Чего желает джентльмен

Дэвид с Молли на руках уже скрылся из виду, оставив ее одну. Уолтерс, икнув, поклонился.

– Да, мадам. Если вам что-нибудь будет нужно, дайте мне знать.

Ханна кивнула и вымученно улыбнулась.

– Благодарю вас. Мне следует идти к дочери, – тихо добавила она и поспешила наверх вслед за мужем.

Ханна нашла его в большой, элегантно обставленной комнате. Дэвид укладывал Молли спать. Девочка казалась маленькой и одинокой на огромной кровати, украшенной балдахином из розового шелка. Белые бархатные занавеси закрывали окна, белая с позолотой мебель была покрыта изящной резьбой.

Без сомнения, это была комната женщины – Ханна почувствовала тревогу. Убедившись, что куклу Мисси положили к Молли под одеяло, она вышла вслед за Дэвидом в коридор.

– Чей это дом? – спросила Ханна. – Эта комната явно предназначена для женщины. И кто такой мистер Уолтерс?

Он рассмеялся.

– Уолтерс – дворецкий. Дом принадлежит моему брату. Как вам известно, у меня есть сестра. И этот дом всегда наготове. Комнаты здесь гораздо красивее и удобнее, чем у меня, вот я и решил поселить вас здесь. Всего на несколько дней, пока я не подберу для нас другой дом.

Ханна несколько смягчилась, но ее все еще терзали сомнения.

– Простите. Но вы могли бы предупредить меня заранее.

– Разумеется. – Дэвид не выглядел виноватым. Поцеловав ей руку, он добавил: – Я распоряжусь, чтобы ваши вещи немедленно подняли наверх.

– Но разве мистер Уолтерс нас не ожидал? Мне показалось, он был весьма удивлен нашим появлением.

Снова эта загадочная улыбка, которая так тревожила ее сегодня!

– У меня не было времени дать ему знать о нашем приезде. Но в доме есть все, что нужно. На беспокойтесь, Ханна, все будет прекрасно. – Он сжал ее руку, прежде чем пожелать: – Спите спокойно. Увидимся завтра.

Она смотрела, как Дэвид неторопливо шагает вниз по ступеням, тихо насвистывая. Такое ощущение, будто он что-то недоговаривает, подумала Ханна.

Несколькими минутами позже мистер Уолтерс принес ее вещи, и она достала ночную одежду для себя и для Молли. Нужно было переодеть дочку, но к тому времени, как Ханна подготовилась ко сну сама, Молли уже крепко спала.

Прежде чем забраться в постель, она подошла к окну и раздернула портьеры. На ощупь ткань оказалась тяжелой и плотной. Совсем не похоже на хлопчатобумажные занавески в ее комнате в доме викария. Долго же ей придется привыкать к роскошной обстановке, в которой живет семья ее нового мужа! Дворецкий, бархатные портьеры, шелковый полог кровати… Ханна выглянула в окно, всматриваясь в очертания фонарей и зданий чужого города. Она никогда еще не бывала в Лондоне и даже не предполагала его посетить. Вероятно, ей пора подумать о том, какие сюрпризы может преподнести новая жизнь.

– Мы пойдем сегодня в цирк? – спросила Молли за завтраком.

Рассмеявшись, Дэвид отставил кофейную чашку.

– Не сегодня, малышка. Мне нужно заняться делами, и я уверен, что мама захочет сначала осмотреться. – Он посмотрел на Ханну. – Уолтерс расскажет вам, что есть вокруг и как куда добраться.

– А нет ли поблизости парка?

Молли уже начинала испытывать терпение Ханны. Проснувшись, она увидела, что дочь взобралась на красивый, но весьма ненадежный стульчик и перебирает в шкафу наряды, некоторые из которых показались Ханне не совсем приличными. Пусть не все, но кое-какие вовсе не подобали юной девушке, коей была сестра Дэвида. Впрочем, не судите, да не судимы будете, напомнила она себе, позвав Молли и заперев дверцы шкафа.

– Да, в парке в это время дня будет хорошо. Пойди к Уолтерсу и спроси, как туда добраться, Молли.

Вскочив со стула, девочка пулей выскочила из комнаты, невзирая на увещевания матери, что бегать в доме не следует.

– Ханна, – продолжал Дэвид, – у меня дела. К сожалению, мне придется покинуть Лондон.

– Так скоро? – Она была поражена. За те несколько недель, что Дэвид провел в Мидлборо, он ни разу ни с кем не общался и не выказывал ни малейшего беспокойства о каких-либо делах. С другой стороны, может быть, это как раз и объясняет, почему он так спешит сейчас. – Когда вы вернетесь?

– Меня не будет по меньшей мере несколько дней. Простите, что вынужден оставить вас одну в самый первый день в Лондоне. Но дело не может больше ждать. Надеюсь, вы не держите на меня зла.

– Что ж, если нужно, вы должны ехать, – рассудительно сказала Ханна. – Надеюсь, дело не затянется слишком надолго.

Дэвид вдруг заметно смутился.

– Я делаю это для вас и для Молли. Хочу устроить вашу жизнь как можно лучше.

– Боже мой, Дэвид, я понимаю! – воскликнула Ханна. – Мы будем скучать без вас, но долг есть долг…

– Я мог бы догадаться, что вы так скажете. – Он улыбнулся, и она улыбнулась в ответ.

После завтрака Дэвид попрощался с Молли и велел ей быть умницей и не расстраивать маму. Когда он вскочил на лошадь – прекрасного серого мерина – Ханне стало неловко. Уместно ли проститься, просто помахав рукой? Ведь он все же ее муж. Дэвид склонился к ней.

– Прощайте, – сказал он, целуя ее в щеку. – Надеюсь, вы так же мне улыбнетесь, когда я вернусь.

– Конечно, – ответила Ханна, радуясь, что он облегчил ей ритуал прощания. Они с Молли стояли и смотрели ему вслед.

Остаток дня был потрачен на осмотр дома. Кухаркой оказалась миссис Уолтерс. Молли захотела помочь ей с выпечкой, что озадачило и привело женщину в восторг. День еще не закончился, а они уже успели крепко подружиться.

Пока Молли помогала печь хлеб, мистер Уолтерс показал ее матери дом. Он уже оправился от изумления, и Ханна упрекнула себя за то, что ей чудились всякие подвохи. Дэвид не бросил их на произвол судьбы. А если и придется поселиться в доме поскромнее, он и там сумеет о них позаботиться. На взгляд Ханны, дом был обставлен с вызывающей роскошью, а чета Уолтерсов спешила исполнить любые их просьбы.

Следующие несколько дней они с Молли изучали окрестности. Ходили в парк, гуляли по кварталу, разглядывая витрины роскошных магазинов вдоль улиц, запруженных нарядными каретами, какие прежде Ханна видела только на дороге через Мидлборо. Леди и джентльмены расхаживали в изысканных нарядах. И Ханне невольно подумалось, что одежда Дэвида, казавшаяся такой красивой в Мидлборо, в Лондоне выглядит совсем непритязательной.

Миссис Уолтерс как-то сказала, что поблизости есть рынок – нужно пройти только несколько улиц. Ханна решила сходить туда с дочерью. Они позаимствовали на кухне корзину и, убедившись, что в кошельке есть деньги, отправились в путь.

Посмотрев кукольное представление – три раза по настоянию Молли, – они принялись бродить между рядами, где высились горы разнообразных овощей, фруктов и цветов. Впервые за долгие годы Ханне не нужно было закупать провизию к обеду – это делала миссис Уолтерс.

Как приятно было медленно и бесцельно бродить по рынку, держа за руку дочь, которую не нужно было сердито подгонять, чтобы она шла быстрее. Ханна купила клубнику у какой-то толстухи – прямо возле здания оперы. Домой шли долго, потому что Молли устала и едва передвигала ноги. Однако Ханне удалось уговорить ее идти быстрее, посулив чай с печеньем.

Едва они переступили порог дома, Молли бросила на пол шаль и стала нетерпеливо дергать ленты своей шляпки.

– Мама! Я такая голодная! – объявила она, обеими руками пытаясь сорвать с головы соломенную шляпку. Девочка не потрудилась развязать ленты до конца, и узел затянулся под подбородком.

– Терпение, – сказала Ханна. Поставила корзину на пол и начала распутывать злосчастный узел. – Вот так. Теперь можешь пойти и попросить чай у миссис Уолтерс.

– Спасибо, мама! – Малышка бегом бросилась в кухню.

– Иди, Молли, а не беги!

Не оглянувшись на мать, девочка резко остановилась, после чего, продолжив путь маленькими церемонными шажками, завернула за угол. Ханна лишь покачала головой и улыбнулась, когда частый стук туфелек Молли возвестил, что она снова пустилась бегом.