй фактор начинает работать как вторая волна атаки на последствия кризиса после того, как началось восстановление за счёт денежных расходов общественной власти. Вот почему только от третьего фактора мы можем ожидать первоначальный основной импульс" [8].
Для решения поставленных задач требовалось государственное вмешательство в экономику - не тотальная государственная монополизация отраслей промышленного производства, а правительственное регулирование жилищного строительства, сельского хозяйства, военно-промышленного комплекса, создание необходимой для бизнеса инфраструктуры. Другими словами, планирование в умеренных масштабах, какое было осуществлено Ф. Д. Рузвельтом. Таким образом обществу было задано направление перехода от властных технологий с открытым характером, открытость которых состоит в явном надзирании и принуждении к труду, к властным технологиям, которые манипулируют людьми, соблазняя их как потребителей. Принуждение становится скрытым, надзирание превращается в контроль, осуществляемый при помощи высоких технологий, которые собственно и характеризуют вступление в постиндустриальную эпоху инновационных решений. С развитием информационных технологий традиционные факторы производства - земля, труд и капитал - потеряли былое значение и уступили его другому источнику прибавочной стоимости и наращивания капитала - знанию.
Монетаризм и рейганомика: "шаг вперёд, два шага назад" в постиндустриальной экономике обществ контроля
Отношение к кейнсианской модели к середине 1970-х гг. стало определяться качественно новым уровнем развития техники и производительных сил. Новый уровень потребления размыл границы классового деления общества на капиталистов и рабочую силу. В развитых странах число наёмных работников, приобретающих на заработную плату не только предметы потребления, но и средства производства (путём скупки акции предприятий), а также вкладывающих свои сбережения в государственные и корпоративные долговые обязательства, стало сравнимо с числом рабочих, не владеющих акциями и облигациями. Однако уровень жизни и тех и других не позволяет причислять их к описанному К. Марксом пролетариату. Не удивительно, что М. Тэтчер называла Дж. М. Кейнса "динозавром", а Р. Рейган с 1983-го года стал реализовывать политику, основным принципом которой стало дерегулирование. В экономической науке восторжествовали волновая теория Ф. фон Хайека и монетаризм М. Фридмана. Стабильности цен начали добиваться на путях неинфляционного роста количества денег, ограничив способы государственного регулирования экономики налоговым и бюджетным механизмами. Для постиндустриального общества, когда равновесные цены и объемы производства сразу реагируют на изменение ситуации, к примеру, на появление новой технологии, это был тактически оправданный шаг, позволяющий дать новый импульс предпринимательству и добиться достижения известных политических целей. Монетаристская денежно-кредитная политика, при которой изменения роста денежной массы определяют изменения интенсивности роста номинальных доходов, и возникла в обществе с высоким уровнем жизни и таким уровнем развития производительных сил и производственных отношений, какой приводит к тотальному господству информационных технологий.