Под небом Аустерлица

На следующий день в Верховной Раде Марьяна протолкается к нему поближе и, записывая короткое интервью, насладится запахом дорогого коньяка и одеколона. Харизматичный Британов ей встретится еще раз – летом 2014-го в Киеве на Форуме, куда он приедет с только что освободившимся Ходорковским, Альфредом Кохом, Белковским и писательницей Улицкой.

И пока Белковский будет втирать кому-то сбоку про «всеобщую фрустрацию в баблос», она опять подойдет к Британову. Она навсегда запомнит это 10-минутное интервью-флирт, во время которого они оба раздумывали, стоит ли продолжить вечером, и это было очевидно, но все же разошлись, так ничего и не предприняв по банальнейшей и вечной причине – не очень-то и хотелось.

А уже 27 февраля 2015-го его убьет какой-то чеченский колхозник, так до конца и не поняв, зачем это делает. Марьяна навсегда запомнит сосущее чувство тоски при виде этого большого, с некрасиво задранной рубахой, лежащего тела, и впервые в жизни осознает, как нелепа, страшна и неумолима смерть.

Именно в тот момент она впервые вспомнит отрывок из школьной программы про «небо Аустерлица», под которым лежал умирающий князь Андрей Болконский. И прикончит пачку сигарет, в сотый раз перечитывая: «Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме него…»

Ей будет казаться, что Британов в последний миг своей жизни, должно быть, тоже смотрел в холодное московское небо и думал: ничего, ничего нет, кроме него. Ни Москвы, ни марша «Весна», ни 23-летней модели, может быть, только мама – и то где-то очень далеко. А небо – вот оно, можно достать рукой.

…В эту ночь ей не хотелось к подруге в общагу. Потому она и не отказала симпатичному молодому парню в оранжевой шапочке с помпоном вместе поужинать в ресторане за углом. Парня звали Рома, он жил в доме над этим рестораном, был из хорошей семьи. Он и стал ее мужем. Дед – завкафедрой, в доме библиотека, пироги с капустой по выходным и все такое. Почему нет? Девушки должны выходить замуж за молодых, красивых, успешных предпринимателей. А любовь… Если судьба – когда-нибудь догонит. А не догонит, значит, не сильно поджидали.

Когда через три года они расставались и он орал ей вечные мужские проклятия про тварь и суку, она даже не удивилась. Задолго до этого знала свою вину: мужчина и женщина не могут существовать в торричеллиевой пустоте. Да, ее никогда не было дома, и она лишь раз – 2 мая 2005 года – приготовила капустный пирог. Зато ей осталась эта самая квартира над рестораном и Тимофей – счастье всей ее жизни. И Ромкина фамилия – Морозов. Марьяна Морозова. Звучало очень неплохо. Особенно, если бы она пела шансон.

Он хотел вместе с ней участвовать в каком-то французском кино, а она хотела просто жить. Надо было нравиться его друзьям, ходить в его рестораны, слушать бесконечные разговоры о бизнесе. И о «настоящих мужских страхах, до белых костяшек». Но ей было наплевать. На всех этих симпатичных парней и их худосочных девиц, на их наушники, рюкзаки, вежливость, косяки – на все, что Роман называл крутой жизнью.

И она поняла, что они не договорятся.

Знакомство нужно было ограничить той самой ночью, когда она не вернулась в общежитие.

Но – никаких обид. Роман был отличным парнем. И после развода он удивлял ее стабильными денежными траншами и образцово-показательным исполнением роли «воскресного папы». Иногда ей хотелось, чтобы он нагрубил, но он был безупречен в своем хипстерском прикиде (бушлат от Массимо Дутти, кашемировый свитер, ярко-красные кроссовки) успешного человека из среднего класса, спокойно садящегося в безупречно промытую «хонду-аккорд». Тима его обожал, и ей нравилось смотреть из окна, как они идут по ровному хрустящему снегу – оба неторопливые, спокойные, основательные. Марьяна провожала их взглядом и наливала бокал красного сухого.

После 2007-го она больше не курила. Она не хотела быть человеком, который курит. Иногда после особо тяжелого дня совала в зубы сигарету. Тактильного ощущения было достаточно. В конце концов, все в этом мире – только представления о нем.

…Через девять лет, когда она будет лежать в первый их вечер в кровати с Игорем Мариненко, она спросит себя: разве не к этому она шла все эти годы, заменяя сахар стевией? Разве не готова была она отдать все за одну ночь счастья с человеком, которого считала негодяем еще задолго до знакомства с ним? Но счастье – это не история об отличниках, собирающих вместе макулатуру.

Счастье – это история о тех, кто готов вместе сдохнуть.

Или совершить преступление.

И в этом – его суть.

Глава 4

Врата рая

…В это утро ему совсем не хотелось просыпаться. Он лежал с закрытыми глазами в огромном светлом номере отеля «Хилтон», всем телом ощущая тугие накрахмаленные простыни, слушая звуки птиц за окном, и не мог осознать себя, Валерия Василевича, как одно целое: ему казалось, что руки и голова отделены от тела и разобраны неким злодеем, с которым ему, Василевичу, никогда не договориться.

Сегодня ему предстояла встреча, которая могла всерьез изменить его жизнь. Прилетает делегация из Украины. Год назад они уже встречались почти тем же составом. Только тогда Горенко не был включен в игру. Причина встречи не обсуждалась заранее, но была очевидна: Янукович нарушил концессию и начал отбирать куски у большого бизнеса. Куда-то с ногами влез Юра Иванющенко, куда-то – вечно обнюхавшийся Саша, где-то «прогуливался» по чужим полям счастливый обладатель квартиры в Ницце угрюмый Арбузов.

Наконец Василевич, Ренат и Сережа Большой решили, что пора им искать замену оху…шему властителю. Именно на этой встрече было решено создать альтернативный продукт – Всеволода.

Да он, Василевич, и не возражал.

Он и представить не мог, что меньше чем через год его задержат на венской улице, неподалеку от штаб-квартиры его фирмы, и сотрудник Бюро по борьбе с организованной преступностью по имени Фридрих Ницше в ответ на сопротивление спокойно, с оттяжкой даст ему пощечину, словно герой Гая Ричи из фильма «Рок-н-ролльщик». Василевич очень любил Гая Ричи именно потому, что легко видел себя на месте его героя. Поэтому сцену пережил тяжело и время от времени представлял себе возможную будущую встречу с этим Фридрихом Ницше, полным тезкой любимого философа.

А вот спикер Федерального управления местной полиции был исключительно любезен. «На основании данных многолетнего расследования американского ФБР и ордера на арест, выданного окружным судом США, Национальная прокуратура Вены издала распоряжение об аресте предпринимателя на территории Австрии», – объяснит он с очаровательной улыбкой, наклонившись к многочисленным микрофонам и фотокамерам. Любезность – часть его работы, как и изысканный стиль и пристрастие к хорошим костюмам. Вся Австрия знает его манеру заправлять галстук в рубашку и носить кардиган вместо обычной жилетки. Гребаные европейские хипстеры, безупречные ребята с радушной улыбкой курильщиков опиума!

Конечно, кому-то покажется совершенным безумием, что он, обложенный со всех сторон американскими и австрийскими ищейками, пытается делать украинскую политику. Но, в сущности, что здесь удивительного? В конце концов, каждый выбирает для себя сам: один озабочен тем, что надо бы ванную кафелем обложить, другой тюрьму хочет штурмовать, третий пытается повеситься из-за шлюхи. Но он, Василевич, любит контролировать и приумножать – не по праву родства, как у этих ребят в пижамах вместо футболок, а по праву свободы воли и личных качеств.

Из соседней комнаты вышла Лана. Ланушка… Он вспомнил, как в прошлом году они отмечали ее 41-летие. Сорок лет не празднуют – дурная примета. Пришлось подождать годик. И она получила свои 5000 розовых и фиолетовых цветов и долгожданный подарок – вертолет «Аугуста» за шесть миллионов долларов. Она это заслужила.