Страница 12 из 18
Это попросту гнет свою линию Аполлон, стрелоносный божок, И чтоб я не пытался отлынивать, Вновь меня он где надо зажег.
И своими гримасами жуткими, И словечками "на хуй" и "блядь", И окопными сальными шутками Я не должен бы вас удивлять.
Ведь скотина, и та беспокоится, Если сунут ей перцу под хвост, И поэма в душе моей строится, В титанический тянется рост.
И покуда свое сочинение До развязки я не доведу, Отдохнуть не позволит мне жжение, Мусикийское жженье в заду.
Ну а после душистыми мазями Я себя умащаю в шагу И, как прежде, случайными связями И винцом услаждаться могу.
Я веду себя в обществе душкою, Забывая былой моветон, И зовут меня барышни Пушкиным, Ибо я безупречен, как он.
И швыряю со смехом капусту я, Не боясь разориться дотла, Ибо знаю, что скоро почувствую Жар божественный возле дупла.
2002
Когда несешь без размышления Андрей Добрынин Тяжелый груз мирских забот, То повышается давление И по лицу струится пот.
А поразмыслить не мешало бы, Чтоб сбросить с челюсти узду. Со всех сторон ты слышишь жалобы На беспросветную нужду.
На сострадание нахлебники Давили испокон веков Мол, денег нету на учебники Для их оболтусов-сынков.
Да пусть растут не зная грамоты И вырастают дурачьем, Пусть даже вымрут, словно мамонты, Однако ты-то здесь при чем?
Ты тронут их плаксивой бедностью И помогаешь им, а зря Ведь над твоею бесхребетностью Они смеются втихаря.
Они скоты неблагодарные, И это видно по глазам. Наплюй на беды их кошмарные, Пусть каждый выживает сам.
Пускай сидят в пыли за печками И в подпол прогрызут дыру, Коль не оставлено местечка им На пышном жизненном пиру.
Пускай внизу среди накопленных Запасов разных пошустрят И пусть о ненасытных гоблинах Со страхом все заговорят.
Ты оберни все это шуткою, Чтоб длился радостный настрой, Пусть чавканье и вопли жуткие В подполье слышатся порой.
Чревоугодники и пьяницы Пируют, не боясь греха, И пусть со временем останется В хранилищах одна труха.
Успеешь ты тарелку вылизать, И все допить, и все доесть, И те, что из подполья вылезут, Тебя уж не застанут здесь.
2002
Андрей Добрынин Есть пес мистического склада, Теперь ему уже лет сто Он нападает из засады И отгрызает кое-что.
Подсел он вопреки природе На вкус людских дрожащих тел И ничего в людской породе Благословить он не хотел.
Но строго мы судить не будем Ушедшего в подполье пса: Он мстит за безразличье людям, Хватая их за телеса.
Они могли б в собачью школу Щенком его определить, Чтоб там его под радиолу Красиво выучили выть;
Он научился там считать бы По меньшей мере до шести И подмосковные усадьбы В мороз от жуликов блюсти;
Он умирал бы по команде И через палочку скакал И ни к какой собачьей банде Из принципа не примыкал;
Привык бы на прогулке рядом С ногой хозяина бежать И лишь тоскливым долгим взглядом Веселых сучек провожать;
Сносил бы стойко все побои И не показывал оскал, И прибирал бы за собою, Как кошка, зарывая кал...
Но этих мирных идеалов Мы не смогли ему внушить, И волосатых причиндалов Теперь он хочет нас лишить.
Он все беспривязные своры На нас пытается поднять, И тщетно будут живодеры Его по Коптеву гонять.
И тщетно будут по подвалам Менты отстреливать его, Ведь злым мистическим началом Его прониклось существо.
Андрей Добрынин
Он стал собачьим Моби Диком, И я давно уже готов К тому, что он однажды с рыком Ко мне рванется из кустов.
Заблудшего меньшого брата Его ни в чем я не виню, Хотя и знаю, что когда-то И мне он вцепится в мотню.
2002
Андрей Добрынин
Кто на людей взирает нежно Их просто очень плохо знает. Людская подлость неизбежно Его с годами доконает.
Они не брата в ближнем видят, А только дойную корову. Поверь, себе дороже выйдет Искать в них добрую основу.
Науку самооправданья Они постигли с малолетства: Возьмут взаймы - и до свиданья, И никакого самоедства.
Наврут с три короба - и ладно, И улыбаются:"А хуй ли..." Смотреть, похоже, им отрадно На тех, кого они обули.
Но эту гнусную отраду Мы доставлять им впредь не будем. Людей возвышенного склада Уже давно не тянет к людям.
Таких людей я не обижу И не унижу их престижа, А прочих люто ненавижу, А прочих люто ненавижу.
С людьми не следует стесняться, Пугать полезно матюками Всех деловитых тунеядцев С их петушиными мозгами.
Довольно мягкости и фальши, Не то погрязнешь в ихнем блуде. Должны мы разойтись подальше Я, человек, и просто люди.
2002
Есть такая артистка по прозвищу Ангел, Андрей Добрынин В порнофильмах она вдохновенно играет, Где мелькают мужские огромные шланги И достоинство женское все попирают.
Этот Ангел, как принято в радостном порно, Сам всегда предлагает мужчинам развлечься. Аппетитная барышня, это бесспорно, Но не мог бы я ею серьезно увлечься.
Я тут Ангела вызвал и начал ругаться: "Нет, любезная барышня, это не дело Достояньем своим как попало бросаться, А твое достояние - тучное тело.
Ты не знаешь цены своему достоянью И поэтому на спину падаешь сразу, А по правилам только ценою страданья Проникает плешивец к мохнатому лазу.
Ты, мой Ангел, в своей порностудии душной Совершенно забыла о жизни реальной, А ведь женщине быть полагается ушлой И не тратить зазря свой багаж сексуальный.
Опозданья, внезапные недомоганья, И намеки на множество горьких лишений, И - порой - истерические содроганья Есть неписаный кодекс людских отношений.
Кавалера положено чуть помурыжить, Года три, при удачном раскладде - четыре, Из него состоянье приличное выжать И затем у него водвориться в квартире.
А затем обнаружить, какой он мерзавец И насколько он все же тебя раздражает; Пусть возникнет тогда молчаливый красавец И порой потихоньку тебя утешает.
Вот в Москве все девчонки считают монету, Потому они смолоду при капитале, А в тебе ни малейшей серьезности нету, Амуницию скинула - и поскакали.
Стала случка у вас заурядным занятьем, Раздеваешься ты по-военному быстро, А в Москве все девчонки живут по понятьям И глядят сверху вниз на любого министра.
Я в любви не приемлю простейших решений И стою за незыблемость принятых правил. Непростых, многосложных хочу отношений, А не так: подошел, подмигнул и заправил.