Страница 14 из 18
Ведь красоток нет таких в природе, Чтоб влекла их эта колея, Чтоб пошли мантулить на заводе За станком, визжащим, как свинья.
Чтоб они в оранжевом жилете, С характерным звуком "хрясь-хрясь-хрясь", Ломом грунт ворочали в кювете, Поминутно хрипло матерясь.
Чтоб умели сбить как надо доски И бетон в опалубку залить. Не желают эти вертихвостки Трудности с мужчинами делить.
Да, с народом им не по дороге, Но они недолго держат масть: Не замедлят эти недотроги Навничь перед долларом упасть.
Смолоду мечта в ней голубеет: Вот в нее влюбляется буржуй, Вот ее он холит и лелеет... Ну а в жизни он ей скажет:"Нет".
"Нет,- он скажет,- все, накувыркались, На сто баксов, а меня забудь. Не реви, чтоб люди не смеялись, И ступай себе куда-нибудь".
И пойдет красавица по свету Вновь искать халявные харчи К блудному сожительству за это Вновь ее принудят богачи.
И душой красотка одряхлеет, Даже станет потихоньку пить. Словно вещь, буржуй ее лелеет, Чтобы вскоре новую купить.
Но однажды, мчась в кабриолете С полным отвращением к труду, Девушку в оранжевом жилете Вдруг она заметит на ходу.
И увидит, как сует девчушка Руку под оранжевый жилет И как недопитая чекушка Скромно появляется на свет.
Андрей Добрынин
Хорошо глоточком сдобрить зиму, Закусить вареной колбасой... Но кабриолет промчится мимо, Прожужжав диковинной осой.
И подскажет образ тот минутный Девушке, не знающей труда, Что корабль буржуйский сухопутный Мчит ее со свистом в никуда.
И глядит мечтательно, как дети, Вслед промчавшемуся кораблю Девушка в оранжевом жилете, Утирая варежкой соплю.
2002
Андрей Добрынин
С приходом мая вновь они воскресли, Надежды лет минувших золотых, Но им не надо верить, даже если Им подпоет, как жаворонок, стих.
С годами мы поблекли и облезли, Но трудимся, как прежде, за троих, И женщины куда-то все исчезли, А вспомни, брат, как много было их!..
Что ж, станем вновь возделывать наш садик, И пусть в нем примет каждую козявку Лишь ей одной назначенный цветок; А если в нем упругий женский задик Когда-нибудь опустится на травку, То со слезами мы восхвалим рок.
2002
Шарахается девушка брезгливо Чего, мол, хочет этот старый черт? Но пусть не прозвучал любви аккорд Я нахожу, что это справедливо.
Я как самец отнюдь не высший сорт, Об этом мне теперь напомнят живо И поделом: ведь в юности спесиво Себя я вел и был не в меру горд.
Пришла неотвратимая расплата За то, что оскорблял ответом вялым Я чувства те, что сам же и разжег, За то, что в одиночестве когда-то Вертелась девушка под одеялом И трогала свой влажный пирожок.
2002
Андрей Добрынин
Из этих мест приозерных, Из этих прибрежных сел Ушли на войну мужчины Назад ни один не пришел.
Лишь обелиск остался, Металлом белым обшит. Как штык старинный трехгранный, Списки он сторожит.
На белом металле - списки Тех, что ушли навек. Читаю - только Ремневых Одиннадцать человек.
Болтают ласточки в небе, Тихо звенят провода, Рядом, в овраге заросшем, Побулькивает вода.
Все та же дорога в поле, Что раньше вела на фронт, Утоптанная, как камень, Уводит за горизонт.
Спросить непременно надо У тех одиннадцати О бесчеловечных далях, Куда им пришлось уйти.
В ответ же - птиц перекличка, Звон проводов и ос. Бесплодней земли проселка Всякий людской вопрос.
2002
Я не мечтаю встретиться с любовью, Андрей Добрынин Взломать безденежья порочный круг. Осталось мне теперь одно злословье Мой своенравный, но надежный друг.
Стремясь не быть нахлебником отчизне, Я смог дожить до сорока пяти, Однако добрых слов для этой жизни, Я. как и в юности, не смог найти.
Пусть злу за злое злом же воздается Вот логика злословья моего. Пусть знает зло, что у меня найдется На злобу дня словечко для него.
Не зря себя я чувствую отлично И дорого ценю свое перо Ведь я, как бог, решаю самолично, Что в этом мире зло, а что - добро.
Я день октябрьский вспоминаю четко, Когда на миг затмилось все вокруг И на мою балконную решетку Взаправдашний орел уселся вдруг.
Я покормить хотел его с ладони, Но к деревам, расцвеченным пестро, Он прянул, мне оставив на балконе Коричневое с золотом перо.
Так могут ли соперничать открыто Птенцы орла и выползки змеи Судов земных корысть и волокита И быстрые решения мои?
Пусть зло невосприимчиво к злословью, Но я, разумным доводам назло, Ему вонзаю в задницу слоновью Исподтишка каленое стило.
И в результате - должного почтенья Добиться вряд ли сможет этот зверь, Поскольку язвы, струпья, нагноенья Его бока украсили теперь.
Пускай и впредь он, топоча по свету, Несет мое зловонное тавро, Не зря же встарь я прикрепил к берету Коричневое с золотом перо.
Таких, как я, он может слопать разом Хоть сотню,- но, внушая бодрость мне, За ним свирепым золотистым глазом Следит орел, парящий в вышине.
2002
Андрей Добрынин
Сойдясь с товарищем вместе, Я выплесну гнев на лист И вывешу в людном месте Значит, я экстремист.
Вместо рукоплесканий Я испускаю свист. Мне тошно от обещаний Значит, я экстремист.
В будущем кровь я вижу, И раз мой взгляд не лучист И я весельем не брызжу Значит, я экстремист.
В Росии власть воровская И редкий на руку чист, Но раз я об этом знаю, Значит, я экстремист.
"Пас",- говорят миллионы, Но я отважусь на вист В игре колодой крапленой Значит, я экстремист.
От речи моей топорной Корчится, словно глист, И рыжий подлец, и черный Значит, я экстремист.
В долинах сна и позора Мой стих стреляет, как хлыст, И слышен лай прокурора Значит, я экстремист.
Одной обидой я скован С тьмой городов и мiст, А стало быть, это сговор, Значит, я экстремист.
Не денег хочу, а мести, Я от корысти чист. Со мной - миллионов двести, Значит, я экстремист.
2002
Андрей Добрынин Петь гимны жизни не хочу я, Поскольку жизнь я ненавижу. Что я хорошего в ней чую? Что я хорошего в ней вижу?
Вот к милой дамочке несмело Подсесть я попросился в баре, Но дама пива не хотела Она пила одно кампари.
Я возразил с душевной болью, Что если пить одно кампари, То без штанов к концу застолья Окажешься на тротуаре.
Вы ждете долгого рассказа, А что рассказывать-то, братцы? Я не вкусил в тот день экстаза И даже не сумел набраться.