Страница 81 из 98
Кавинант застонал.
Если это было правдой, то он уже проклят, Но что означало это проклятие? Какой ценой окупалась его сила? Разве не Лорд Фоул сделал его таким импульсивным и опасным? Проклятые люди покупают могущество за собственные душ", а невинные расплачиваются за это своими жизнями. Вот чем объяснялась истинная невиновность Сандер, хотя он убил свою жену и сына, и вот в чем заключалась истинная вина Кавинанта. Даже в Яслях Фоула он не пожелал заплатить полную цену. В тот раз его выручило самообладание - он не стал убивать Лорда Фоула. Без самообладания Кавинант превратился бы в нового Кевина-Расточителя.
Что же случилось теперь? На его руках не осталось ни волдырей, ни ожогов. Онемевшие от проказы, грубые и неловкие пальцы держали силу без ущерба для себя. И Бринн предлагал ему зачехленный крилл, словно тот являлся его судьбой, его неизбежным будущим.
Кавинант принял кинжал и свою судьбу. Он не мог поступить по-другому. Его избрали для спасения Страны, и проказа тут была ни при чем. Взяв сверток, Кавинант сунул его за пояс, словно это могло уберечь остальных от проклятия. Потом он осмотрел своих спутников.
Несмотря на синяки, Хоннинскрю выглядел нормально. Морской Мечтатель мог стоять на раненой ноге, а Красавчик вел себя так, будто успел забыть о прогулке по горевшей земле. Кавинанту вспомнилась каамора - древний ритуал "огня печали". Он вспомнил, как Идущий-За-Пеной сунул окровавленные руки в угли костра, принимая тем самым наказание и очищение. Великана ужаснула жажда крови, которую он почувствовал, убивая пещерников. И Идущий-За-Пеной лечил это расстройство огнем. Пламя вредило телу, но исцеляло дух. Когда он вынул руки из углей, его ладони были целыми и чистыми.
- Чистыми, - прошептал Кавинант.
Он жаждал очищения огнем. Его взгляд перешел на тех, кто стоял за Великанами.
Посмотрев на Бринна, Кавинант едва не заплакал. Дикая магия обожгла Хигрома и Бринна, опалив их волосы и лица. О, как он близко подошел к тому, чтобы нанести им более серьезный вред...
Кайл и Кир были здорово избиты, но целы. Их факелы освещали распростертое тело Линден.
Она лежала на земле, положив голову на колени Холлиан. Сандер сидел рядом и удерживал ее ногу в неподвижном положении. Его пальцы побелели от напряжения, а над переносицей появились мрачные морщины.
Первая в Поиске сердито высматривала отошедших скестов. Ее руки покоились на груди, выступающей под каменной кольчугой.
А Линден все говорила и говорила. Вспышки ее голоса создавали тревожный неровный фон для стонов люкера. Она шептала, что вода теперь безопасна; что страшное чудовище уползло в свое логово, которое могло быть где угодно. Линден повторяла, что люкер являлся Сарангрейвской Зыбью и одновременно существом из воды. Она продолжала говорить, чтобы не рыдать от боли и ужаса.
Ее левая ступня изгибалась под неестественным углом. Осколки кости проткнули кожу на лодыжке, и кровь сочилась из ран, несмотря на жгут, наложенный Сандером. Ее кулачки сжимались и разжимались, будто она просила о помощи, которая позволила бы ей вынести адскую боль.
От этого зрелища у Кавинанта заныло в животе. Сам того не сознавая, он присел рядом с ней на землю. Его коленные чашечки болели, словно он разбил их, сражаясь с люкером.
Внезапно Первая повернулась к нему и сказала:
- Друг Великанов, ее боль очень сильна. У нас есть напиток, который мы называем "глотком алмазов". Он принесет ей большое облегчения и подарит сон на целые сутки.
Кавинант посмотрел на измученное лицо Линден и тяжело вздохнул. Он вспомнил, что когда-то пробовал этот спиртной напиток Великанов.
- "Глоток алмазов" исцеляет, восстанавливает силы и уменьшает боль, продолжала Первая. В ее суровом голосе слышались нотки сострадания. - Хотя ни одно лекарство, известное нам, не может излечить такую рану. Ее кости срастутся так, как они сейчас лежат. И она...
"Она станет калекой? Нет!"
В нем вскипел гнев отчаяния - вернее, бессильное и тщетное негодование на ее боль.
- Линден! - Он склонился над ней, пытаясь поймать ее взгляд. Но она рассеянно смотрела куда-то вдаль. - Мы должны что-то сделать с твоей лодыжкой.
Ее пальцы вцепились в землю.
- Ты врач. Расскажи мне, что надо делать. Ее лицо походило на восковую маску с застывшим выражением обиды.
- Линден! Прошу тебя!
Ее губы побелели, словно кость. Мышцы левой ноги напряглись под ладонями Сандера. Боль стала невыносимой, и она хрипло выдохнула:
- Прижмите ногу выше колена... - Вопль рвался из горла Линден, и она какое-то время подавляла его, кусая губы. - Сделайте ее неподвижной.
Сандер передвинулся и положил ладони на ее бедро, но Первая отогнала его в сторону властным жестом:
- Тут потребуется сила Великана. Она обхватила ногу Линден обеими ладонями, удерживая ее, как в стальных тисках.
- Не позволяйте мне двигаться.
Харучаи пришли в движение. Боль Линден терзала их сердца. Кир прижал ее плечи к земле. Герн вцепился в одну руку, а Сандер - в другую. Бринн склонился над правой ногой.
- Дайте мне что-нибудь прикусить зубами. Холлиан оторвала полоску от каймы своего платья, свернула ее в тугой тампон и протянула ко рту Линден.
- Возьмите стопу... - Ее глаза испуганно округлились. - Потяните прямо от перелома. Тяните твердо и сильно до тех пор, пока все осколки кости не уйдут под кожу. Потом поверните стопу на одну линию с ногой. Придерживайте голень так, чтобы кости не смещались. Когда я почувствую, что все сделано как надо...
Она лихорадочно задышала, но доктор Эвери, сидевшая в ней, взяла ситуацию под жесткий контроль.
- Когда я вам кивну, вы медленно отпустите стопу. Запомните, очень медленно... Наложите шину выше колена... На всю ногу... Давайте!
Зажмурив веки, она открыла рот и впилась зубами в комок из ткани. Кавинанта затошнило от страха, но он отогнал от себя подступившие сомнения.
- Не волнуйся, милая. Я сделаю это.
Отвага Линден потрясла его. Покачав головой, он присел у ее вывернутой стопы. Но Кайл оттолкнул его в сторону.
Прошептав проклятие, Кавинант повернулся к нему. Кайл бесстрастно ответил: