Страница 3 из 3
* * * Ты хочешь, чтоб тебя убили? Чтобы потом бы ты лежал В цветах, в завалах роз и лилий, И чтоб буржуй бы ликовал? Ты хочешь мумией бесстрастной Войти в истории пласты, Как раковиной неопасной, Стеснённой в недрах мерзлоты? Но нужно заслужить такое… Еще старайся и дерзай, Чтоб жало выпустил стальное В тебя любимый русский край. * * * Портрет Шикльгрубера висящий, Но всё равно он идеал, Под ним немецкий отрок спящий В предчувствии своих Валгалл Погоны чёрных офицеров, Корниловцев, а то эсеров, И девок скользкие чулки, А то ещё большевики! Позывы к Эросу и к бою, И к алкоголю, что таить. Жить, как положено герою, Резню и эпику творить И папиросы всё курить… Вот как хотел он жить иначе, И прожил volens nolens так, И лишь созвездия лохмаче Глядели в гущу наших драк. И девок сытая промежность Нас заставляла не забыть, Что за убийством будет нежность За нежностью — позыв убить… * * * Когда прекращаются авиарейсы С началом гражданской войны, Когда убегают принцессы Грейсы «Из этой проклятой страны», Когда иностранные злые посольства Стоят холодны и темны, Когда в супермаркеты продовольства Уже не завезены… Тогда появляются юные банды, Подростков угрюмых орда, И, как людоеды из чёрной Уганды, Бесчинствуют сквозь года. Разбросаны в городе свежие трупы, И стаи бродячих собак, «А в двери бушлаты, шинели, тулупы», Иначе нельзя никак… * * * Насте Тебе тогда шестнадцать было… А вот и тридцать уж… Меня ты девочкой любила, А интересно, кто Ваш муж? Я помню бутылец твой с пузырями мыльными, Они летали столь умильными… Еще был шарик на резинке. Значок с Егором на косынке И белые–пребелые носочки… Ты родила? Есть сын? Привыкла к дочке? Как время, Господи, течёт сквозь пальцы… А мы всего лишь по нему скитальцы, Мы неуверенно по миру бродим… Мы выцветаем, и совсем уходим… * * * Н. М. С войны в Абхазии привёз Не только связки свежих роз, Но фрукты, фейхоа с хурмою, Я их волок, я их тащил, Я думаю, что нимб всходил Во Внуково за мною… Приехал, дом опустошён, Подруги нет (приехал он…), Сидит понурая хозяйка, И сразу понял я: беда. Она уехала. Куда? Поди, узнай–ка… В Москве снега, в Москве мороз, Вот–вот и Рождество нагрянет, А я сидел как тот Христос, Со связками свежайших роз, Вот–вот весь груз завянет… Такая ты тогда была, И хорошо, что умерла В конечном счёте В кровати наркомана ты, Бог с ними, с розами, цветы, Других найдёте… Не нужно образ сочинять Красивой, стильной, Была ты по натуре блядь Любвеобильной… * * * …И металлическая тишина, Приборов каменных молчанье… Вселенная погружена В глубокое воспоминанье… Со скрежетом летят миры… Планеты в чёрных дырах тонут, Друг друга почему не тронут Вечно летящие шары? Кто этот ужас зарядил? Стремительный и непреклонный, Среди пылающих светил, Кипит наш разум возмущённый… * * * Итак, ты зиму прожил в Риме, Видал страну как в пантомиме, Была морозна и странна Вся итальянская страна… Светило солнце неизменно. Вонял домашний керосин, Там рынок клокотал надменно, Но был ты в Риме не один, И в Ватикан, как в карантин Непревзойдённого искусства, Ходил ради его картин, Ходил, а по дороге чувства Свои в порядок приводил, И это Бог тебя водил… Но злая женщина в платке Висела на твоей руке, Тебя уныньем заражая, Да только ты был так здоров, Что всех стряхнул. Закат, багров, Алел, над Римом нависая… * * * Тёмные заводы, Тихий храп природы, Улицы разбитых фонарей, Полные таинственных людей, Девки молодые, Их отцы смурные, Крики их отъявленных детей, И пейзаж без эльфов и без фей… Скорбна и побита Ваша Афродита, И отправлен в лагерь Аполлон, Детский сад, и школа, зэквагон…
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.