<p>
&nbsp;&nbsp; Рассказ ещё пишется, но оценивать и оставлять рецензии не возбраняется!

&nbsp; &nbsp;Внимание, персонажи взяты у талантливого автора &quot;Ольга Лаэдэль&quot;. Я признаю первоисточник (&quot;Под парой лун&quot;) и с почтением отношусь к вышеупомянутому автору, передаю личный привет и желаю долгой, самой счастливой жизни!

&nbsp; &nbsp;- Что?
&nbsp; &nbsp;- Да ничего! У меня тока щас глаза открылись. Вернее, глаз. Чтобы быть счастливым, нужно кого-то любить. Вот он, например... Он любит её. А эти любят его. А Вы никого не любите. Вам только тогда хорошо, когда остальным хреново. Я, может, тоже хочу полюбить. Мне 43 года, а я всё с Вами в Тарантино играю.
&nbsp; &nbsp;Бизон. Наша Russia. Яйца судьбы
&nbsp; &nbsp;
&nbsp; &nbsp;Чего стоят тридцать миллионов, если на них нельзя купить прогулку в горы с любимой девушкой?
&nbsp; &nbsp;Джек Лондон. Время не ждёт.

&nbsp; &nbsp;Пролог.

&nbsp; &nbsp;Сознание возвращалось ко мне очень медленно, толчками, как и ощущение лежания на тёплой, очень густой траве. Мне было совершенно не понятно, где я нахожусь. И, как ни странной была эта мысль, в каком виде. Перед глазами плясала пелена, цвет которой менялся от багровой с тёмную прожилку к тёмно-фиолетовой. Вскоре пришло ощущение прохлады и стал слышен шум ночного ветерка. Да, именно ночного. Глаза, в конце концов, увидели происходящее. Кругом была травянистая равнина, надёжно укутанная бархатом звёздного неба и освещённая тьмой одновременно. Деревья, все&nbsp; цвета тёмного янтаря с более светлыми пятнами на листьях-клинках, трава повсюду росла высокая и тоже янтарного цвета. Аромат степи и тропического моря одновременно возбуждал воспоминания о штормах, а ласковая&nbsp; тьма помогала мне не отвлекаться на посторонние мелочи и изучать окружающее. Ибо нельзя действовать, не зная, где находишься, и к каким высотам каким образом идти.
&nbsp; &nbsp;Было так приятно наслаждаться своей родной стихией, что не сразу довелось мне заметить, что на небе был не один, а два лунных диска! Как могло быть, чтобы две луны, золотистая и серебристая, были на небе? Точнее, как они не упали друг на друга и на поверхность этой планеты, где я нахожусь. Что это - реальность, было понятно по ряду признаков, поэтому надо было подумать обо всём серьёзно. Вдыхая аромат степи и немного кашляя от несколько непривычного - надо же такому быть, непривычного, - воздуха, я продолжаю осматривать окружающее. Фильтр надевать на физиономию было бессмысленно - при пребывании в бессознательном состоянии вся местная микрофлора уже давно проникла в моё тело, в случае её опасности смерть от недугов была бы мучительной. Подождать час-два, сравнить состояние до и после - вот всё, что мне оставалось. Хотя бы одно радует, если резюмировать конец данного опыта, что от болезней здесь я не умру. Но это открыло более насущный вопрос: чем отужинать, и не окажется ли местная еда ядовитой? Найти одно дерево с похожими на яблоки фруктами и сорвать их на пробу в нужном количестве труда не составило. Как и найти за два часа небольшой ручей, чтобы их слегка помыть для дальнейшего употребления. Паразитов-то тоже никто не отменял.
&nbsp; &nbsp;В общем, после обеда началась разведка местности. Степь тянулась далеко, а за ближайшим деревцем в два моих роста обнаружилась милая ящерица. Как при более внимательном осмотре оказалось, у неё была мордашка явной амфибии. Значит, это - близкий аналог сеймурии или просто амфибия. Ядовитая ли она? Скушать её не составило труда, пожарив на разведённом на свободном от травы месте костерке. Было не так, чтобы очень вкусно, само мясо внушало отвращение, но белок необходим для обмена веществ, а во фруктах его мало. Надо держать себя в форме, а не упасть от первой прогулки по степи без сил на радость местным плотоядным! Уж они-то меня даже в виде мёртвого тела не получат. Чтобы избежать возможного отравления сеймурией - это оказалась именно сеймурия, судя по гнезду с яйцами, - мне пришлось работать &quot;мясником&quot;, даже не снимая перчаток. Вся моя одежда - строгая и напоминающая военную форма, - включала в себя плотные кожаные перчатки с &quot;суставами&quot;, длинное плотное пальто с обилием карманов, плотные же ботинки и брюки с рубашкой. Пояс был простым и в тон прочему. На голове оказалась лежащая в траве шапка того же покроя, что&nbsp; всё&nbsp; остальное. Всё было матово-чёрным. В зеркало смотреться ох как не хотелось почему-то, но было надо увидеть, нет ли на теле ран или паразитов. Посмотреть в него было делом пары секунд, но после этого мне стало очень плохо. Небритое лицо, напоминающее лицо мужчины чуть моложе средних лет, совсем бледное и изрядно помятое, под глазами будто фингалы, а голова - совсем лысая. Где я, и, что самое главное, смогу ли я вершить то, именем чего единственно живу? Вот самый главный вопрос. Прочее - не так важно. Выжить-то точно выживу, а священная цель, что превыше всех прочих? Точнее, единственно важная.
&nbsp; &nbsp;Но одно радовало: в десяти километрах были видны огни маленького города. Значит, местные житель тоже не приемлют тьмы, их глаза слишком слабые, чтобы её принимать должным образом. Интересно, а Вечное Движение они смогут понять и во имя него жить? Ничего страшного, без паники, это можно исправить. Мне-то было легко принять это, добровольно перейти к настоящей жизни, но не все же такие. К сожалению, ох, к сожалению! Дойти до них было трудно, тело-то еле слушалось при долгом походе по равнине. Ко мне внезапно пришла вся память о том, как меня сюда занесло и зачем. Произнеся нужные вещи на Священной Речи, я окончательно пришёл в себя. Всё вспомнил.
&nbsp; &nbsp;Что это за мир, догадаться было ещё трудно, но можно. Планета Атэа, что под парой лун и ярким солнцем летит по космосу. Параметры планеты всплыли в памяти без особых проблем. Расстояние - полный миллион световых лет от Земли, находится в шаровом скоплении вне Млечного Пути, прямо в межгалактическом пространстве. И Завет Нави, если судить по окружающей красоте, отчасти соблюдается. Но отчасти, только очень отчасти, слишком много тупиков, слишком много. Этого, к сожалению, недостаточно: Священный Завет Нави должен быть единственным законом мироздания. Единственным законом, остальные вообще не должны существовать. Весь мир навеки принадлежит Нави, всё прочее - неприемлемо. Что мне делать дальше, было ясно. Я, навеки и добровольно носитель Нави и её воплощение, Дальгаа, иду к жителям Атэа без лишних дум и дел, нести им знание и правду иду я. Очистив разум и приведя все чувства в истинное русло, я иду. Приветствую вас от всей души, всей Нави, о, прекрасные жители Атэа. Навь приветствует вас!

&nbsp; &nbsp;Глава 1. Встреча с почти равноценным.

&nbsp; &nbsp;Шаэтэль была потрясена. Ночью она ощутила бездонную темноту в степи, но Лотэа не волновалась и тихо спала. Она не проснулась, и будить её не стоило. Бедная моя, снова подумала Шаэтэль, ты вечером так сильно заплакала от ужасных земных воспоминаний, что даже я с подругами никак не смогла тебя утешить и за малым не плакала с тобой сама. Ты уснула после поцелуев, после чего лицо твоё стало спокойным и нежным, а слёзки я осушила. Хорошо, что всё реже юный лик нежной девочки искажала картина безбрежного горя. утешение, что на Земле люди стали носителями любви и радости, хоть и поэтически преувеличенное, успокоило любимую, дало её робкую надежду. Сама Шаэтэль при этом больше ни разу не смогла пробиться к Земле. Услышать музыку, песни и мысли, чувства всех тех, кто остался там. Если кто-то остался, конечно же. Зная не понаслышке Землю, родину самой Лотэа, и впечатления бедной радости об этом месте, можно было ожидать самого худшего. Её, ведьму с тысячелетним опытом, полностью блокировало при всех ухищрениях.
&nbsp; &nbsp;Любое прощупывание, зондирование Земли дарило образ бездонного тумана, состоящего из непонятной формы бесцветных и очень подвижных частиц. В них не было ничего злого или враждебного по отношению в кому-то, но был зов. Поначалу он не был слышен, но при вопросе &quot;Кто вы?&quot; непонятная Бездна заговорила. В неясном ей самой ужасе, первобытном и сочетающимся с невероятным любопытством, забытом многие эпохи назад, Шаэтэль отчётливо слышала в голове: &quot;Всё исчезни, Навь настань&quot;. И, что было странно, слышался и исходных язык, на котором произносилась фраза: &quot;Сан'да Эн'ни&nbsp; Бит'та Навь&quot;*. Просто теперь Шаэтэль его понимала. Так что же там случилось, на каком языке там говорят, что даже при прямом контакте он слышен и касается самых глубинных струн естества? А этот голос, вроде без тембра, но говорит, словно сама Бездна. Чувствуешь себя не защищённой домом ведьмой, а лишь пылинкой в просторе бесконечной Вселенной.&nbsp;
&nbsp; &nbsp;- Кто вы? - теряя выдержку, спросила Шаэтэль, - пытаясь раскрыть разум для демонстрации дружелюбия. Она не была трусихой, но сейчас была в ужасе.
&nbsp; &nbsp;- И'та Навь! - с готовностью ответил ей тот самый же голос, что означало: &quot;Я - Навь&quot;. Образ тумана из подвижных частиц подсказал, что он - либо сама Навь во плоти, либо какой-то её важный символ.
&nbsp; &nbsp;- Я - Шаэтэль, жительница мирной планеты, Мира и Любви, Атэа, ведьма. Я хочу узнать, что произошло на родине моей любимой девочки. Почему же вы скрываете её мир от меня и других лемле? Что вам нужно?
&nbsp; &nbsp;- Анд'аан'та ат Л'хта! И'нта Навье Андаангаа - ответил голос. Значение фразы - &quot;Переделываем мир в должный, я - носитель Нави, Андаангаа&quot; - пришло само. Голос словно размеренно сказал, что рад познакомиться с прекрасной Атэа и её обитателями. И хочет собеседницам всего самого наилучшего.
&nbsp; &nbsp;- Спасибо, Андаанга. Очень надеюсь, что мы будем сосуществовать в мире, ведь&nbsp; любая война бесполезна и бессмысленна для всех. Согласны?
&nbsp; &nbsp;Голос в свою очередь не ответил ничего, что показало две вещи: крайнее высокомерие Нави, чем бы она ни была на самом деле, и полное отсутствие бессмысленной жестокости в природе. Что, почему-то, мало обнадёживало. Расчётливые и лишённые садизма в бою - самые опасные враги. Почему враги? Неужели Мир Любви и она, Шаэтэль, отнесётся к чужаку, лишённому злобы, как к врагу. Да что со мной творится такое?
&nbsp; &nbsp;Подруги, проснувшиеся ночью для любования друг другом и ночным миром, хорошо чувствовали настроение ведьмы и сообщили всем на Атэа обо всём случившемся. Все попытки внести ясность, наладить контакт с Землёй поначалу не увенчались успехом. Лишь искренняя фраза от нежной Илонгили вызвала ответ.
&nbsp; &nbsp;- Навь, мы очень рады встретить разум, способный развиваться и менять мир к лучшему. Не поймите превратно нашу с Шаэтэль тревогу, ведь редко видим мы разум в ледяных просторах негостеприимной Вселенной и хотим его понять. Надеюсь, это не помешает нам быть в союзе и понимании.
&nbsp; &nbsp;- Ан'ната гал'тья асто. Вт'са с'анд'аха! - ответил Андаангаа, обратившись ко всем по именам в конце реплики. &quot;Мы в мире лишь с теми, кто в мире с нами. Мы обращаем всех в чистое, должное.&quot; - поняли перевод лемле. Вдруг все они испытали ничем не описываемый восторг, ощущение одновременного падения в пропасть и столь же быстрого полёта вверх. Всем почудились тёмные облака неопределённых масштабов с подобием эфемерных вспышек, из которых сами собою собирались башни, лабиринты. Ощущение, что на них смотрят, чёткое ощущение прямого взгляда. Татильвеа поняла, что собеседник показывает им, что он из себя представляет. Цели и намерения.
&nbsp; &nbsp;- Они хотят переделать всё в себя! - взволнованно сказала она всем, - Хотят сделать нас такими, как они сами. И на Земле они захватили власть, переделав или убив всех прочих. Вот, почему их не было видно, у них переворот ещё не завершился или кончился недавно. Вот и маскируются. Люди они или нет, вообще не ясно. Но, судя по описанию Земли от нашей любимой сестрёнки Лоээа, дочери Шаэтель, там победит лишь самый страшный, неистовый в бою. Но мы любим всех, кто любит других, и мы дадим им дружбу. При взаимности, если прямо. Если они все хотят мира, пускай дружат и сосуществуют с нами в любви. Если их переделка улучшит нам жизнь, то мы не против прогресса. Если нет, пускай живут сами со своим естеством и просто дружат с нами. Андаангаа, ты меня слышишь?
&nbsp; &nbsp;- К'та! К'таа анэнгат'с Анн'ата л'тес - ответил тот. &quot;Мы хотим познакомиться с вами, хотим прибыть гостями&quot; - был его ответ.
&nbsp; &nbsp;- Мы хотим обсудить это завтра и подготовиться. Мы не против, если дары ваши дружественны, а сила направлена на правду - ответила уже Шаэтэль. Она пришла в себя и поняла, что с ними надо общаться спокойно. Они не скрывают намерения, что очень радует. Она чувствовала ложь, и было ясно, что Навь никогда не врёт. Не из доброты, а просто потому, что незачем. Прагматизм их она понимала, но нелюбви или отвращения не было. А любовь... Если она полюбила Лотэа, бедную девочку из мира насилия, то чуждые всему бессмысленному, - в том числе и насилию, - тоже не будут чужаками. Мы не ксенофобы.
&nbsp; &nbsp;Когда утром все лемле хорошо выспались и пришли в себя, мысленно простив друг друга и собеседника за ночное беспокойство, они скоро сообщили друг другу всё в деталях, а потом - Лотэа, которая была поначалу радостна донельзя. Она была так рада, что Земля выжила, но о людях переживала. Намерения Нави, о которой ничего не знала, она восприняла поначалу просто превратно, но потом, когда Шаэтэль всё объяснила, успокоилась. Гостя ожидали вечером на балу, лемле подготовились к приёму оного. Ведь телепатическая сеть позволяла всем при желании чувствовать друг друга в любой точке планеты. Услышать и воспринять. Андаангаа рассмеялся, когда ему об этом рассказали.
&nbsp; &nbsp;- Почти, как у нас. Мы точно не будем врагами, прекрасные девушки. - с явным смехом ответил он. Было видно, что он не презирал собеседниц, несмотря на явную интонацию превосходства над всем и вся. К нему некоторые проникались симпатией, Лотэа немного бурчала, ведь Шаэтэль испытывала досаду на себя. обнимать подругу и любимую ей было легко. чем она и успокоила добрую ведьму. Все ждали гостей, приготовили всё для празднества.
&nbsp; &nbsp;Это была первая их встреча с другим народом.

&nbsp; &nbsp;Глава 2. Пришествие воина.

&nbsp; &nbsp;Заживить раны и подкрепиться для появления сил заняло час. Придя к месту своего назначения, около которого меня так &quot;осмотрительно&quot; выбросили с разбросом в четырнадцать километров, я с трудом поднялся по лестнице и выпрямился во весь рост. Вид лемле меня не смущал, а больше радовал, что не имело смысла скрывать. Ауру доброжелательности с лёгким беспокойством учуять было элементарно От души поприветствовав всех хозяек этого зала поимённо и представившись перед этим сам, я начал долго и обстоятельно отвечать на их вопросы. Поведав всю историю Нави за минимальным вычетом не самых лицеприятных деталей и рассказав о Силе, я угощался фруктами и охотно учился их телеэмпатии и эхо-отражению, чувствуя её на себе. Попробовал сам, мне слегка понравилось, хоть и непривычно. Примитив, конечно, но я не стал говорить об этом.
&nbsp; &nbsp;Дело в том, что любые мысли носителей Нави видит лишь сама Навь, а всеобщая любовь у нас имеет иной эквивалент. Чувство Единства, которое не имеет ничего общего с человеческим чувством &quot;своего&quot;. Ты ощущаешь другого носителя Нави не как кого-то другого, а как самого себя. Причём в самом буквальном смысле. Это полностью, навсегда исключает любую агрессивность по отношению друг к другу, как и самопожертвование. Ты же не будешь жертвовать собой ради себя? Нет. Всяческое лицемерие с самим собой - тоже. Так обман невозможен, можно лишь недоговаривать, и то немного. И то, если это не причинит малейшего вреда.
&nbsp; &nbsp;Лемле слушали внимательно, хоть и слегка настороженно. На вопросы про любовь я ответил просто: &quot;Шаэтэль, разве ты станешь целовать саму себя и признаваться в любви самой себе?&quot;. Тогда все поняли, что за отношения связывают носителей Нави или Навье, между собой. Цели наши они приняли, хоть и захотели пока оставаться влюблёнными. Ничего страшного, думал я, это надо понять и принять, ещё не стоит события форсировать. Они, чуя недосказанность, попросили говорить откровеннее. Я, будучи стеснительным в прежней жизни, рассказал им и об этом тоже. Как и о том, как новые Навье являют себя миру. Становятся Навье, кем бы они ни были раньше, навсегда.
&nbsp; &nbsp;- Вам нужен расплод для появления новых воплощений? - спросила немного грубо резвушка Лотэа. Она с удивлением меня узнала, ведь полвека назад, до захвата Навью Земли с моей помощью, я был нищим стариком, которому она подала мелочь на улице. И, признаться честно, спасибо ей самое большое. Это спасло мне без малого жизнь: хватило не только на еду, но также на лекарства, в которых я нуждался не меньше, чем в пище. И при всех я признал её своей спасительницей, отблагодарив, ведь я правда обязан ей жизнью!
&nbsp; &nbsp;- Мы бессмертны, не стареем, как и вы, но иным методом, - слегка обидевшись, ответил я перед этим, - Расплод, как ты говоришь, нам нужен лишь добровольный и согласный стать в наши ряды, принуждать мы не любим. Мы тебе не земные люди из твоего земного прошлого!
&nbsp; &nbsp;- Извини, Дальгаа, я не хотела, - пробормотала спасительница. - Правда.
&nbsp; &nbsp;- Бывает, - бесстрастно ответил я, выпив второй литр сока жаушанхе и сверкнув для профилактики глазами в её адрес. А монету из её кармана, которая выпала ещё тогда, я сохранил и теперь отдал ей. - Ты спасла меня, прими в знак искренности. Как бы Навье не злился, он всегда отдаёт благодарности и держит слово. Правда, как ему максимально удобно, но безукоризненно. И искренне.
&nbsp; &nbsp;- Спасибо, - поблагодарила она, - Мы рады вам, рада и я лично, хоть вы не напоминаете нас, но идёте почти по одной с нами дороге.
&nbsp; &nbsp;Лемле согласились. Более того, позвали ночевать к устроительнице балов Жавильйалеланин домой, но негоже было ночевать мне одному. А лемле мужчин вообще не переваривают, не рассчитана на нас их физиология. Альтернатива физиологии точно есть, пардон за детали, но приятно самим лемле от них не было бы. А страсть без взаимности едва ли хуже её отсутствия. От ночной компании Лотэа я при всём скрытом желании таковой отказался. Не хватало мне ещё портить только-только нарождающиеся отношения! Шаэтэль была странно восхищена.
&nbsp; &nbsp;- Я могу ночевать лишь с Ризнгаа - ответил я, - Навье, что спасла меня давно, ещё до встречи с тобой, Лотэа. Не обижайся, но я не вмешиваюсь в твою любовь с Шаэтэль, личную жизнь. Как и все наши, я не люблю нарушать чью-то дружбу.
&nbsp; &nbsp;- А она может прийти сюда, как ты сам? - спросила Шаэтэль со странным, опять-таки, интересом. Интересно, что она там задумала?
&nbsp; &nbsp;- Если ты не против, конечно же, и все твои подруги - легко бросил я, сделав типа реверанс. Чуть склонил голову, то есть.&nbsp; Хотя при росте милых созданий - мне по плечо - и так приходилось смотреть на них сверху вниз!
&nbsp; &nbsp;Подумав, все согласились. Ризнгаа прибыла скоро, тем же способом, одетая так же, как и я. Прижала меня при всех к себе со всей немалой силы, страстно поцеловала. &quot;Вот лицемеры, а говорят, у них любви нет&quot; - с иронией подумала Лотэа, а Шаэтэль тихо прыснула в ответ на мысли подруги. Я тоже, надо сказать. Сама Ризнгаа свои пять копеек вставила, как всегда. Оказалось, что в Лотэа, этой худой замарашке, она увидела себе соперницу. Ой, я прямо не могу, смешно до колик, лежу на полу! Принесите мне дверь, я выйду! От поединка глазами с сомнительным для Лотэа исходом оную спас я, громко крича тосты за удивительную дружбу, союза двух миров.
&nbsp; &nbsp;Все подняли сок за любовь и страсть, а ещё за дружбу Навье с лемле. Ничего, они прекрасно вскоре нас поймут. Особенно аплодировали нам, когда я пожелал всем дамам спокойной ночи и на руках отнёс Ризнгаа в отведённые нам комнаты для встреч. Она легко изображала ревность, - тут целая планета, полная одних женщин! - и для приличия вредничала. Характер носителя Нави, что тут поделаешь. И это ещё даже не разминка. Я ведь не лучше и отвечал на всё полной взаимностью. Все прогулки под многокилометровым новым мостом с посаженными там не нуждающимися в свете красивыми цветами ей вспомнил и местного садовника, Реамнгаа. И для острастки поручил ей поддерживать всю связь с бывшей Землёй, чтобы ясным утром вредничала поменьше. Она это так любит, правда, бухтит потом!

&nbsp; &nbsp;* - перевод со Священного Языка очень приблизителен, ибо прочие языки слишком отличаются от него. Прошу переводчика извинить.
&nbsp; &nbsp;&nbsp;&nbsp;</p>