Я - гомункул

- Кара…суба, далеко её не уволакивай. Она ничего не сделала и может послушать с той стороны дверей пояснения. Всё же, объяснить своё поведение считаю правильным, во избежание недопонимания, его между нами и так уже многовато, - бросил Фуши, повысив голос.

- Готово, - вернулась на место подле Фуши Карасуба.

- Что это значит, Фуши? - Мия буквально на глазах подавала всё более активные признаки жизни, да и глаза становились всё осмысленней. Похоже, испытанный шок заставил отступить даже алкоголь. Да и ноль-первая в принципе могла выкинуть какой-то фокус.

- Если бы Третья продолжила тут находиться…

- У меня и имя есть! - пьяно возмутилась из-за стены Казехана.

-… то я не смог бы себя контролировать… - Фуши продолжил было дальше, проигнорировав реплику секирей ветра, как та влезла снова.

- И не надо было! Мог бы сразу на меня наброситься! Стоп! Мия, ты сказала, “Фуши”? Он - Фуши? То есть всё это время, пока я его искала, он несколько месяцев жил у тебя? - Казехана тоже демонстрировала повышенную “отрезвляемость”. Впрочем, в сравнении с гомункулом проигрывали обе секирей, на того, в силу свойств его организма и силы, сумели подействовать лишь три вещества - транквилизатор Карасубы, которым та его когда-то обездвижила, дабы окрылить, раствор, позволивший ему состариться (ибо без него Фуши не стареет) и “боевая сыворотка” гомункулов. Всё прочее, в том числе и алкоголь, его организм словно не замечал.

- Так ты искала именно его? - покосилась на дверь Мия.

- Кхм-кхм, мы несколько отошли от темы. Я бы набросился на неё в другом смысле. Я бы попытался её убить, - признался Фуши. На миг на оба помещения опустилась тишина. Первой отмерла Казехана.

- Ик! Не может быть! - уверенно заявила та.

- Есть за что? Если желаешь, я могу… - с намеком начала Карасуба, положив руку на рукоять катаны.

- Хах, ты мне никогда не нравилась, и если Фуши тоже не против… - тоже оставила недосказанность ухмыльнувшаяся Кайха, смотрящая на дверь, за которой виднелся силуэт Казеханы.

- Так, стоп! А сейчас, не мог бы ты пояснить мне, что тут происходит и что значат твои слова? - “ласковая улыбка” Мии заставила чуть дернуться даже Карасубу, а вот Фуши снова ничего такого не заметил.

- Я и так собирался пояснить, но позволь узнать, с чего такое давление в мою сторону? Пояснить я поясню, но отчитываться не обязан! Время упущено… мама, - глаза гомункула холодно блеснули, а у налившей себе воды (освежиться) Мии в руке разлетелся осколками глиняный стакан.

- Ты - знаешь? - с испугом на лице произнесла она, мгновенно развернувшись к Фуши всем телом, а не только лицом, как до этого.

Карасуба пару раз моргнула и ущипнула себя. Но такое выражение лица у её “заклятой подруги” не проходило. И вроде бы, сейчас она должна была злорадствовать и наслаждаться, но впервые познавшая светлые чувства Черная Секирей просто на миг представила, что бы она чувствовала на месте Мии, когда напротив тебя стоит сын, излучающий негативные эмоции в твою сторону. А в данном случае равнодушие Фуши явно несло негативный оттенок. Карасубе пришлось признать, что ноль-первой можно лишь посочувствовать.

- Только дурак не понял бы…

- То есть, ты - дурак? - хмыкнула тихо-тихо проговорившая эту реплику Кайха, но в тишине кухни её услышали все, даже находящиеся в гостиной секирей.

- Собственно, я никак не мог это понять, потому, что на базе мне внушили, что “у гомункулов не может быть родни”. Не просто внушили, а словно прошили мозг, на манер какого-то компьютера. Собственно, с присутствием Казеханы тоже самое. Я не хочу на неё нападать, но просто не могу не напасть. Меня готовили именно для её устранения. Вполне возможно, что не просто готовили, но даже создан я был именно с этой единственной целью. И сдерживаться очень трудно. А повторить прошлый эффект, благодаря которому была уничтожена предыдущая установка, без предварительных опытов, не имею ни малейшего желания. Прошлый раз чуть не стоил жизни моим секирей, а возможно, и мне, - развернуто пояснил гомункул.

- Но мы здесь не за этим, а за тем, чтобы понять, как нам сосуществовать дальше, и какие отношения будут между нашими группами. Однако, я считаю, это стоит обсуждать в том числе и с Чихо-сан, или хотя бы Узуме. А пока, сделаем паузу - вы решите, с кем нам стоит общаться и посовещаетесь между собой, а мы пока успокоимся. При схожем накале эмоций уже произошли у нашего ашикаби в прошлый раз срывы установок, и он прав, доводить до нового срыва, не проанализировав последующие итоги, не стоит. Таким образом ему действительно нужна пауза. Асама-сан, надеюсь, вы проявите хоть толику материнской заботы и согласитесь на моё предложение. Дайте ему хоть десять минут, - неожиданно влезла Кочо.

Кайха и Цукиуми, даже не подумавшие об этом, почувствовали себя виноватыми, а Карасуба еще и зубами заскрипела, не желая признавать, что кто-то из секирей Фуши может быть к нему заботливей, чем она.

Впрочем, Кочо это не волновало, её волновал куда больше Фуши, и его состояние. Ведь, та клятва её успокоила, и позволила “шагнуть вперед”. Какие бы доводы и отговорки не находила привыкшая к логике, превосходящей чувства, секирей, она не могла не признать, данное им слово успокоило её.

Если бы она знала, что нечто похожее сейчас испытывал не знающий как реагировать на такое проявление заботы гомункул, она бы сильно удивилась, и, возможно, история для этих двоих изменилась бы еще сильнее, но телепатом никто из этой пары не являлся.

А в это время где-то в своей башне заливисто хохотал Минака, наконец сумевший разгадать загадку развития одного гомункула. Его забавляла эта ситуация и то, что ответ лежал на поверхности.

========== Глава Пятьдесят четвертая. Напряженные переговоры ==========

Здание МБИ, вечер.

- Бред, - четко произнесла смотрящая на график, нарисованный Минакой, Таками.

- Почему же? Всё идеально совпадает, - довольный собой озвучил Минака Хирото.

- Это - невозможно. Да, как ни странно, совпадение 100%, но если бы он и правда повышал свои физические параметры после гибели, то к моменту побега из транспорта в Нью-Токио, он уже бы превосходил Мию в три раза! А он только сейчас к нижней планке секирей подбирается (не считая информационных)! - уперла руки в бока Таками.

- Ой, Сахаши-кун, не делай такое лицо, я тоже упустил это из виду! Да, совсем упустил тот факт, что гомункулы произошли от секирей, и кто-то мог по некоторым свойствам оказаться ближе к ним, чем все прочие, - развел руками в стороны Минака.

- Если ты не прекратишь говорить загадками, этот планшет повстречается с твоей головой! - почти прорычала Таками.

- Сурово. Ты слишком сурова со мной, Таками-кун!

- ПРЕКРАТИ ПАЯСНИЧАТЬ! - от рева обычно уравновешенной женщины в кабинете задрожали стекла… и её начальник, продолжающий её доводить.

- Эх, нет в тебе той искры, что мне так нравилась раньше, Таками-кун. Помнишь ли ты, что на эмоциях секирей способны выдавать потрясающие результаты. К примеру, в ярости, пусть боец будет себя хуже контролировать, но силы атак и различных приемов секирей от такого только возрастут. Особенно это видно у бойцов ближнего боя, чей рост умений поднимается даже до 25%! Или же желающая защитить своего ашикаби секирей, постоянно находящая в себе силы вставать и кидаться на превосходящего её врага?

- И? - поторопила Минаку Таками, раздраженная его многозначительными паузами.

- Так же, как и с секирей, у одного гомункула часть процессов оказалась завязана на психологию, а лишь затем - на физиологию. Или это из-за его силы, которая этой самой физиологией вертит, как хочет? В общем, свои смерти в лабораториях он воспринимал опытами, а вот на мнимой для него свободе… отчаянные сражения, нежелание попасть снова в клетку, жажда одолеть врага, нежелание подставлять своих секирей… в общем, каждая его смерть в бою, что воспринималась именно смертью, пусть и секундной (а то и меньше), поднимала его параметры. Хм, мне даже стало интересно, каков у него предел этого странного развития. Может, простимулировать Фуши немного? Помнится, иностранные партнеры наши, упоминали как-то раз интересную поговорку о загнанных в угол крысах. Да, это будет интересным экспериментом.