Страница 9 из 21
– Нет, кузен Бенедикт, вы ничего тут не найдете, – прервала его миссис Уэлдон. – Сердитесь не сердитесь на капитана Гуля, но он содержит свой корабль в такой безукоризненной чистоте, что все ваши поиски будут напрасны.
Капитан Гуль рассмеялся.
– Миссис Уэлдон преувеличивает, – сказал он. – Однако, мне кажется, вы действительно потеряете напрасно время, если будете искать насекомых в каютах.
– Знаю, знаю! – досадливо пожав плечами, воскликнул кузен Бенедикт. – Я уже обшарил все каюты сверху донизу…
– Но в трюме, – продолжал капитан Гуль, – вы, пожалуй, найдете несколько тараканов, если они вас, конечно, интересуют!
– Разумеется, интересуют! Как могут не интересовать меня эти ночные прямокрылые насекомые, которые навлекли на себя проклятия Вергилия и Горация! – возразил кузен Бенедикт, гордо выпрямившись во весь рост. – Как могут не интересовать меня эти близкие родственники Periplaneta orientalis и американского альбиноса, тараканы, обитающие…
– Грязнящие… – сказал капитан Гуль.
– Царящие на борту! – гордо поправил его кузен Бенедикт.
– Тараканье царство!
– О, сразу видно, что вы не энтомолог, сударь!
– Ни в какой мере!
– Послушайте, кузен Бенедикт, – улыбаясь, сказала миссис Уэлдон, – надеюсь, вы не потребуете, чтобы из любви к науке мы безропотно отдали себя на съедение тараканам?
– Я ничего не требую, кузина! – ответил пылкий энтомолог. – Единственно, чего я добиваюсь, – это украсить свою коллекцию каким-нибудь редким экземпляром.
– Вы недовольны своими новозеландскими находками?
– Напротив, очень доволен, кузина. Мне посчастливилось поймать там экземпляр жука-стафилина, которого до меня находили только в Новой Каледонии, то есть на несколько сот миль дальше.
В эту минуту Динго, который все время играл с Джеком, подбежал к кузену Бенедикту.
– Поди прочь, поди прочь! – закричал тот, отталкивая собаку.
– О мистер Бенедикт! – воскликнул капитан Гуль. – Как можно любить тараканов и ненавидеть собак?
– Да еще таких хороших собачек! – сказал маленький Джек, обхватив обеими ручками голову Динго.
– Да… может быть… – проворчал кузен Бенедикт. – Но это мерзкое животное обмануло мои надежды.
– Как, кузен Бенедикт! – воскликнула миссис Уэлдон. – Неужели вы и Динго собирались зачислить в отряд двукрылых или перепончатокрылых?
– Нет, конечно, – вполне серьезно ответил ученый. – Но ведь Динго, хоть он и принадлежит к австралийской породе собак, был подобран на западно-африканском побережье!
– Совершенно верно, – подтвердила миссис Уэлдон. – Том слышал, как об этом говорил капитан «Вальдека».
– Так вот… я думал… я надеялся… что на этом животном окажутся какие-нибудь насекомые, присущие только западно-африканской фауне…
– О небо! – воскликнула миссис Уэлдон.
– И я полагал, что, может быть, на нем найдется какая-нибудь особенно злая блоха еще неизвестного, нового вида…
– Слышишь, Динго? – сказал капитан Гуль. – Слышишь, пес? Ты не выполнил своих обязанностей!
– Но я напрасно вычесал ему шерсть, – продолжал с нескрываемым огорчением энтомолог, – на нем не оказалось ни одной блохи!
– Если бы вам удалось найти блох, надеюсь, вы бы немедленно уничтожили их? – воскликнул капитан.
– Сударь, – сухо ответил кузен Бенедикт, – вам не мешает знать, что сэр Джон Франклин[10] никогда напрасно не убивал насекомых, даже американских комаров, укусы которых несравненно болезненнее блошиных укусов. Полагаю, вы не станете оспаривать, что сэр Джон Франклин в морском деле кое-что смыслил?
– Верно! – с поклоном ответил капитан Гуль.
– Однажды его страшно искусал москит. Но Франклин только дунул на него и, отогнав, учтиво сказал: «Пожалуйста, уйдите. Мир достаточно велик для вас и для меня!»
– Ага! – произнес капитан Гуль.
– Да, сударь!
– А знаете ли вы, господин Бенедикт, – заметил капитан Гуль, – что другой человек сказал это много раньше, чем Франклин?
– Другой?
– Да. Звали его дядюшка Тоби.
– Кто он? Энтомолог? – живо спросил кузен Бенедикт.
– О нет, стерновский дядюшка Тоби[11] не был энтомологом, но это не помешало ему, без излишней, правда, учтивости, сказать мухе, которая жужжала около его носа: «Убирайся, бедняга! Свет велик, и мы можем жить, не стесняя друг друга».
– Молодчина этот дядюшка Тоби! – воскликнул кузен Бенедикт. – Он умер?
– Полагаю, что да, – невозмутимо ответил капитан Гуль, – так как он никогда не существовал.
Все смеялись, глядя на кузена Бенедикта.
Такие дружеские беседы помогали коротать долгие часы затянувшегося плавания. Само собой разумеется, что в присутствии кузена Бенедикта разговор неизменно вращался вокруг каких-нибудь вопросов энтомологической науки.
Море все время было спокойное, но слабый ветер еле надувал паруса шхуны-брига, и «Пилигрим» почти не подвигался на восток. Капитан Гуль с нетерпением ждал, когда же судно достигнет, наконец, тех мест, где подуют более благоприятные ветры.
Надо сказать, что кузен Бенедикт пытался посвятить Дика Сэнда в тайны энтомологии. Но юноша уклонился от этой чести; тогда ученый начал читать лекции неграм. Дело кончилось тем, что Том, Бат, Остин в Актеон стали убегать от кузена Бенедикта, как только он показывался на палубе. Почтенному энтомологу приходилось довольствоваться только одним слушателем – Геркулесом, у которого он обнаружил врожденную способность отличать паразитов от вилохвостых насекомых.
Великан негр жил теперь, окруженный жуками-кожеедами, жужелицами, щелкунами, рогачами, жуками-могильщиками, долгоносиками, навозниками, божьими коровками, короедами, хрущами, зерновками. Он исследовал всю коллекцию кузена Бенедикта, который трепетал от страха, видя своих хрупких насекомых в толстых и крепких, как тиски, пальцах Геркулеса. Но великан ученик так внимательно слушал лекции, что профессор решил даже рискнуть ради него своими сокровищами.
В то время как кузен Бенедикт занимался с Геркулесом, миссис Уэлдон учила чтению и письму маленького Джека, а его друг, Дик Сэнд, знакомил его с начатками арифметики.
Пятилетний ребенок легче усваивает знания, когда уроки похожи на занимательную игру. Миссис Уэлдон учила Джека чтению не по азбуке, а при помощи деревянных кубиков, на которых были нарисованы большие красные буквы. Малыша забавляло, что от сочетания их получаются слова. Сначала мать сама складывала какое-нибудь слово, затем, перемешав кубики, предлагала Джеку самостоятельно сложить то же слово.
Мальчику нравилось учиться играючи. Каждый день он подолгу возился со своими кубиками в каюте или на палубе, то складывал слова, то вновь перемешивал все буквы алфавита.
Эта игра послужила причиной происшествия, настолько необычайного и неожиданного, что о нем стоит рассказать подробнее.
Случилось это утром 9 февраля.
Джек полулежал на палубе и составлял из кубиков какое-то слово; старик Том должен был вновь составить это слово после того, как мальчик перемешает кубики. Соблюдая правила игры, Том закрыл глаза ладонью, чтобы не видеть, какое слово складывает Джек.
В наборе кубиков были не только заглавные и строчные буквы, но также и цифры, – таким образом, эта игра служила пособием для обучения не только чтению, но и счету.
Джек выстроил все кубики в один ряд и, нахмурив брови, выбирал нужные ему буквы. Работа нелегкая, и мальчик так увлекся ею, что не обращал внимания на Динго, который кружил возле него. Вдруг собака замерла на месте, уставившись на один кубик. Потом подняла переднюю правую лапу и завиляла хвостом. Затем схватила в зубы кубик, отбежала в сторону и положила его на палубу.
На этом кубике была изображена заглавная буква «С».
– Динго, отдай! – крикнул мальчик, испугавшись, что собака проглотит кубик.
Но Динго вернулся, взял еще один кубик и положил его рядом с первым.
10
Джон Франклин (1786–1847) – английский мореплаватель, исследователь полярных стран.
11
Дядюшка Тоби – один из персонажей романа «Жизнь и мнения Тристрама Шенди» английского писателя Лоренса Стерна (1713–1768).