Страница 44 из 68
- Ты ведь мастер Керин? - вопросительным тоном произнес помощник Тогару.
- Ну да. - Керин закашлялся и сплюнул. - Я надеялся, что вы оставите для нас трап.
- Ты ведь сказал, что вы собираетесь прибыть завтра ночью.
Керин хлопнул себя по лбу:
- Точно! У меня не было возможности сообщить об изменении в наших планах.
- Понятно,- ответил Тогару. А теперь расскажи мне, что стряслось? Клянусь небесной бюрократией, сколько лет плаваю по морю, а ни разу еще не видел, чтобы голая женщина прыгала в полночь с берега на корабль! Эти люди на набережной хотят передать тебя в руки правосудия за похищение этой женщины, которая, как они утверждают, является собственностью храма, да еще за рану, которую ты нанес одному из преследователей.
- Я лишь защищался. Я не сомневаюсь, что ты найдешь часового, который с палубы видел, как этот человек напал на меня. А что касается принцессы Ноджири, то она - родственница Софи, а жрецы собирались ее убить. Кроме того, ты ведь не хотел бы потерять двух пассажиров, которые сполна платят за проезд?
Тогару поклонялся, приветствуя Ноджири и титулуя ее "твое высочество". Затем он позволил себе слегка улыбнуться:
- Я доложу капитану. Пока что вы можете обсушиться в своих каютах. Разумеется, мы этот сброд на борт не пустим - корабль является суверенной территорией Куромона.
Жрецы и стражники постепенно стали расходиться. Тогару приказал одному из палубных матросов, в коротких штанах, проводить пассажиров в каюты. Матрос поклонился офицеру, поклонился Керину и повел пассажиров по лестнице вниз. Керин, уже успевший подобрать свой меч, вместе с Ноджири проследовал за провожатым на пассажирскую палубу.
Матрос зашел в одну из кают и вернулся с зажженной свечой в руке. Затем он отпер большую каюту в конце коридора, зажег бронзовый светильник, висевший под потолком, и с поклонами пригласил пассажиров войти.
Ноджири взглянула на кровать:
- Для двоих ложе тесновато, но я могу и на полу примоститься.
- Ни в коем случае, - сказал Керин, - эта каюта предназначена только для тебя. У меня есть место в каюте номер восемнадцать, которую я делю с отцом Цембеном.
Принцесса была изумлена:
- Но как же это, мастер Керин! Это же совершенно не по правилам! Почему женщина без всякого определенного положения вроде меня будет занимать одна эту великолепную каюту? Неужели я тебе противна? Или от меня дурно пахнет?
- О боги - нет, конечно! Но ты же принцесса...
- О, забудь о том, что я принцесса! - не без раздражения ответила Ноджири. - С тех пор как мой дядя меня продал, я всего лишь простолюдинка самого низшего звания - даже не человек, а просто вещь. В Салиморе ранг женщины соответствует рангу ее семьи. Раз моя семья от меня отказалась, никакого ранга у меня нет. А так как ты забрал меня из храма, куда я добровольно никогда не вернусь, то я твоя собственность, наложница, рабыня все что хочешь.
- Ладно! - сказал Керин. Я никогда не собирался с тобой обращаться иначе, чем... гм... с другом. А могу я вернуть тебе твой ранг, если освобожу тебя?
- Лишь моя семья могла бы снова сделать меня принцессой, а на это надеяться не приходится. Если ты прогонишь меня, любой нахал может меня прибрать к рукам. Таков обычай.
- Что ж, только не рассказывай этого куромонцам. Если они будут считать тебя принцессой, то будут с нами почтительнее.
Керин чихнул.
- Мастер Керин, снимай скорее промокшую одежду, а то простудишься насмерть! - воскликнула Ноджири.
Уже привыкнув к тому, что салиморцы не придают особого значения наготе, Керин начал раздеваться.
- Так что, пожалуйста, никаких этих штучек - "я, твоя рабыня" и так далее. Второй помощник Тогару совершенно серьезно относится к твоему титулу.
- Я буду стараться.
Ноджири энергично растерла Керина полотенцем, висевшим в каюте, и аккуратно сложила его мокрую одежду.
- Я это повешу сушиться.
И она вышла, а юноша уселся на стул.
- Мастер Керин, - послышался визг Белинки, которая голубым огоньком заплясала в свете лампы, - прыгать на корабли по ночам ты явно не очень хорошо выучился. Вспомни, что с тобой было на "Бендуане".
- Незачем об этом вспоминать, - пробурчал Керин.
- Ладно... но вот я замечаю, что ты питаешь сладострастные чувства к госпоже Ноджири.
- Откуда ты знаешь?
- Я не слепа! Ты собираешься, когда она вернется, предложить ей стать твоей наложницей.
- Чушь! Ты же знаешь, что я буду спать в каюте номер семнадцать.
- Без сомнения, но перед тем ты хочешь здесь насладиться объятиями госпожи Ноджири.
- А если и так? - сердито спросил Керин.
- Ты не посмеешь! Я этого не позволю!
- Клянусь медными яйцами Имбала! Кто ты такая, что бы решать, кого мне трахать?
- Дух, исполняющий повеления госпожи Эрвины, - вот кто я! И одно из самых строгих ее приказаний - это сохранять твою невинность для Аделайзы!
- Пусть Аделайза отправляется в холод преисподних! Я буду поступать так, как... ой! - Керин подпрыгнул, хлопнув себя по голой ягодице. Проклятие! Больно ведь!
- А будет еще больнее, если ты попытаешься переспать со своей коричневой варваркой! Ты вполне аппетитная штучка, которую приятно кусать!
- Не такая уж аппетитная, если залезу под одеяло!
- Я и сквозь одеяло жалить могу! Не веришь - завернись во что-нибудь!
Керин был вне себя от ярости. Бормоча проклятия, он завернулся в одеяло. Он и в самом деле наконец-то набрался смелости предложить Ноджири стать - как выразилась Белинка - его наложницей. Ему пришлось потратить не мало усилий, чтобы преодолеть свою застенчивость. Но вмешательство Белинки только подстегнуло его решимость. С другой стороны, он опасался, что в критический момент страх укуса приведет к упадку не только его духа... Если бы он только мог заточить надоедливую эльфицу в бутылку!
Ноджири вернулась и сказала:
- Твоя одежда висит на одном из канатов, которые держат мачту. Мастер Керин, зачем ты завернулся в мое одеяло? Я думала, ты собираешься лечь в постель. Раз эта кровать для двоих слишком узка, почему бы не принести твою койку из другой каюты?
- Гм... но дело в том...
- Что, ты сегодня не хочешь воспользоваться своим за конным правом? Я готова.