Страница 11 из 13
– Выше всех, конечно же, король. Нынешний – сиятельный Сезар Назар. Принцы имеют титул блистательных. Остальные высшие делятся на высокородных и низкородных. К первым принадлежит, например, наш род, он из старейших, пусть и не самый богатый. Условно нашу родословную можно отследить по номеру, в каждом поколении он свой. Я вот Тринадцатый, значит, знаю свой род до двенадцатого колена. У других номера скромнее, к примеру, Седьмой…
– А у короля какой номер?
Рум заговорщически усмехнулся и поманил её пальцем через стол.
– У Сезара – Двадцать Пятый. Погоди восторгаться! Неофициально известно, что первый монарх, дабы подчеркнуть свой высокий статус, просто-напросто приписал себе сразу десять поколений, наличие которых в действительности совершенно бездоказательно. Но тогда это восприняли с пониманием. Да и сейчас… Подозревать подозревают, но делают вид, что верят. Народ лоялен к монархам, если монархи лояльны к народу, и наоборот. У нас вполне приличные правители, в отличие от некоторых соседей, почему бы не прощать им маленькие слабости?
– Мудрые демоняки! Кстати, я заметила, что у вас все имена и фамилии в рифму. Это так специально, да? Ой, а почему тогда твой жёлтый друг…
– Тамка? Потому и не в рифму, что низкородный. Это очень давняя традиция. Аристократы ни за что не назовут сына именем, не созвучным родовому. К девочкам, кстати, это не относится. И простым демонам запрещается косить под высокородных. Всё равно переименуют и ещё штраф слупят. К ним принято обращаться «ди» – ди такой-то или ди такая-то, для мужчин и женщин обращение одинаковое. А у нас разное: я – дин, ты – дина. Слышала же в салоне? Рядом со мной и в твоём статусе никто не усомнится.
– Надеюсь. На балу на всякий случай буду всем «динкать», а лучше вообще молчать и улыбаться, согласно первоначальному плану. Может, и сойду за высокородную… А низшие у вас не учатся? Им что, всего две буквы в имени положены?
– И в имени, и в фамилии. Зато всё сразу ясно. Внешне они, кстати, все поголовно зелёные, разноцветные только высшие. Но их главное отличие не во внешности, а в полном отсутствии магических способностей, на самом глубинном уровне. В наших семьях иногда рождаются дети с очень слабым даром или вообще без него, но крайне редко, в следующем поколении эта способность всегда компенсируется. А низшие в принципе интеллектом не блещут; считается, что Первородное Пламя создало их в основном для физической работы. Читать, писать, решать несложные задачи – вот их потолок.
– Бедные!
– Ну вряд ли они сами себя жалеют. У нас считается, что ты рождаешься в той среде, какую заслужила в прошлой жизни твоя вечная душа.
– Ой, как интересно! Похоже на наше учение о…
Рум отвлёкся на свою тарелку и сначала даже не понял, почему девушка вдруг замолчала посреди фразы. Поднял глаза – а она, бросив приборы, держится за грудь и часто, прерывисто дышит. Пытается вздохнуть глубже… и не может.
– Ждана, что с тобой?! Подавилась? Что? Где болит?
Синие глазищи испуганно смотрят на него, лицо побелело… Что происходит?! Может, у неё острая форма аллергии на какое-то блюдо? Ведь хотел же загодя дать ей универсум, придурок!
– Вот, выпей это! А потом воды, давай же!
Лекарство глотает с трудом, даже не морщится, хотя оно жутко горькое. Рум сам держит стакан и видит – она честно пытается пить, но большая часть воды стекает по губам обратно. Пламя, да что с ней?!
Со звоном покатились по столу брошенные не глядя монеты. Рум выскочил на улицу – на одной руке обессиленно повисла девушка, другая судорожно шарит в кармане в поисках нужного амулета. Не то, не то… Вот он!
Ехолёт, вызванный с его помощью, упруго приземлился рядом буквально через минуту, а потом свечой ушёл в небо. Скорее, скорее! В больницу, в институт?! Вдруг его знаний не хватит, а потом будет уже поздно?.. Но в больнице тоже вряд ли разбираются в человечках! Что же делать?!
Ждана почти лежит на сиденье, её лицо уже не бледное, а какое-то серое. Руму захотелось взвыть от бессилия.
– Помо… ги…
– Сейчас, сейчас, огонёчек, держись, скоро приедем!
Она слабо качнула головой, пальцы с усилием уцепились за ворот платья.
– Ду… шит…
И тут Рум наконец-то понял, что натворил. Захотелось уже не выть, а рычать – исключительно на себя и собственную тупость! «Гениальные мозги», чтоб они разом усохли! Эта девочка и то умнее его, а он – он всего лишь жалкий хвастун, нудила и неудачник, правильно его вчера назвали!
Продолжая мысленно костерить себя на все лады, парень резко удлинил и заострил ногти на правой руке и очень аккуратно вспорол плотную ткань её платья, от выреза и до «ниже пояса». Хорошо, что боевая трансформация у всех демонов происходит на автомате, даже у дураков! Рум втянул когти обратно, наклонился и приник к холодным губам Жданы. Вдохнул в рот воздух – и она невольно закашлялась. Ой, точно, человеческие лёгкие меньше и нежнее… не перестарался часом?
Кажется, нет. Щёки девушки заметно порозовели, освобождённая от удушающей одежды грудь ритмично заколыхалась. Завораживающее зрелище… Смотрел бы и смотрел, не отрываясь!
Ощутимый тычок под рёбра заставил Рума очнуться.
– Ну и зараза же ты, – просипела Ждана. – Сначала чуть не задушил своим платьем, а теперь ещё и пялишься. Никуда с тобой не пойду, ты сволочь.
Он вспыхнул и наконец отвёл глаза. Неловко запахнул на девушке плащ и снова привлёк к себе, почти невесомо поглаживая по спине. Если уж он сам напугался до дрожи, что о ней-то говорить!
– Согласен. Прости меня, прости, огонёчек, я так виноват…
– Ну ты же не специально. Ладно, проехали, – после паузы буркнула она.
У Рума защемило сердце. Отходчивая… но это уже неважно. Решение принято.
– Изменить маршрут. Конечная цель – ДИМ, стоянка у главного входа.
– Выполняю!
– Ой, – дёрнулась девушка. – Кто это сказал? И где мы? Мы куда-то едем?
– В институт. На ехолёте, это такой универсальный транспорт. По дороге тоже ездит, но гораздо медленнее… Ты боишься высоты?
– Не-а! Хочешь сказать, мы летим?!
Он кивнул и активировал обычный режим обзора. Стены и потолок ехолёта стали прозрачными, и Ждана невольно ахнула.
– Красота-то какая! Лепота!
Рум её восторг совершенно не разделял – и даже не потому, что привык видеть свой город с высоты. Ему было отчаянно грустно.
После приземления он вновь затемнил стены, и девушка кое-как привела себя в порядок. Безуспешно попыталась стянуть на груди разрезанную ткань и в конце концов просто тщательно закуталась в плащ. Рум не собирался подглядывать, но эта краска на стенах так отсвечивает…
На проходной их ждали удобно упакованные обновки и увесистый свёрток из дома. Он чуть не велел отправить всё обратно, но потом передумал. Будут как раз на второе и третье желание.
В лаборатории Ждана сразу ушла в ванную переодеваться, а Рум бросил покупки на диван и стал спешно снимать охранки с нужных шкафов и ящиков.
– Ты что делаешь? – удивилась, подходя, девушка. – Хочешь отсюда прямо в бальный зал перенестись? Разве он так далеко?
– Не загораживай мне свет, пожалуйста… Нет, я черчу круг призыва. Отправлю тебя обратно.
– Что?!
– Разве не понятно? – через силу улыбнулся он. – Совсем скоро ты будешь дома и забудешь меня и мой мир как страшный сон. Насчёт двух оставшихся желаний: я хочу, чтобы ты…
Ждана сердито прижала ладонь к его губам.
– А я хочу, чтобы ты перестал говорить глупости. И делать тоже. Где у тебя тряпка? Ай, ботинком затру, так надёжнее…
Рум в какой-то прострации наблюдал, как она старательно уничтожает незаконченный чертёж.
– Пол будешь сам мыть, я не подряжалась… Или у вас на этот счёт заклинание имеется?
– А? Слушай, ну зачем ты это сделала? – вздохнул он. – Я всё равно отправлю тебя домой.
– Из-за моих слов? Забудь. Я просто разозлилась…
– И совершенно правильно. Я ведь тебя и вправду чуть не убил.
– Но ты же не хотел! – Ждана села на диван и похлопала по месту рядом с собой. Рум нехотя послушался. – Просветишь, где накосячил? Почему это жуткое платье резко решило меня задушить? Брр, как вспомню, так вздрогну.