Страница 7 из 7
Костю слегка замутило, он подался назад наружу, но вместо этого очутился в кабине лётчиков. Картина здесь была ещё хуже. Лётчик, который был справа - оказался раздавленным в лепешку, а тот, который висел на ремнях - командир, тоже был не в лучшем виде: левая рука сломана, и из комбинезона торчала голубовато-розовая кость. Но не это оказалось самым страшным, а то, что лётчик, голова которого свесилась набок, вдруг открыл глаза и произнёс ровным, спокойным голосом:
- Освободи меня, видишь, меня зажало!
Это уже было чересчур. Костю едва не вырвало. Как в тумане, цепляясь 'тулкой' за металл, он сделал два шага прочь и неуклюже прыгнул вниз головой на землю, споткнувшись перед прыжком. Да и прыжка, собственно, никакого не получилось. Просто он вывалился, как куль с тряпьем, и даже не почувствовал, как ударился о землю.
- Вот это да!.. - услышал он голоса. - Вот это да! - восхищался Чёбот, ощупывая бока 'вертолёта', как перевернутую лодку на берегу. - Вот это да! Вот это да! Святые угодники!
Похоже, от избытка чувств его основательно заклинило. За ним, как тень, руки в карманы, следовал высокий и сутулый Скел. Они возникли из тумана, словно привидения, и Костя поспешил подняться, вытирая окровавленные руки о скудную траву и чёрную землю.
- А вот и атаман! - обрадовался Скел. - Нашёл что-нибудь?!
Костя постарался придать своему лицу нормальное выражение, хотя его всё ещё тошнило, и сказал, делая над собой усилие:
- В кабине... там...
Разумеется, если бы он сказал, что лётчик живой, а десантник - его знакомый из кошмаров, ему грозило остаться в гордом одиночестве, потому что Чёбот и Скел наверняка задали бы стрекоча. Но всё произошло как-то само собой, и через мгновение Чёбот, слазив в кабину, явился, размахивая, как ковбой, двумя пистолетами в жёлтых кобурах.
- Класс! - заорал Скел, складываясь, как циркуль, и являя миру тощий зад. - Класс!
- Там ещё один, - сказал Чёбот Косте. - Хочешь, себе возьми.
- Не хочу, - ответил Костя, чувствуя, как тошнота волнами подкатывает к горлу.
Он подумал, что пистолет придется выковыривать из раздавленного десантника и что в деревне всё равно оружие заберёт Рябой. И конечно, никуда не полез. Пусть пацаны достают и тешатся на здоровье.
- Жаль, пушку попортило... - деловито рассуждал Чёбот, обходя вертолёт во второй и в третий раз.
За ним, потрясенный его щедростью, неотвязно следовал Скел и с восхищением рассматривал огромный чёрный пистолет. Он целился из него во всё, во что можно было целиться, но стеснялся стрелять. Кобура уже висела у него на животе, и вообще, выглядел он очень глупо, как пятилетний пацан, дорвавшийся до долгожданной игрушки.
Снова в кабину лётчиков Костя не сунулся. Не может быть, думал он. Так не бывает. Мне показалось. Тот... со шрамом, и лётчик в кабине... Может быть, так туман действует, а может, от недосыпу? Но в брюхо 'вертолёта' заглянул и, стараясь не оборачиваться, вытащил помятый железный ящик, на крышке которого черной краской была нанесена интригующая надпись: 'осторожно, оружие'.
Внутри ящика, который Костя открыл не без труда, в специальных пазах лежали странные винтовки. Не надо было быть знатоком, чтобы понять, что это не обычные 'калаши', распространённые в каждой деревне, а что-то диковинное, тем более что на каждой винтовке было написано маленькими черными буквами 'плазматрон'. Что это такое, Костя не знал, но догадывался. Оружие, явно неземное, какое же земное, если цивилизация давно кирдык? - рассуждал он.
- Что это?.. - сунул в ящик лохматую голову Чёбот.
В его голосе прозвучали нотки ревности: надо же, Костя нашёл что-то более стоящее, чем обыкновенные пистолеты.
- Ха-ха-ха... - радостно отреагировал Скел, - так они ж сломаны!
Действительно, удар шпангоутом пришелся точно поперёк невиданного оружия и погнул все три ствола.
- Там ещё есть... - сказал Костя, не испытывая ни малейшего желания лезть в 'вертолёт' третий раз.
Его соплеменники, однако, движимые жаждой наживы, резво нырнули в брюхо 'вертолёта'.
- Да здесь на всех хватит! - радостно заорал Чёбот, выкидывая наружу зелёные ящики.
Из трёх только один оказался целым, а в двух покореженных осталось только две неповреждённые винтовки, итого, пять штук.
- Ты там никого не видел?.. - осторожно спросил Костя, кивнув на 'вертолёт' и почему-то ежесекундно ожидая, что из него вот-вот появится лётчик без руки, а за ним - человек со шрамом.
- Никого... - Чёбот был занят исключительно осмотром оружия.
- Совершенно никого?..
- А-а-а... мертвяки? - на мгновение отвлёкся Чёбот. - Так это же кайманы! Чего на них глядеть?! - отмахнулся он.
И то правда, с облегчением подумал Костя, значит, мне всё привиделось, и человек со шрамом, и лётчик. Значит, кайманы. Вот они какие. Совсем, как люди, нестрашные.
- Вот это да! Вот это класс! Вот это вещь! - Чёбот и так, и эдак крутил 'плазмотроны'. - Вот счастья-то привалило!
Скел старался не отставать от него, и к его жёлтой кобуре добавилась винтовка тёмно-зелёного цвета и гирлянда круглых плоских обойм. Остальное всё они сложили в ящик и, пыхтя, как три толстых слона, попёрли наверх. А там у них, заикаясь от страха, спросили:
- А где Косой?..
И тут выяснилось, что Косой пропал.
- Он к вам спустился... - растерянно сообщил Телепень. - Мы думали, он с вами...
- Как к нам?.. - удивился Костя и едва не скатился назад к 'вертолёту'.
- Ну ты же знаешь, Косой малость сдвинутый, чуть что за нож хватается... - хлюпнул носом Телепень.
- Да он, как ваш зов услышал, так и дёрнул вниз... - ответил Мелкий Бес и заморгал белесыми ресницами, похожими на моль.
- Не учи дедушку кашлять... - возразил Костя. - Никого мы не звали, больно надо.
- Не звали, - кивнул Скел, - Скажи им, скажи! - потребовал он у Чёбота.
- Не звали, - подтвердил Чёбот.
- Значит, почудилось! - испуганно воскликнул Телепень.
- Эхе-хе-хе... - только и вздохнул Костя. - Развели вас, пацаны, как последних лохов.
Правда, он не сказал им, кто именно. Он и сам не знал, кто, но то что всех их развели, было очевидно.
Глава 2
Бой в деревне
Сколько они ни кричали, сколько ни стреляли из 'тулки', Косой так и не отозвался. Чёбот перекрестился и сказал:
- Святые угодники.
Костя ещё раз сбегал вниз, но ничего, кроме разбитого 'вертолёта', не обнаружил: ни дошки, ни тела Косого, ни даже того лётчика, который попросил его отстегнуть. 'Вертолёт' оказался пуст. Пропали все десантники, кроме того, у которого была оторвана голова. От 'вертолёта' в сторону Девяти холмов красных дьяволов вели большие, глубокие следы четырёх человек, которые, естественно, никак не могли принадлежать Косому. Костя почувствовал, что его от страха начинает трясти. Трудно было понять, как кайманы при таких ранениях ушли восвояси. По природе вещей этого не могло произойти. Разве только, что на них были бронежилеты или они вовсе не люди? От этих мыслей брала оторопь. Хотелось оказаться в родной деревне, где тихо и спокойно, где нет этой непонятной угрозы, исходящей от тумана и Девяти холмов красных дьяволов.
Туман сделался ещё гуще. Стало видно не дальше вытянутой руки. Костя, как на автопилоте, прошел примерно на полста метров по следам кайманов. Туман, словно река, тёк вокруг него, завиваясь кольцами, как дым от самокрутки, и в какой-то момент показался Косте почти живым и хищным, со странной, неопределенной целью своего существования. А ещё ему показалось, что туман его специально заманивает в ловушку, и стоит сделать ещё шаг, и ты попадёшь в неё, как муха в варенье. Ему хватило здравого смысла остановиться. Он так и просидел на кочке в прострации, тупо глядя в землю перед собой. Время вдруг стало совсем другим, не таким, как на перевале, оно искажало смысл человеческой жизни, представляя её завиральной, глупой и никчёмной. Другие ценности, непонятные человеческой логике, вдруг стали весомыми и главными. Эти ценности говорили о том, что следует полагаться только на туман и идти дальше и глубже, погружаясь в него, как в свою судьбу, с чем трудно было спорить. Туман очаровывал, пленял воображение, уводил в лабиринт бесконечных рассуждений, где главным оказалась несопоставимость человеческой жизни и будущности человечества. Будущность была безрадостной и тупиковой. Иные существа вышли на арену под названием Земля. А что это были за существа, Костя так и не понял. Он только прикоснулся к этой мысли, как внезапно очнулся, вспомнив, что один пистолет они так и не нашли, а с 'тулкой' соваться против боевого оружия было глупо. Так ни с чем и подался назад на перевал, где к нему кинулись с объятьями, потому что считали его уже, как и Косого, погибшим.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.