Квинтэссенция Кью (ЛП)

Выходя на свет, я смахнул пыль с единственной бутылки чистосолодового виски из коллекции Macallan Fine & Rare. Если бы я продал эту бутылку, то мог бы, возможно, поиметь примерно до десяти тысяч евро с какого-нибудь идиота-коллекционера. Что ж хреново для них, я намеревался выпить целую бутылку больше в лечебных целях, чем для удовольствия.

Я не стал запариваться насчет стакана. Как и не стал заморачиваться над тем, чтобы смаковать глотки и неспешно потягивать. Я сорвал крышку и начал глотать.

Обжигающее ощущение заструилось вниз по горлу, опускаясь в мой пустой желудок, облизывая его алкогольным пламенем.

Я застонал, когда еще один глоток присоединился к адскому пламени, пока я не ощутил, что мой желудок грозит взорваться.

Я сделал еще четыре глотка, прежде чем мне пришлось остановиться, чтобы суметь восстановить дыхание. Мои гребаные глаза увлажнились, как у какого-то новичка в алкогольных утехах, и комнату уже начало заволакивать коричнево-красноватым туманом.

Моя надежда на сон существовала в поглощении всей долбаной бутылки. Может, тогда я смогу забыться сном, и когда проснусь, Тесс уже не будет здесь.

«Тесс собирается уехать. Сделай же что-нибудь! Прекрати ныть!»

Она уже приняла решение. Я сделал все возможное, что было в моих силах, и она все равно не хотела меня. Раньше я мог вынести много всего, до того, как превратился из нежного любовника, который хотел исцелить ее, в мужчину, который отчаянно хотел выбить из нее все дерьмо, потому что она так сильно ранила меня.

Направляясь в угол комнаты, я сел и уперся руками в колени. Тяжелая бутылка свисала с моих пальцев, и в те нечастые мгновения, когда я двигался, делал это только для того, чтобы наполнить бушующим огнем желудок.

***

— Кью? Мерсер? Где ты, черт бы тебя побрал?

До меня донесся голос через дымку пьяного забытья. Я замер. Кто бы это ни был, я не хотел, чтобы он нашел меня. Пусть проваливает. Оставит меня в покое.

— Я чувствую убийственный запах алкоголя, поэтому точно знаю, что ты где-то здесь, — пробормотал Фредерик, когда обогнул стол для бильярда, чтобы найти меня сидящим в скрюченном положении у стены. Стена была наиболее комфортным местом, чтобы двигаться куда-то еще. Я пребывал в теплом, комфортном и онемевшем состоянии.

Виски был моим единственным другом. Я притянул бутылку ближе к себе, обнимая ее, когда Фредерик нахмурил лоб, сморщил нос, затем вздохнул так, словно я был беспорядком, который ему предстояло разгрести.

К счастью для него, мне нравился мой беспорядок, а он мог просто валить на хрен.

Моя ярость окончательно и бесповоротно вышла из-под контроля; я прорычал:

— Fous moi la paix ( прим.пер. с фр. Оставь меня в покое)!

Фредерик скрестил руки на груди и сердито посмотрел на меня.

— Сколько же ты выпил?

Я ухмыльнулся, махнув ему почти пустой бутылкой из-под виски так, словно он задал самый смешной вопрос, который мне только доводилось слышать.

Он тяжело выдохнул, закатывая глаза. Приподнял вверх перед слаксов, чтобы присесть на пятки рядом со мной. Желание ударить его, чтобы он завалился на задницу, буквально поглотило меня.

Его убранные назад волосы пребывали в идеальном состоянии, темно-голубой костюм был безукоризненным. В его глазах цвета сапфира отсутствовал даже намек на напряжение или беспокойство. Он выглядел, как парень с обложки про счастливый и удачный брак.

Чего у меня никогда не будет.

Ах, черт побери, болезненные мысли вновь вернулись. Я так удачно напился до состояния беспамятства немногим ранее, и ничего не существовало в моих мыслях, но теперь туманное сознание сменилось на болезненную усталость. Я вздохнул.

— Просто уходи, Ру. Я не хочу, чтобы ты был здесь.

Он покачал головой.

— Я не собираюсь бросать друга, свернувшимся в углу, обдолбанным виски, не имеющим понятия, что же мучает его. — Он приподнял бровь. — Так что же... не дает тебе покоя?

Ужасный груз, который я носил в себе на протяжении долгих недель, взорвался.

— Она ненавидит меня! Вот, что мучает меня! — Я вскинул руки и бутылка упала.

Фредерик успел поймать ее, прежде чем она упала на пол.

— Она не ненавидит тебя, Мерсер. Ты не представляешь, как далек от истины. — Он посмотрел на виски, прежде чем сделать глоток, морщась, когда жидкость устремилась вниз по его горлу. — Ты объехал весь мир, ради того чтобы найти ее. Убил бесчисленное количество мужчин, чтобы найти ее, и ты изощренно пытал мужчину, который похитил ее, только потому, что она тебя попросила. Ты провел каждый день рядом с ней, смачивая ее лоб, претерпевая все галлюцинации без единой жалобы. Ты был здесь ради нее, и она знает это. Она все еще любит тебя.

Я рассмеялся.

— О, я жаловался. Я разбил множество дерьма, потому что не мог выносить ее кошмары или терпеть пустоту в душе.

Фредерик улыбнулся.

— Я делал те же самые вещи, когда пару лет назад Анжелика тяжело заболела гриппом. Я чувствовал себя таким беспомощным. И то, что я разбивал вещи, было хорошим способом выпустить пар. Моя женщина тоже взяла меня за яйца, точно так же как и тебя Тесс.

Я нахмурился. Фредерик нарисовал образ мужчины, который потерял свою силу воли из-за женщины. Который впадал в неистовство, когда не мог получить ее, у которого не осталось другого выхода, как только заботиться о ней, чтобы она вновь выздоровела. Это, черт возьми, был не я.

Или я?

Это значило, что я заботился о ком-то больше, чем о себе. Я ставил ее нужды превыше своих.

Качая головой, я возразил:

— Ты ошибочно принимаешь меня за слабака. Я чертовски пугающий сукин сын, который управляет международной компанией и спасает рабынь от извращенных ублюдков. — Я вырвал бутылку из его хватки и сделал большой глоток.

Фредерик хмыкнул, забирая у меня виски обратно.

— Забота о ком-то не делает тебя слабаком, идиот. Да, ты управляешь огромной компанией, как и я, но я могу возвращаться обратно к женщине, которую боготворю. Ты можешь быть одновременно сильным и нежным.

Мой мир состоял из жидкости и паров виски, я только отчасти заметил, что друг забрал его у меня, и у меня не было времени слушать его треп. Все, что я видел, — это мою прошлую жизнь. Как я работал на износ ради компании, отдавая все силы. Я жил одиноко, едва ли сопротивлялся существованию, но это лишь обозначало, что я очень устал, слишком сосредоточен на боли. Я даже не осознавал, насколько был одиноким, пока Тесс не появилась в моей жизни.

Всего этого не произошло бы, если бы я не отправил ее обратно к придурку парню. Но кто я был такой, чтобы удерживать ее? Только посмотрите, во что превратились наши жизни, а все благодаря моему гениальному плану.

Я склонил голову.

— Я только обманываю сам себя, Ру. Я не являюсь добрым человеком, который может быть нормальным.

Фредерик покачал головой.

— Ты прав. Ты не можешь. Поэтому прекрати пытаться им стать. Я знаю, Тесс на самом деле благодарна тебе за заботу, которую ты проявлял к ней на протяжении последних двух недель, но теперь она пошла на поправку. Пришло время показать ей мужчину, в которого она влюбилась. Господина. Доминирующего ублюдка, у которого есть садистские наклонности. — Он рассмеялся, добавляя: — В последний раз, когда был пьян, ты просто отправил ее обратно и поведал мне, каждую интимную деталь, все, что она позволила сделать тебе с собой в ту ночь, в твоей спальне.

Мой разум устремился к той ночи. Впервые, когда я позволил части себя вырваться на свободу, когда не сдерживался под действием алкоголя, когда подвесил Тесс и выпорол ее.

Я потерял всякий намек на контроль. Обнажая зубы, я опустил стену, что отделяла моих демонов, врываясь в нее. Не было никаких мягких движений или нежного занятия любовью. Я вколачивался своими бедрами в Тесс, издавая стоны, обливаясь потом, одержимый сумасшедшей нуждой быть глубоко в ней. Мне нужно было причинить ей боль, пометить ее, сделать своей.