Страница 77 из 98
Он не замечал, что плачет навзрыд, пока Холлиан не коснулась его руки:
- Юр-Лорд, у тебя что-то болит?
- Великан! - вскричал Кавинант. - Ты узнаешь меня? - Спотыкаясь о болотные кочки, он пошел к огромной фигуре. - Я - Томас Кавинант.
- Томас Кавинант, - отозвался гигант, и его голос прозвучал как горное эхо.
Заметив слезы на щеках Кавинанта, он учтиво поклонился:
- Назвав свое имя, ты оказал мне честь. Я принимаю тебя как друга хотя и странно встречать друзей в таком кошмарном месте. Мое имя Гримманд Хоннинскрю.
Он пригнулся и внимательно осмотрел Кавинанта.
- Однако я смущен твоим знанием. Похоже, ты знал Великанов - тех, кто не вернулся на родину и не порадовал свой народ рассказами о дальних походах.
- Да, - со стоном произнес Кавинант, сражаясь с подступающими рыданиями.
"О тех, кто не вернулся? Они не смогли! Сначала они потеряли дорогу домой, а потом их зверски убили".
- Я мог бы долго говорить о них.
- В другой раз, мой друг, - сказал Хоннинскрю. - Я с удовольствием послушаю твою историю, будь она даже песней печали. Наш Поиск соскучился по свежим рассказам. Но над нами сгущается опасность. Наверное, ты и сам уже заметил скестов? К несчастью, мы сунули шею в петлю. Сейчас время для хитростей и битвы, а не для разговоров о былом.
- О каких скестах ты говоришь? - спросил его Сандер, морщась от боли в ребрах. - О тех кислотных существах, которые похожи на детей и сияют изумрудными огнями?
- Гримманд Хоннинскрю, - заговорил Бринн, перебивая гравелинга. История, о которой говорил юр-Лорд, известна и среди моего народа. Я Бринн из племени харучаев, как и эти воины: Кайл, Стилл, Герн, Кир и Хигром. Я называю тебе наши имена в знак доброй памяти о твоих сородичах. Поймав быстрый взгляд Хоннинскрю, Бринн мягко добавил:
- О Великан, я вижу, ты не один.
Не обращая внимание на Сандера и Бринна и почти не осознавая своих действий, Кавинант подошел к гиганту и коснулся его руки, словно хотел увериться, что Хоннинскрю не являлся частью серебристого сияния и иллюзией тоски. Но онемевшие пальцы ничего не чувствовали. Он заставил себя забыть о прошлом.
Великан с симпатией посмотрел на него:
- Да, твоя история будет песней великой печали. Я выслушаю ее... Когда придет время. Он резко повернулся:
- Бринн из харучаев, ты открыл мне свое имя и имена твоих друзей. Это честь для меня. Я рад обменяться с вами именами и рассказами. Такого удовольствия мы не имели долгое время. Ты прав, я не один. Выходите! крикнул он через плечо.
Из темноты к ним зашагали три огромные фигуры. Первой подошла женщина - удивительно красивая и строгая. Она немного уступала в росте Гримманду и имела полное вооружение воина. Ее облачение состояло из лат, кожаных легтинсов и кольчуги с налокотниками; на поясе висели шлем и меч в незатейливых ножнах, на плече виднелся круглый щит.
Хоннинскрю почтительно поклонился ей, повторил имена, услышанные от Бринна и Кавинанта, а затем сказал:
- Это Первая в Поиске. Она - та, кому я служу. Следующим был безбородый Великан. Старый шрам, похожий на рубец от меча, пролегал под его глазами через искалеченный нос. По виду и одежде он напоминал Хоннинскрю. Его звали Тросом-Морским Мечтателем. Как и Гримманд, он не имел оружия и нес большой мешок с припасами.
Четвертый Великан был калекой. При желании Кавинант мог бы дотянуться до его головы рукой. Согнутый торс казался надломленным посередине. Мускулистые руки напоминали толстые ветви, увитые лианами вен. Прищуренные глаза, бесформенный нос и кривой рот придавали его лицу уродливый вид. Короткий ежик волос на голове стоял прямо, словно остолбенев от шока. Но, когда гигант усмехался, его взгляд становился веселым и мягким; и, несмотря на некрасивую внешность, этот Великан вызывал глубокую симпатию.
Хоннинскрю назвал имя искалеченного гиганта:
- Это Красавчик.
Красавчик? Неужели ему даже не дали второго имени?
- Да-да, Красавчик, - добавил коротышка-Великан, как будто читая мысли Кавинанта. - Его смех прозвучал как журчание чистого ручья. - Мне предлагали множество других имен, но ни одно из них не подходило для моего первого имени. - Его глаза сверкнули затаенным весельем. - Подумай об этом, друг, и ты поймешь мои чувства.
- Нам лучше отложить на время беседу, - сказала Первая в Поиске, и в ее голосе зазвенели металлические нотки. - Сейчас мы должны либо отступать, либо защищаться.
Кавинанта переполняли вопросы. Ему хотелось узнать, откуда пришли Великаны и почему они оказались здесь. Но тон женщины-воина вернул его к реальным событиям и напомнил о грозящей опасности. Осмотревшись по сторонам, он увидел мерцание зеленых огней, которые стягивалась вокруг них, как петля аркана.
- Вряд ли нам удастся убежать, - бесстрастно сказал Бринн. - Их слишком много.
- Да, - проворчал Хоннинскрю. - Эти скесты согнали нас в кучу, как стадо коров.
- Значит, мы должны приготовиться к обороне, - подвела итог Первая.
- Подождите минуту, - произнес Кавинант, прорываясь сквозь путаницу мыслей. - Вы называете их скестами, то есть что-то знаете о них. Может быть, расскажете нам об этих существах перед боем?
Взглянув на Первую, Хоннинскрю пожал плечами:
- Знание - это тонкая штука. Нам ничего не известно об обитателях этих мест. Но мы слышали рассказы о болотных существах, которые сияют зелеными огнями. Они называют себя скестами. Цель их существования состоит в поклонении ужасному чудищу, для которого они собирают жертвы. Нам не известно имя этого существа.
- Мы называем его люкером, - с оттенком отвращения сказал Бринн.
- А это место зовется Сарангрейвской Зыбью, - хриплым голосом добавила Линден. - Его тоже можно считать живым и злобным чудищем.
Дни непрерывного контакта со Злом и ужасами болот измотали ее до предела.
- Откуда же вам известно о скестах? - спросил Кавинант у Хоннинскрю. И как вы понимаете их язык?
- Все очень просто, - ответил Великан. - Мы обладаем способностями к языкам и знаем речь народов, с которыми торгуем. О скестах нам рассказали элохимы, но их сведения не принесли нашей группе особой пользы.
Элохимы? Кавинант вспомнил это слово. Впервые он услышал его от Идущего-За-Пеной. Чувство опасности усилилось. Он надеялся, что сведения Великанов помогут им уклониться от битвы, однако это надежда не оправдалась.