Снег

Юноша начал мерцать, и Сэцуру охватило паническое отчаяние, как и много лет назад. Она взглянула в глаза Заклинателя: в них горело желание жить, отчаяние от неизбежности, стремление продолжить свой путь, не обрывая его так скоротечно и бессмысленно. Юноша направил свой уверенный взгляд в самое сердце урагана Сэцуры и протянул к ней свою руку. Его рука непреодолимо манила, просила, звала потянуться навстречу. Бледные губы Заклинателя что-то безмолвно прошептали. Одно слово. Лишь одно единственное слово. Но оно изменило все. Юки-онна стремглав бросилась к императору, заключая его в поле своей энергии.

Она была рождена из маленькой кружевной снежинки, в которую вдохнула жизнь энергия самой планеты. Малышка Сэцура любила резвиться на склонах горы Фуко, задорно кружась в потоках снежных метелей и сливаясь с необузданной силой природы. Лишь изредка юки-онна превращалась в маленькую белокурую девочку, когда спускалась к хрустально-чистым водам озера Ориго.

Озорник каппа, живущий в глубинах Ориго, любил подшутить над людьми, приходящими к берегам его озера, и частенько обливал их, ничего не подозревающих, студеной водой. Перепуганные селяне, не видя своего обидчика, убегали с криками, до исступления напуганные. Сэцура звонко смеялась, сидя на берегу и болтая своими маленькими ножками.

В очередной ясный день юки-онна спустилась к своему излюбленному месту на берегу Ориго. Серебристые снежинки, радостно блестя на солнце, сделали круг возле берега и опустились на зеленую траву, материализуясь в маленькой белокурой девочке. Высокий стройный юноша, совсем молоденький, стоял на берегу и благоговейно вдыхал прохладный свежий воздух, принесенный с поверхности прозрачных вод. От юноши исходили необычные энергетические вибрации, отчего малышка слегка вздрогнула, едва почувствовав что-то новое и на удивление уникальное в столь привычном для нее мире.

— Что? — Сэцура отпрянула от внезапного посетителя горного озера. — Человек? Всего-лишь человек, — фыркнула девочка, слегка поморщившись.

Малышка юки-онна испытывала ярко-детское отвращение ко всем людям, настолько примитивным и недалеким, что были даже не в состоянии ее увидеть или почувствовать. Но юноша внезапно обернулся, словно услышал недовольное бормотание девчушки. Его длинные, черные волосы всколыхнулись от потоков ветра. Расписной хаори на плечах юноши говорил о его высоком статусе и принадлежности к императорскому семейству, но его теплые глаза были слишком добрыми для правителя империи. Юноша остановил свой любопытный взгляд на белоснежной девочке.

— Привет, малышка, — сказал он и ласково улыбнулся.

Преодолев расстояние между ними за несколько легких шагов, юноша присел перед девочкой, преклонив одно колено.

— Я не малышка! — раздраженно фыркнула Сэцура и недоуменно отпрянула, смущенная столь внезапной близостью с человеком. — Я — юки-онна! — гордо выпалила девочка и энергично топнула ножкой, так что легкие брызги снежинок разлетелись от нее в разные стороны серебряным салютом.

— Ого, сама юки-онна! — расплылся в мягкой улыбке юноша. — Да еще и такая миленькая, — подмигнул он смущенной девчушке. — Рад с тобой познакомиться. Я — Сэйджи. Мотоба Сэйджи, — добавил император Восточных земель и доброжелательно протянул руку к белокурой девочке.

Сэцура недоверчиво покосилась на странного человека, который все же смог ее увидеть. Протянутая рука непреодолимо манила, и Сэцура в конце-концов любопытно потянулась своей крохотной белой ручкой навстречу его пальцам. Легкая энергетическая вибрация, исходящая от этого человека, проникла в самые глубины кружевной души юки-онны, заставляя ее трепетать.

Император Сэйджи был удивительно притягателен. За ним хотелось идти, нет — бежать со всех ног, лишь бы только оказаться с ним рядом.

Время медленно расплетало свои нити, малышка юки-онна росла, все больше и больше привязываясь к Повелителю демонов. С каждым годом она все чаще спускалась со своей снежной горы и уходила все дальше к людям, следуя за императором.

— Сэйджи, ты пришел! — радостно воскликнула высокая стройная девушка, едва император ступил на зеленую траву побережья Ориго.

— Здравствуй, моя сверкающая снежинка! — улыбнулся мужчина и протянул свою раскрытую ладонь белокурой девушке.

Сэцура сорвалась с места и бросилась навстречу императору. Уже на бегу она рассыпалась в поток маленьких сверкающих снежинок и восторженно закружилась, обнимая теплую ладонь своего Повелителя.

Даже не каждый ёкай мог заметить юки-онну в бушующем потоке снега, не говоря уже о людях. Лишь Сэйджи — только он один мог видеть ее в снежной форме. Никто из Заклинателей духов даже близко не мог сравниться по силе с Повелителем демонов, который мог почувствовать духа в потоке энергии, струящейся по всей поверхности планеты.

С годами юки-онна лишь расцветала, наполняясь силой, и не подозревая, что неумолимое время медленным тихим шагом несет за собой неизбежное.

Сэцура по-детски радовалась каждому белому волосу на голове Сэйджи, наивно полагая, что шелковая белизна приближает Повелителя к ней, столь ослепительно сверкающей снегом. Юки-онна слишком поздно поняла, что на самом же деле каждый белый волос своим появлением вел обратный отсчет времени, отведенного Повелителю.

Его голова уже давно вся покрылась серебром, а теплые ласковые глаза окружило непобедимое войско глубоких морщин. Но в глазах вечно молодой и прекрасной снежной девушки Сэйджи всегда оставался все тем же юношей, которого она встретила много-много лет назад на берегу озера Ориго.

— Мое время пришло, моя сверкающая снежинка, — тихо произнес Повелитель демонов, сидя в своей постели в окружении своей семьи.

— Нет, Сэйджи, не говори так! — дрожащим голосом выпалила белолицая девушка и бросилась к его постели, мягко приземлившись перед ней на колени. — Даже думать так не смей!

— Не печалься, дитя, — спокойно улыбнулся император. — Я ведь не исчезаю бесследно, я всего-лишь возвращаюсь к первоисточнику, — мужчина сомкнул свои сморщенные пальцы вокруг тоненькой белой ручки. — Я и так задержался здесь дольше, чем отмерено человеку.

На этих словах тело Повелителя демонов засверкало как снег на солнце и начало угасать, медленно растворяясь.

— Сэйджи, нет! — выкрикнула Сэцура и дернулась к нему навстречу. — Я могу помочь тебе, я могу остановить это! — затараторила она сквозь подступающие слезы. — Ты же знаешь, что переход из эфирной формы в физическую для меня как дыхание. Я могу остановить твое поглощение!

— Нет, дитя, — ласково прошептал император и махнул седой головой. — Мое время пришло, я должен идти, — он поднял свои ласковые глаза на юки-онну. — И я ухожу без сожалений. Я прожил удивительную, прекрасную жизнь. Я успел сделать так много, настала пора мне отдохнуть. Будь счастлива, моя сверкающая снежинка.

Тело императора Сэйджи растворилось, рассыпавшись маленькими, едва заметными сверкающими звездами, разлетевшимися по воздуху.

Императорское семейство разразилось громкими рыданиями. Крепко обнимая друг друга, они делили между собой свою печаль. Все ёкай, пришедшие попрощаться со своим Повелителем, грустно опускали головы и растекались в разные стороны. И лишь снежноволосая девушка сидела одна, сжимая белыми тонкими пальцами покрывало своего Повелителя. Всхлипнув, Сэцура махнула ослепительно белыми волосами и рассыпалась в снежную пыль. Она сделала прощальный круг по комнате, в последний раз касаясь остатков его энергии. Но никто из присутствующих бездарных людишек уже не видел прощальный танец юки-онны. Никто не слышал ее безутешных горьких рыданий.

— Сэйджи… о, мой Сэйджи, — прошептала юки-онна и вскинула голову, направляя влажный взгляд далеко за ледяной потолок — в необъятную высь снежного неба. — Столько лет прошло, столько поколений сменилось… а у него твои глаза.

Пара крохотных льдинок стремительно сбежала по белым щекам.