Страница 7 из 16
А что уж тканей!.. Плавт даже подумать не мог, что на свете существует такое разнообразие расцветок. Лавка с развешанными в ней афинскими тканями была похожа на сказочную, пёстро раскрашенную коробку. Хотя посещение ольвийскими женщинами агоры не поощрялось (почти все покупки делали их отцы, мужья или рабы), у этой лавки можно было увидеть и женщин. Правда, в сопровождении рабов, которые зорко следили за тем, чтобы какой мужчина не заговорил с их госпожой.
Постояли мальчишки и у мебельной лавки, где продавались украшенные тонкой резьбой и инкрустацией сундуки, столы, дифромы[66] и дроносы[67].
На лавку с заморскими винами, привезёнными с Хиоса[68], из Фракии[69] и Аттики[70], хотя и там народу было достаточно, ребята почти не обратили внимания.
Зато у внушительной по размерам лавки с гончарной посудой, доставленной из Афин, они топтались долго, терпеливо снося толчки и недовольные замечания покупателей. Здесь можно было стоять и смотреть бесконечно. Чего тут только не было! Огромные, в рост человека, пузатые пифосы для хранения зерна; не уступающие пифосам в высоте, и даже повыше их, изящные амфоры с двумя ручками – плоскодонные и остродонные; чуть поменьше пифосов и амфор – стамносы, бикфосы и мармиты; похожие на амфоры кадосы; кувшины с тремя ручками, которые назывались «гидрии»; очень удобные в дороге кофоны и бомбилиосы; лекифы и алабастры для хранения благовоний; кутерии для умывания; кратеры для смешивания вина с водой[71]. Там же была разнообразная кухонная утварь: кратериски, ойнохои, хусы, прохусы, котили, киафы, аски, фиалы, килики, пелики, скифосы, кантары, кархэсионы, ритоны. Были там и крохотные в сравнении с гидриями, а тем более с пифосами, узкогорлые арибаллы. Но удерживало Тимона и Плавта у этой лавки не столько многообразие продаваемой посуды, сколько великолепная роспись на большинстве этих изделий. Сюжеты росписей были самыми разнообразными. Преобладали сценки из жизни богов и героев: Зевса, Аполлона, Артемиды[72], Гефеста[73], Прометея[74], Персея[75], Ахилла[76], Ясона[77]. Немало было рисунков с изображением состязаний атлетов. Встречались росписи, взятые из жизни простых людей: крестьян, рыбаков, охотников, пастухов, ремесленников, музыкантов и танцовщиц. Но больше всего было росписей, рассказывавших о подвигах Геракла[78]. Все эти чудесные рисунки были искусно выполнены красным по чёрному фону и белым или чёрным по красному фону.
Дойдя до конца этого ряда, мальчишки оказались перед большим двухэтажным зданием, массивная дверь которого почти не закрывалась: в неё то и дело входили и выходили озабоченные люди.
– В этом здании у нас городская управа, здесь обитает всё городское начальство, разные там коллегии: архонтов, семи, девяти, агораномов, астиномов. Да ещё всякие писцы и конторщики. А вот это – гимнасий, – продолжал Тимон, подведя Плавта к соседнему, намного большему по занимаемой площади одноэтажному зданию с лепным изображением головы Медузы горгоны[79] на фронтоне. – Здесь эфебы и грамоте учатся, и атлетическими упражнениями занимаются. Для этого там имеется большой гимнастический зал. В гимнасии даже бани с горячей водой имеются. Чтобы вспотевшие после занятий ребята могли помыться.
– А это правда, что там занимаются одни мальчишки? – полюбопытствовал Плавт.
– Конечно, правда.
– А почему так? Разве девочкам не надо учиться?
– Сразу видно, что ты живёшь в деревне и не знаешь городских обычаев. Вот мы сколько прошли по городу, а ты много видел женщин? – спросил Тимон. – Даже здесь, на Агоре? Можно сказать, одних мужчин мы всё время и видим. А почему?
– В самом деле, почему? – уставился вопросительно на Тимона Плавт.
– В городе принято, что эллинская[80] женщина, будь она молодая или пожилая, должна находиться дома и заниматься домашними делами: шитьём, ткачеством, приготовлением еды, присмотром за рабами, воспитанием детей, – старался как можно доходчивей объяснить Тимон. – Зачем ей грамота? А тем более, гимнастические упражнения? Другое дело – мужчины. Они работают, торгуют, занимаются политикой и государственными делами. Наконец, когда приходится, мужчины воюют. Как тут обойтись без грамоты и физических упражнений? Потому-то и учатся в гимнасии одни лишь мальчишки.
– А это правда, что атлетикой они занимаются там, ну… совсем голыми? – с сомнением в голосе спросил Плавт.
– Когда как. Когда голышом, а когда в набедренной повязке, – ответил Тимон. – А как же ты будешь бороться, скажем, в хитоне? Или бегать в гиматии?
– Должно быть, ты прав, – согласился Плавт. – Но всё равно… я, наверное, не смог бы показаться голым на людях. А ты не знаешь, какими видами атлетики они там занимаются?
– Почему «не знаю»? Знаю. Бегом, прыжками в длину, кулачным боем, борьбой, метанием копья и диска, стрельбой из лука. Вот… пожалуй, и всё…
Осмотрев со всех сторон гимнасий, ребята возвратились на площадь Агоры.
– Что дальше? – спросил Плавт.
– Думаю, тебе следовало бы ещё увидеть театр, – ответил Тимон.
– Да! Обязательно театр! – встрепенулся Плавт. – Я столько слышал о театре, но смутно представляю, что это такое…
– Значит, идём к театру.
Оказалось, что театр находился совсем рядом с Агорой, только оттуда он не был виден. Но достаточно было миновать восточный торговый ряд, свернуть в конце его вправо и пройти оргий[81] десять, как перед ребятами открылась совсем другая картина. Они стояли на краю вершины высокого, спускающегося до лимана холма, весь пологий склон которого был застроен жилыми домами. И рядом, почти у самих их ног лежал, как на ладони, театр. Не стоял, как того ожидал Плавт, надеявшийся увидеть что-то вроде дворца или стои, а именно лежал, поскольку был похож на большущую неглубокую чашу, вдавленную в склон холма.
Чаша делилась как бы на две почти равные части. Нижнюю, несколько большую, его занимала орхестра – ровная площадка с небольшим алтарём Диониса в центре.
– На орхестре, – объяснил Тимон, – находятся хор и флейтист. Они, когда надо, по сигналу корифея[82] поют и играют. Помост, что за орхестрой, называется проскенионом. На нём актёры разыгрывают действие. Сзади помоста – скене. Там актёры, если надо, переодеваются и меняют маски.
Скене изображала фасад дворца с поддерживаемыми колоннами фронтоном посередине и несколькими дверями.
– А это театрон[83], – Тимон показал на верхнюю половину чаши, которая множеством полукруглых скамеек-ступеней поднималась вверх по склону холма. – Здесь…
– Я уже догадался! – перебил Тимона Плавт. – Здесь сидят зрители. Ведь так?
– Конечно, зрители. Кто же ещё?
– Интересно знать, сколько их может тут уместиться?
– Много. В прошлом году я был здесь с дядюшкой Фокритом и тётушкой Мелиссой. Народу набилось пропасть! Так дядюшка Фокрит говорил, что зрителей собралось не меньше пяти тысяч.
– Так ты уже был в театре и всё видел? – оживился Плавт. – Расскажи!
66
Дифром – низкий складной стул без спинки.
67
Дронос – кресло.
68
Хиос – остров в Эгейском море.
69
Фракия – древнее государство между Балканскими горами и Понтом Эвксинским.
70
Аттика – древнегреческое государство-полис.
71
Чистое вино греки употребляли крайне редко. Обычно его смешивали с водой.
72
Артемида – богиня-дева, покровительница живой природы, дочь Зевса.
73
Гефест – бог огня, покровитель кузнечного ремесла и самый искусный кузнец.
74
Прометей – титан, подаривший людям огонь, за что был жестоко наказан богами.
75
Персей – герой мифических сказаний, совершивший ряд подвигов.
76
Ахилл – мифический герой, участник Троянской войны.
77
Ясон – сын царя Иолка Эсона, предводитель аргонавтов.
78
Геракл – герой, сын бога Зевса и Алкмены – жены героя Амфитриона.
79
Медуза горгона – чудовище, превращавшее взглянувших на неё в камень.
80
Эллин, эллины – так называли себя древние греки.
81
Оргия – мера длины, равная 1 м 85 см.
82
Корифей – руководитель хора в древнегреческом театре.
83
Театрон (от слова «теаомай» – смотрю, гляжу), отсюда «театр».