Диссонанс

– Игги, – прошептала я.

Отражения одних и тех же объектов нередко накладывались друг на друга, однако видеть перед собой того же пса, который еще совсем недавно был стерт вместе с окружающим его миром, было очень странно.

Игги оглушительно залаял и попытался подняться на задние лапы, натягивая поводок.

Я удивленно заморгала. Впрочем, я знала, что некоторые животные обладают настолько чувствительным слухом, что могут узнать человека по голосу даже после мимолетного и однократного контакта. Похоже, Игги был одним из таких.

– Хороший мальчик, – улыбнулась я, приближаясь к собаке с вытянутой вперед рукой, чтобы погладить ее. – Ты что здесь делаешь?

В ту же секунду дверь пекарни открылась, и на улицу вышел Саймон с бумажным пакетом в руке. Это другой Саймон, торопливо напомнила я себе, глядя на высокого молодого человека с растрепанной шевелюрой, одетого во фланелевые брюки, кожаную куртку и грубые рабочие ботинки. Баскетболом здесь, похоже, и не пахло.

– Успокойся, – сказал он псу, отвязывая поводок.

Тот заскакал на месте, а затем, обретя полную свободу движений, радостно налетел на меня всем своим семидесятифунтовым телом. Я стала трепать его уши, рассматривая третьего Саймона за последние два дня и пытаясь вспомнить частоту того мира, где встретила второго. Ясно было одно – тот, который сейчас находился передо мной, излучал более гармоничные и стабильные звуковые колебания, чем Саймон из парка. Я вздохнула с облегчением, осознав, что, по крайней мере, этот Саймон находится в безопасности.

Молодой человек ухватил Игги за ошейник, случайно коснувшись при этом моей руки. Наши глаза встретились, и во взгляде Саймона номер три мелькнула искорка интереса.

– Из-за твоего поведения я плохо выгляжу в глазах других людей, Иг, – сказал он.

По правде говоря, мало что могло заставить Саймона плохо выглядеть. Даже брошенные им девицы только и трещали что о его глазах, руках и о том, как заразительно он смеется. Он не из тех, говорили эти дурехи, с кем можно строить продолжительные отношения, но все же общаться с ним интересно и весело.

– Игги не укусит, я обещаю, – сказал Саймон, неправильно истолковав мое молчание.

Я посмотрела на его руку, вокруг которой обвился поводок. Этот Саймон вместо кожаного ремешка и цифровых часов носил на запястье серебряный браслет из белого металла, возможно, серебра, в виде изогнутого миниатюрного железнодорожного костыля. Но руки у него были такие же, как раньше, – сильные, с мозолистыми ладонями.

– Я вас знаю? – спросил он.

Я почувствовала, как в груди у меня словно запорхали, синхронно взмахивая крыльями, сотни бабочек.

– Меня зовут Дэл, – отозвалась я внезапно охрипшим голосом. – Может, мы встречались в школе?

– Может быть. А может, мне стоит проверить зрение.

– Вот как? – Я заглянула в окно пекарни. Монти стоял у прилавка, разглядывая пирожные.

– Ну да. – Саймон немного понизил голос, и в нем зазвучали игривые нотки. – Если я вас до сих пор не заметил, значит, у меня что-то с глазами.

– Что вы говорите? И это все, на что вы способны – клеить девушку, причем самым примитивным способом?

Там, в Главном Мире, в этой ситуации я бы страшно смущалась и мямлила какую-нибудь чушь. Здесь, в параллельной реальности, общаться с Саймоном было легче – я понимала, что все, что меня окружает, ненастоящее. Улыбка моего собеседника стала печальной и от этого еще более чарующей.

– Похоже на то. А что, заметно, что я вас клею?

– Во всяком случае, приза за оригинальность вы не получите. А что вы здесь делаете?

– Сегодня четверг, – произнес Саймон и приподнял в руке белый бумажный пакет. – Моя очередь готовить обед. Я всегда покупаю для мамы что-нибудь вкусненькое – чтобы компенсировать чудовищное впечатление от остальных блюд.

– При желании вы могли бы научиться готовить.

– Но я люблю заходить в эту пекарню, – пожал плечами Саймон. – И потом, если бы я сегодня не заглянул сюда, то не встретил бы вас.

Я вдруг почувствовала себя подозрительно счастливой.

– Сегодня в «Грандис» будет играть одна группа, – сказал Саймон. – Очень приличная. Может, сходим, послушаем вместе?

Это приглашение удивило меня не меньше, чем аналогичное предложение Саймона из парка. События в параллельных мирах, находящихся близко друг от друга, нередко повторялись. И как и в первом случае, у меня имелся целый миллион причин для того, чтобы ответить «нет». Но иногда лучшие решения принимаются не на основе доводов разума, а интуитивно.

Колокольчик над дверью пекарни звякнул, и на улице появился Монти. В одной руке он держал батон, в другой – чашку кофе, а в зубах сжимал остатки жареного пирожка.

– Мне пора идти, – сообщила я.

Вероятно, приглашая девушку на свидание, Саймон привык слышать другие ответы. На лице его обозначилась морщина.

– Это значит «да»?

– Это значит – «может быть». Пока, Игги. Не нарывайся на неприятности.

Взяв Монти за руку, я повела его обратно в сторону перехода.

– Ты что, познакомилась с этим парнем? – поинтересовался Монти, продолжая жевать пирожок и одновременно провожая внимательным взглядом Саймона и Игги, которые, перейдя улицу, забрались в обшарпанный черный джип.

– Его зовут Саймон Лэйн. Мы с ним учимся в одной школе.

Я в очередной раз посмотрела на часы. Элиот должен был зайти за мной уже совсем скоро.

– Саймон, – с задумчивым видом повторил Монти. – А это не тот, который…

– Ну да, тот самый, – подтвердила я. – Из стертого мира.

Монти кивнул, явно довольный тем, что память не подвела его. Обратный путь в Главный Мир мы прошли быстро и без помех. Из центра до нашего квартала мы добрались как раз в тот самый момент, когда Элиот подъехал к дому на «Субару», принадлежащем его матери, и стал парковаться там, где обычно оставляла свою машину Адди. К этому времени она, как правило, уже возвращалась со стажировки. Застав нас с Элиотом вместе, сестра давала нам несколько советов, которых мы не просили, и шла к себе, чтобы продолжить ковыряться с какими-то бумажками.

– А где Адди? – спросила я.

– Твоя мама говорила, что ее вызвали на Совет, – ответил Монти и слизнул с большого пальца остатки глазури.

– Одну? – удивилась я.

Мама твердо стояла на позиции, что мне не следует появляться на Совете без сопровождения. Почему, интересно, это ограничение не распространялось на мою сестру?

– Ну да, похоже на то, – кивнул дед.

Если Адди могла выступать на Совете самостоятельно, значит, это под силу и мне, решила я.

– Послушай, дед, ты ведь дойдешь до дому один? Больше, надеюсь, никуда не сбежишь?

– Не беспокойся за меня. – Монти похлопал меня по руке. – Езжай, пока мать тебя не перехватила.

Поцеловав Монти в щеку, я побежала к машине Элиота, а дед поковылял вдоль боковой стороны дома в глубь участка.

– Поехали! – сказала я, плюхнувшись на переднее пассажирское сиденье и поставив рюкзак на колени.

– Привет. Что, опять какие-то проблемы? – осведомился Элиот.

– Никаких – при условии, что меня не поймает мать. Поэтому трогай поскорее, ладно? Я хочу прибыть на место как можно быстрее.

– Пристегнись, – сказал Элиот и включил заднюю передачу. – У меня такое ощущение, словно я сижу за рулем машины, на которой злоумышленники скрываются с места преступления.

– Тогда пошевеливайся!

В тот самый момент, когда мы отъехали, на главном крыльце дома появилась мама. Сообразив, что происходит, она раздраженным жестом уперла руки в бока и крикнула:

– Дэланси!

Голос ее, однако, прозвучал едва слышно. Но я не сомневалась, что позднее она обязательно наверстает упущенное.

Глава 8

Путешественники делят Главный Мир с обычными людьми, но мы с ними действуем в очень разных сферах. Знакомство и деловые отношения с ними являются приемлемыми, но сильные привязанности не одобряются.

Одно из важнейших требований к Путешественникам состоит в том, что они должны держать свой дар в тайне. В противном случае обычные люди, не понимающие степень нашей ответственности, будут пытаться использовать нас и Мультивселенную в своих интересах, что приведет в катастрофе.