Хроники Манипулятора

Джонни любил учиться. Во время урока он брал сто процентов информации, которую пытался донести учитель, и было не важно, насколько хорошо тот объясняет. Если учитель понимал то, что объяснял, Джонни не мог этого не понять. Кроме слов, он видел мысленные образы в голове преподавателя, чувствовал запахи, которые накладывались на воспоминания, даже видел логические цепочки мыслей. Учебники он не очень любил, да они и не особенно были ему нужны при таком способе обучения. Учителя считали, что он «схватывает на лету».

Больше всего его привлекали логические задачи и точные науки. Поэтому он выбрал Калтех1 и с успехом закончил его в 2010-м году по специальности «робототехника и программирование».

В тот вечер, когда это случилось впервые, он был на рыбалке.

Джонни часто уезжал один на природу, чтобы посидеть в тишине. Для него тишина значила гораздо больше, чем для других. Это была одна из причин, из-за которой он предпочел программирование. Он не мог слышать, как машина думает. Десятки голосов постоянно жужжали вокруг него. Он научился пропускать их мимо, не пытаясь осмысливать, ещё в детстве, как другие не различают шума толпы или не обращают внимания на заурядную беседу за соседним столиком в ресторане. Но мысли более назойливы, поскольку абсолютно откровенны и окрашены эмоциями, и люди не прятали самые яркие из них, не знали, что их нужно от кого-то прятать, не знали, что он их слышит.

Он удобно устроился на куче сухой травы, которой было полно возле озера, смотрел на воду и думал, что Сьюзи очень хочет за него выйти замуж, и что нужно убедить ее отказаться от этой затеи, инициатором которой являлась ее мама; он, конечно же, ей очень нравился во всех отношениях. Все это уже вышло за пределы зоны его комфорта. Она хорошая девушка, но брак совершенно не входил в его планы – ни с ней, ни с кем-либо ещё.

В какой-то момент он почувствовал, что что-то не так. Ощущение было, словно ему перед глазами поставили здоровенную фотографию того, что он видел секунду назад. Ничего не изменилось, вот только легкий «фон», издаваемый местной фауной, всякие примитивные мысли-желания (есть спать, прятаться), исчезли. Да, и волны. Волны на воде застыли. Как будто он смотрел фильм, и его поставили на «паузу». Джонни попытался пошевелиться, но ничего не вышло. Он чувствовал совершенно неуместное ледяное спокойствие, и только мозг хаотично пытался понять, что происходит. Ему вдруг стало казаться, что он заперт в стеклянном ящике, и что нужно непременно разбить стекло с неподвижной картинкой, чтобы освободиться, вернуться назад – туда, где все живое, туда, где время продолжает своё течение… Изо всех сил он потянулся, надавил – почувствовал, что преграда поддаётся, надавил сильнее – так сильно, как только был способен, и неподвижная картинка внезапно пропала, напоследок словно хрустнув, а на смену ей пришёл тусклый свет звёзд, которые мерцали в темнеющем небе. Джонни понял, что больше не сидит на куче сухой травы. Угол обзора не позволял увидеть ничего, кроме звездного неба, но он каким-то образом почувствовал, что висит в воздухе на приличной высоте. И продолжает подниматься. Он по-прежнему не мог пошевелиться, и был ненормально спокоен, словно ничего необычного с ним не происходило. Он поднимался все выше и выше, а его мозг пытался восстановить логику произошедшего. Было похоже, что кто-то полностью отключил ему все внешние рецепторы – тепловые и осязающие, заблокировал обаяние и глаза, нарушил процесс передачи сигналов от мозга в мышцы и даже во внутренние органы, поскольку его организм совершенно не реагировал на опасность.

Очень вероятно, что раз он смог восстановить способность видеть, у него получится вернуть себе подвижность.

Джонни стал пытаться пошевелить пальцами рук, и у него уже начало получаться, когда он вдруг вспомнил своего жука-рогача. У всех в детстве был свой здоровенный жук. Его ловили, сажали в коробку и долго таскали в кармане, пока жук не сбегал или не подыхал, забытый, от голода и недостатка кислорода.

Он вспомнил, что когда увидел этого страшилу на земле, то решил, что жук издох. Джонни аккуратно подобрал его двумя пальцами и хотел разглядеть поближе, но тут насекомое внезапно зашевелило лапками и усами. От неожиданности Джонни выронил его и потом долго преследовал, пытаясь запихнуть в консервную банку, орудуя веточкой.

Сейчас на месте жука был он. И если начать махать лапками, можно испугать тех, кто его тянет вверх, и тогда они его выронят. И он разобьётся в лепешку.

Поэтому Джонни притих и решил занять выжидающую позицию.

Это оказалось не так просто. После прохождения какого-то порога высоты начался ветер. Он резал глаза и был довольно прохладным, отчего у Джонни начали коченеть руки и ноги. Он по– прежнему реагировал на все совершенно равнодушно, однако чувствовал, что постепенно нарастает беспокойство. Видимо, его тело не оставляло попыток сбросить невидимые оковы, постепенно высвобождая все больше адреналина в кровь.

И тут ему в глаза ударил молочно-белый свет. Он заполнил все, залил ему глаза, вытесняя остальные цвета. Время остановилось.

Через неопределенный отрезок времени Джонни грохнулся на что-то твёрдое, снова ощутил тяжесть своего тела, и белый свет стал тускнеть. Постепенно через пелену стали проступать предметы.

Но раньше, чем зрение восстановилось, Джонни почувствовал рядом чьё-то сознание.

Обычно он мог с закрытыми глазами определить, кто рядом. Он чувствовал пол, примерный возраст, даже социальный статус. Сейчас же он мог только почувствовать, что рядом кто-то есть, и этот кто-то его рассматривает.

Хотя зрение уже восстановилось практически полностью, Джонни не мог видеть его, поскольку тот находился за пределами его обзора, а шея не поворачивалась. А вот с ментальным контактом все было гораздо лучше. Ему удалось услышать среди совершенно ни с чем не ассоциируемых образов четкую, интенсивную и, самое главное, понятную мысль.

Это существо хотело его убить.

Джонни приходилось испытывать агрессию по отношению к себе, но он всегда легким нажатием на причину неприязни гасил любое негативное отношение в зачатке. Сейчас он даже не знал, куда нажимать. Система ценностей у этого существа была ему совершенно незнакома.

Джонни попытался увидеть конечную цель его убийства, чтобы понять, какие выгоды оно получит, но только сумел развернуть намерение, узнать подробности. И вот тут-то его сердце заработало на все двести процентов.

Это существо четко осознавало, что процесс будет очень долгим и крайне болезненным для жертвы. Это его полностью устраивало и даже мотивировало. Джонни почувствовал предвкушение, с трудом сдерживаемое желание начать… Он понял, что переубедить похитителя у него не получится. И тогда он ударил. Это была паника. Он не мог убежать или спрятаться, поэтому напал. Джонни ворвался в сознание существа. По-прежнему не способный пошевелиться, он крошил в щепки его память как самосвал, на полной скорости влетающий в старый сарай; он рвал на части его сознание, расшвыривая во все стороны его личность, такую непонятную и потому ещё более пугающую. Он остановился только тогда, когда понял, что разрушил все до основания. Джонни смог сесть только через некоторое время. Сердце бешено колотилось, к мышцам возвращалась подвижность. Он почувствовал сильное желание закричать, но сдержался.

Повернув голову, он, наконец, увидел свою жертву. Это был невысокий, с серой кожей гуманоид, по виду – типичный лунатик, каких показывают по телевизору. Гуманоид был одет в матово-серый комбинезон и лежал на матово-сером полу неподалёку от Джонни, который сидел, прислонившись к вогнутой наружу матово-серой стене. Свет шёл, словно со всех сторон, не давая тени. Все немногочисленные предметы интерьера были обтекаемые, также в серых тонах, местами полупрозрачные.

Двери в помещении не было, стены комнаты плавно загибались по кругу. Было похоже, что он сидит в полой кольцевой трубе.

1

Калтех – Калифорнийский технологический университет ( прим. ред.)