Страница 2 из 4
Он взял одежду Хаим-Бера и направился к его
дому. Добрая Эстер- охл сидела на крылечке и пила
чай с вареньем. Причeм варенье она брала полными
ложками из большой банки.
-- Добрый день, уважаемая Эстер- охл,-- сказал
Шлeма-водовоз.-- Я к вам. И,
как видите, не с пустыми руками. Иду я сейчас берегом
реки, и что я вижу? Вы
себе не представляете, Эстер- охл!..
Вижу, в воздухе летит
Чья-то шляпа с лентой серой.
Вижу, шляпа Хаим-Бера.
Как еe мне не узнать!
Шляпа, шутка ли сказать!
Это же не просто шляпа,
Ведь еe не бросишь на пол.
Это шляпа Хаим-Бера!
Богача! Миллионера!
И летит она, как птица.
И подумал я тогда:
"Не дай бог ей опуститься
Там, где грязь или вода.
Шляпа может зацепиться
За осину, например.
Будет дерево гордиться,
Будто это Хапм-Бер!"
Но не волнуйтесь, Эстер- охл. Со шляпой ничего не
случилось. Я догнал еe и
поймал. Вот она, шляпа Хаим-Бера, богача, перед
вами. И то, что она цела и
невредима, это уже хорошо.
Иду я дальше. И что же я вижу?
Вижу я -- летят штаны
Необъятного размера.
Это ж брюки Хаим-Бера!
Как же мне их не узнать!
Брюки, шутка ли сказать!
Это же не просто брюки,-
Нет таких во всей округе!
Это брюки Хаим-Бера!
Богача! Миллионера!
И летят они, как птица.
И подумал я тогда:
"Не дай бог им опуститься
Там, где грязь или вода.
Брюки могут очутиться
В огороде, например.
Тыква будет в них рядиться,
Будто это Хаим-Бер!"
Но успокойтесь, уважаемая Эстер- охл! Ничего плохого
со штанами Хаим-Бера не
случилось. Я погнался за ними, словно мне двадцать
лет. Я бежал за ними так,
будто руки мои не скрючены работой и ноги не в тяжeлых
мокрых сапогах. И вот
они перед вами -- дорогие штаны Хаим-Бера. И это, как
вы понимаете, ещe раз
хорошо.
Я должен вам сказать, что поймать штаны и шля
пу было
Трудно, но не слишком.
А летящую манишку
Было мне поймать трудней.
Но, как видите, я с ней.
Вот и галстук Хаим-Бера,
Богача, миллионера!
И это, конечно, уже четыре раза хорошо.
А если, добрая Эстер- охл, я к этому добавлю, что
Хаим-Бер утонул, так вы же
умная женщина и, конечно, поймeте, что на столько раз
хорошо один раз
плохо -- сущий пустяк.
МОЖЕТ БЫТЬ, ДА,
А МОЖЕТ БЫТЬ, НЕТ
Был ли еб-Нухем
В чаще дремучей?
Был ли подобный
В Хeломе случай?
Что я скажу вам
На это в ответ?
Может быть, да,
А может быть, нет.
Но слышали все и клянeтся весь Хелом,
Что между селеньями Чeрным и Белым,
Не доходя Воробьиного брода,
В чаще дремучей возле болота,
Где летом котeнок едва не утоп,
еб-Нухем увидел огромный сугроб.
А из него поднимается пар,
Как будто под снегом кипит самовар.
Верить ли этим
Хеломским слухам?
Видел ли чудо
Мудрый еб-Нухем?
Что я скажу вам
На это в ответ?
Может быть, да,
А может быть, нет.
Но стало известно городу Хелому,
Что Нухем поведал об этом еб-Шолому
(У Шолома, кстати, не ум, а брильянт).
Старый мудрец развернул фолиант,
Перелистал, почесал за ухом,
И объявил: -- О премудрый еб-Нухем,
Послушай, об этом неслыханном чуде
Нету ни слова, ни буквы в талмуде.
Но, слава богу, в местечке есть ребе,
Мудрейший из всех на земле и на небе.
У старого ребе звезда, а не разум,
А каждое слово сверкает алмазом.
Выслушав Нухема, ребе-мудрец
Долго молчал. И сказал наконец:
Это, конечно, великое чудо.
Но что это, всe же не видно отсюда.
Немедля мы в чащу отправимся сами,
Во всeм убедимся своими глазами.
Пошли ли они
В эту чащу дремучую?
Нашли ли они
Эту снежную кучу?
Что я скажу вам
На это в ответ?
Может быть, да,
А может быть, нет.
Но слышали все и клянeтся весь Хелом,
Что между селеньями Чeрным и Белым,
Не доходя Воробьиного брода,
В чаще дремучей возле болота,
Где летом котeнок едва не утоп,
Они увидали огромный сугроб:
Из чeрной дыры поднимается пар,
Как будто под снегом кипит самовар.
И ребе сказал: -- Величайшее чудо!
Но что это, всe же не видно отсюда.
Полезу -- увижу.-- И ребе полез
Вперeд головою под снежный навес.
А возле берлоги два мудреца
Стояли, за ноги держа мудреца.
Забрался ли ребе
Под снежный навес?
И был ли вообще
Возле Хелома лес?
Что я скажу вам
На это в ответ?
Может быть, да,
А может быть, нет.
Но слышали, слышали, слышали люди,
Что два мудреца, размышляя о чуде,
Там долго стояли. Измаялись оба.
А ребе не лезет назад из сугроба.
Когда ж его вытащили -- увы! -
Он оказался без головы.
еб-Нухем сказал: -- Была голова.-
А мудрый еб-Шолом подумал сперва,
Затем возразил: -- А по-моему, нет.
Нашего ребе я знаю сто лет.-
И так бы тянулся их спор без конца,
Но, к счастью, припомнили два мудреца:
У ребе -- жена! И она такова,
Что вспомнит, была или нет голова.
Два старца направились в Хелом. И вскоре
Пришли и сказали разумнице Соре:
-- Ты -- мудрая женщина, знает округа.
Скажи нам, была ль голова у супруга? -
К лобику пальчик приставив сначала,
Мудрая женщина так отвечала:
-- Когда он ел утром
Картошку с селeдкой,
Я помню,
Что тряс он
Седою бородкой.
А вот была ль
У него голова...
Никак не припомню! -
Сказала вдова.
Что я скажу вам
На это в ответ?
Может быть, да,
А может быть, нет.
ХЕЛОМСКИЕ ОБЫЧАИ
В Хеломе водились мыши с незапамятных времeн.
Не одна, не две, не тыща, а, наверно, миллион!
Мыши на дорогах,
Мыши на порогах,
Мыши на крылечках,
На чердаках, на печках,
На лавках, на перинах,
В корытах и корзинах...
Вот какое горе,
Просто-таки горе!
И поэтому в местечке был обычай, говорят:
По три прутика к обеду подавали всем подряд -
К супу, к мясу и компоту, чтобы отгонять мышей,
Ведь они в тарелки лезли и пугали малышей.
Но когда во всей округе не осталось ни куста,
Стали думать, стали спорить -- и всe это неспроста.
Люди разные повсюду. Эти глупы, те умны.
А в местечке, как известно, жили умники одни: