Алуим

- Влад, твоя Ирка... она это... в аварии погибла.

Вован повернулся ко мне, и мы несколько секунд молча смотрели друг другу в глаза.

- Когда? - спросил Богдан.

- Час назад. - ответил взволнованный Санёк. - В районе гаражей на Прудах. Разбилась на тачке вместе со своей этой татарочкой плоской.

- Точно Ирка? - с резкостью в голосе снова спросил Бодя.

- Задолбал ты! - огрызнулся Санёк. - Конечно, точно. В сумочке паспорт был. Ирка это.

По Саньку было видно, что он чувствовал себя виноватым, сообщая такую новость. Он странным образом всегда первым узнавал обо всех городских происшествиях и прибежал сюда, так как считал, что о подобном нужно сообщать не по телефону, а лично. Санёк знал, что мы тут. В его глазах я увидел скрываемую ото всех печаль. Саньку давно нравилась Ира. Очень нравилась. Наверное, он даже любил её. Но понятие "девушка друга" и установка "все бабы - твари" вынуждали глушить в себе любые порывы проявить своё внимание.

Теперь уже все трое уставились на меня. С сочувствием, с обеспокоенностью, в ожидании моей реакции на случившееся. А я молчал. Опустил глаза в пол и молчал. Я был в недоумении от того, что ничего не чувствую. Да, ссоры. Да, отношения превратились в рутину. Но девушка, с которой я провёл вместе три года, умерла. Исчезла навсегда. А во мне - ничего. В тот момент я лишь подумал:

"Я - плохой человек".

Возле "приёмного покоя" стационарной больницы билась в истерике Мария Викторовна. Её двоюродная сестра тоже горько плакала. Антон Викторович и муж сестры, как могли, старались утешить несчастных женщин. Увидев всех их, я понял, что не хочу выходить из машины Богдана. Но в то же время пришло ощущение горя. Мне стало больно за страдания других людей.

Сейчас, бодрствуя в галлюциногенном сне реальности, мой разум чист как никогда. Ни душа, ни тело, ни паразит никак не влияют на понимание себя, на понимание прошлого. И сейчас мне ясно, что мои метания между сожалением о смерти Иры и неспособностью страдать по этому поводу - не эгоизм, не чёрствость, не побег. Причиной всему неосознанное знание, что смерть - не конец существования, не полная аннигиляция, а всего лишь новый этап, качественный переход в промежуточное состояние, после которого... В прочем, каждый однажды сам всё узнает.

И я понимаю, что когда очнусь, ничего этого помнить не буду. Останется лишь тонкая ниточка ощущений, по которой я так же неосознанно поведу себя навстречу поразительным преобразованиям, и всё это ради того, чтобы снова ощутить кристальную чистоту своего разума и понять, кто же я есть и зачем?

Вот. На этом всё. Начинаю обрастать привязанностями и заблуждениями. Я просыпаюсь...

- Да очнись ты уже, пацан! - слышу хриплый старушечий голос. - Очнись, давай!

Шлепок по щеке, ещё шлепок. Моё лицо становится влажным.

- Хватит уже тратить моё время. - продолжает голос. - Вставай, кому говорю.

Руками делаю смахивающие движения, хочу убрать с лица осколки разбившегося неба. Верчу головой влево-вправо, широко открываю рот и пытаюсь глубоко вдохнуть, но словно бы какая-то мембрана препятствует этому.

- Слишком много в себя вобрал. С шалфеем перебарщивать нельзя. Но мужики все такие.

Кажется, потихоньку начинаю осознавать, где я. Прижимаю обе ладони ко лбу, веду ими вниз, стягивая с головы мокрое полотенце. Хорошо. Хорошо... Открываю глаза. Деревянный потолок, глиняные стены, морщинистое лицо старухи.

- Какой счёт? - бормочу я, хотя спросить хотел совсем другое. Но пока бормотал, забыл, что именно.

- Пока ничья. - со странной ухмылкой произносит старуха. - Помнишь что-нибудь?

- Зубы... небо...

- Какие зубы?

- А... акульи.

- Понятно. - протягивает мне кружку с тёмной жидкостью. - Давай, приходи в себя.

Хватаю кружку и осушаю её. Какая же отвратительная гадость, но я не смог оторваться, пока всё не выпил.

- Его звали Хамадиши.

- Кого? - спрашиваю я.

- Твоего паразита.

Словно бы по щелчку,ко мне вернулось ощущение реальности. Приподнимаюсь, свешивая ноги с кровати.

- Хама!

- Что "Хама"? - спрашивает старуха.

- Призрак, что приходил ко мне ночью, азбукой Морзе выстукивал по стене его имя.

- Может быть.

- Хамадиши... - произношу вслух, пытаясь найти в себе хоть какой-то отклик, любые ассоциации. - Что это за имя вообще такое?

- Не знаю.

- Похоже на индийское... Что он ещё сказал?

- Он скрытен. - отвечает старуха. - Но я поняла, что вы давно связаны.

- Что это значит?

- Вы вместе пришли в это тело. Паразит был в тебе с какой-то целью.

- С какой? - я сейчас как следователь на процедуре дознания.

- Тебе должно быть виднее.

- Почему вы не узнали? Вы же могли!

- Потому что это ТВОЯ карма! - старуха отворачивается и идёт к плите. Берёт со стола ложку, помешивает своё варево.

В голове моей белый туман, и я вижу его, вижу будто со стороны. Третья затяжка была лишней, это точно. В груди странное ощущение, незнакомое. Я узнаю окружающий мир, но не узнаю себя. Делаю попытку встать, но тут же понимаю, что поднявшись, я буду вынужден покинуть этот дом. Роняю задницу обратно на кровать. Я не хотел сюда идти, а теперь не хочу уходить. Эта старуха знает больше, чем говорит.

- Паразит назвал ещё одно имя. - произносит она, выждав длинную паузу.

- Какое?

- Алуим.

- Алуим? - удивлённо переспрашиваю я.

- Знакомо?

- Не знаю.

- Возможно, тебе стоит найти его. И тогда что-то для тебя прояснится.

- Где найти? Что Хамадиши сказал о нём?

- На этом всё. - сухо отвечает старуха и указывает рукой в сторону выхода.

- Зачем вы скрываете меня?

- Ты ещё чем-то недоволен?

- Я хочу знать...

- А я не хочу попусту тратить своё время. - рявкает старуха. - И больше не втягивай никого в свои проблемы - за тобой тянутся тёмные нити прошлого.

Она ТАК это сказала, что я на секунду подумал: лучше и вправду ничего не знать.

- Как быть с призраками, которые ко мне приходили?

- Призраки везде. - отвечает старуха, не оборачиваясь, и снова засыпает в кастрюлю какую-то траву. - Думаешь, мы сейчас одни здесь? Души бродят повсюду. Кто приходил к тебе, будешь разбираться сам.

- Но...

- Уходи! - голос старухи вновь стал сердитым. - Ты здесь потому, что Таня попросила тебе помочь. Она - чистая, светлая сущность. Лишь поэтому я не отказала.

Чувствую, теперь мне действительно пора проваливать. Поднимаюсь, ставлю пустую кружку на стол и иду к выходу. У самого коридора я останавливаюсь.

- Что вы едите? - спрашиваю, потому что вижу лишь травы в банках. Нет ни холодильника, ни засохшей корки хлеба.

- Таких как ты. - хрипло смеётся старуха.

Улыбаюсь и переступаю порог. Медленно шагаю по мрачному коридору, то и дело моргаю, пытаюсь прогнать туман из своей головы. Ощущение, что половина мозга отключена. Останавливаюсь в сантиметрах от входной двери. Чёрт, я же забыл поблагодарить старуху. Как быть? Возвращаться так не хочется. А кричать отсюда глупо.

- Принимается. - доносится хриплый голос.

"Болван ты, Влад".

Лбом упираюсь в дверь, толкаю её. Порыв свежего воздуха обдаёт меня, прогоняя запах травяного отвара. Солнечный свет слепит глаза, будто я вечность провёл в темноте. Не стараюсь обдумывать случившееся, да сейчас я на это и не способен. Хочу просто поскорее отсюда уйти. Но сделав пару, шагов, вижу Татьяну, сидящую за углом, прислонившись спиной к стене.

- Я думал, ты ушла.

- Ждала. - коротко произносит Татьяна. На лице её застыло выражение ошарашенности и испуга.

- Слышала, как я кричал?

- Слышала. - так же коротко отвечает она. Затем, чуть помедлив, добавляет: - Но это кричал не ты...

Полную версию романа "Алуим" (14 глав) Вы можете приобрести на сайте http://www.aluim.site