Страница 59 из 68
- Моя жена, - ответил Керин, которому начинало казаться, что вздорность и сварливость Ошимы может разрушить самую строгую систему этикета.
- Жена, вот как? - презрительно оскалился Ошима. - Подкрепляет ли она твою силу выражениями восторга, когда ты на нее забираешься?
- Гм... - промычал Керин, чувствуя, что краснеет. Он попытался что-то ответить, но из-за смущения смог издать лишь нечленораздельные звуки. Ему хотелось сказать: "Не твое трахнутое дело, проклятый старый шут!" - но не посмел. Пока он пытался вновь обрести власть над своим языком, Ноджири спокойно заметила:
- Нам удается все устраивать ко взаимному удовлетворению, сударь.
- Прекрасно! - рявкнул волшебник. - Любому дураку ясно, что из вас двоих ты - самая умная! Беда Небесной империи в том, что здесь женщин считают просто неразумными, какими-то ничего не значащими предметами, и поэтому общество лишено возможности использовать их таланты.
- Не воспринимай его слова всерьез, мастер Рао, - сказал Хией, - ему нравится высказывать абсурдные идеи, чтобы шокировать своих собеседников.
- Ничто так не шокирует толпу, как нежеланная правда, - пробурчал Ошима. - А теперь давайте посмотрим, что там.
Он сломал печать на мешочке и развернул бумагу. Пробегая глазами по мальванским строчкам, волшебник хмыкал в бороду и наконец сказал:
- Похоже, это способ изготовления веера Аджендры, точнее, веера Цунджинга, который Аджендра привез к нам. Изготовление этой штуки и заколдовывание займет по крайней мере месяц, а мы не можем отправить мастера Рао в обратный путь, не убедившись, что веер действительно делает то, что требуется. Поэтому, мастер Хией, тебе придется найти для варваров жилье, где они смогут ожидать нашего разрешения вернуться домой.
- Извини, - сказал Керин, - а какова твоя роль в этом договоре с Мальваной?
- Ну, я всего лишь должен сообщить секрет устройства, определяющего, где север...
- Хватит! - рявкнул Хией. - Об этом болтать не следует!
- Раз мастер Рао все равно сломает печать и прочтет, что мы напишем, как он уже сделал, сдается мне, с этим посланием, - то от моих слов никакого вреда не будет. Ладно, уходите! Мне нужно сосредоточиться, чтобы расшифровать эти мальванские каракули.
Когда они вышли из рабочего кабинета колдуна, Хией сказал:
- А теперь я буду искать вам жилье. Если в деревне дипломатов есть свободные места, вы там и поселитесь и будете ждать результата опытов Ошимы.
- Ты в самом деле сможешь их устроить, уважаемый Хией? - спросил Тога. - Этот ком мерзости еще не видел своих жен и детей. Кроме того, я должен расплатиться с носильщиками. Ты ведь наймешь кого-нибудь отнести их багаж?
- Беги домой, мастер Тога, - ответил Хией, - а не то твои штаны лопнут из-за неудовлетворенной похоти. Ты хоть не на мальчиках помешан, как секретарь... Но при этих иностранных дьяволах я не буду никого называть по имени. Пойдемте, дорогие варвары.
* * *
Шагая за Хиеем, Керин сказал:
- Ваш колдун ведет себя... гм... не так, как другие куромонцы.
Хией хихикнул:
- Ты намекаешь на его ужасные манеры, да? Клянусь пятьюдесятью семью главными божествами, кто угодно на его месте давным-давно лишился бы головы за дерзость! Но Ошиме удается сохранить свою в целости, потому что он самый могущественный колдун в империи и всем внушает страх. Считается, что, если кто-нибудь сделает ему какую-нибудь неприятность, он немедленно вызовет демона или дракона и погубит смельчака. К счастью, у него нет честолюбия. Он вполне доволен, если ему предоставляют хорошо оборудованную лабораторию для его исследований. Хией привел Керина, Ноджири и носильщиков с багажом к огороженному стеной участку в самом дальнем углу Запретной Территории. Внутри его оказались участки поменьше, тоже обнесенные стенами. По-видимому, подумал Керин, огораживать стенами все что можно - национальный спорт куромонцев. На каждом маленьком участке располагался домик и садик. У ворот деревни дипломатов стояли стражники в бронзовых шлемах и позолоченных кирасах. Переговорив с чиновником в будке рядом с воротами, Хией сказал Керину:
- Мастер Синсонг говорит, что у него есть как раз такое помещение, какое вам нужно, но прежние постояльцы только сейчас уезжают. Он предлагает посидеть немного вот здесь на скамейке и уверяет, что вскоре вы уже сможете раскладывать вещи. А пока он прикажет подать нам чаю. Я должен поздравить тебя: ты делаешь быстрые успехи в языке цивилизованного мира. Мне чаще всего удается понять, что ты имеешь в виду!
- Спасибо! - сказал Керин и попросил: - Расскажи мне, пожалуйста, историю этого магического веера!
- Думаю, что вреда от этого не будет, - ответил Хией. - Началось все много веков тому назад. Колдун Цунджинга смастерил его для тогдашнего короля островов Гволинг. Обмахивая этим веером любое живое существо, его можно выдуть из этого мира, а потом вернуть, постучав веером по локтям и голове в определенной последовательности. Когда принц Вангерр, внук этого короля, встретился на острове Баншу с драконом, он обмахнул его веером и заставил исчезнуть.
Сменилось несколько поколений, и веер оказался в руках у мальванского аскета Аджендры. Кроме веера ему досталась и книга, в которой содержались правильные последовательности стуков, возвращающих исчезнувшие существа в этот мир.
Ноджири задала вопрос, что в этот день ей удавалось нечасто:
- А что происходит с исчезнувшими существами?
- Мнения расходятся, - ответил Хией. - Последователи одной школы утверждают, что они попадают в другое измерение, сосуществующее с нашим. Другие считают, что они распадаются на составляющие их атомы, которые затем снова объединяются благодаря другой последовательности стуков. Но я продолжаю: придерживавшийся принципа не наносить вред, Аджендра не имел нужды в веере, но ему нужны были деньги, чтобы основать в своей родной деревне храм его излюбленных богов, - в нем он надеялся провести в медитации остаток своих дней.
Так как мальванский король сильно потратился на недавнюю войну и не мог себе позволить финансировать этот проект, Аджендра привез веер в Чингун. Случилось это в правление Цотуги Четвертого. Аскету удалось убедить Сына Неба заплатить за веер и книгу десять тысяч золотых монет и выделить отряд охраны, который сопровождал бы аскета на пути на родину.