Страница 6 из 8
Голос Бузанулькина со дна небытия: Этого не может быть. Этого и не было со мной. Прощай, сознание моё. Я засыпаю и вижу сон. Спите, отсутствующие листопады. Я вижу откровение богов.
Мертвец в платочке: Что-то у меня в дупле суета примасливается. Прикройте мою душу, я на человека пойду.
Мертвецы поднимают рухнувшую стену и ей забрасывают путь в шахту. Отныне, живые, вы не сможете лишиться удовольствия лицезреть умерших.
Рабочий (колхознице): Во мне есть если не гениальный просвет, то безумный. Но именно такой безумный, который граничит с гениальностью. (Колхозница подходит к нему ближе и гладит по плечам.) Я искреннее верю в своё превосходство над другими и не считаю никого равным себе. (Колхозница страстно обнимает рабочего.) Когда-нибудь моё имя прогремит в человеческом зоопарке и я буду великодушно оценен моими потомками. (Колхозница встаёт на колени. За их спинами материнским огнём загорается красноватое изображение серпа и молота.) Так, я обеспечу себе славное бессмертие, данное мне разрывающим актом воспаленного представления.
Мертвецы, наблюдая за этой сценой, всячески прыгают. Затем, наиболее белый из них не выдерживает и набрасывается на интимности. Мертвецы поедают рабочего и колхозницу. Затем, с христианской любовью, они собирают кровь в тазики и обвешиваются кусками мяса. Звучит "Танец с саблями" Хачатуряна, под который милые труповидные обливают друг дружку тазиками и с великой радостью перекидываются пролетарским мясцом.
Мертвый маленький буржуа: Вот и отчебурашились, нылтики.
Мертвецы навсегда покидают и завод имени Лихоедова. Прощаясь с машинами по переработке биосырья, на выходе они встречают очень сальноватого христианина в черном платье.
Усатая ряска: Мёртвые сограждане, осмотритесь и вы увидите свои оценки: нет ни одного живого, кто мог бы причесать ваш аппетит. Я освобожу вас от голода, как некогда освободил нас еврейский мальчик. Целуйте же руце мои и исцелитесь.
Мертвец в белой рясе: Какие ещё руцы, ишак ты покусанный?
Мертвец с двумя амбразурами: Ну ты, уроженец небеси! Ты прикрой своё облегающее суцно и битку стачивай, гнилья безлошадная!
Усатая ряска снимает платье, показывая всем свои выпирающие от обжорства кости. Мертвецы решают, что есть тут уже бесполезно и отдают ряску на поедание умершему божку. Пусть отец отведает сына, как сын отведал матерь свою. Выйдя в зал, мертвецов встречают люди в военной форме и с возгласами требуют пройти обратно на сцену.
Безногий младший офицер: Не зря говорят, что все мы со временем прирастаем к земле.
Мертвец без ручонок: Я, помню, когда вешался, стакан испод меня высморкался, я и свалился на пол со шнуром на шее. Глаза открываю - а там возлюбленная моя сидит на каком-то преподавателе немецкого. Я подхожу к ним, спрашиваю: "У вас всё в порядке? Вашей жизни ничего не угрожает?". Они только отвернулись к ковру и дальше лудятся. Я беру топор и... и с тех пор мою любовь никто не видел.
Безрукий старший офицер: Ты чего, убил её что ли?
Мертвец без бочонок (невзначай, натирая шею): Нет, убил-то я себя.
Хор Мертвецкого (ловят верхушки и подбадривают всех самоубийц в зрительном зале):
Мы были невинны, не знали постели
Она была ангелом в теле!
Но тут я узнал, что меня обманули
И мы вместе боженьку съели!
Мертвецы в сопровождении офицеров пребывают в психиатрическую здравницу им. Ростанцовского.
Хор Мертвецкого (переодеваются во врачей):
Все мы пьяны и жизнь неинтересна,
Наш путь к безумию ребячится давно-о-о-о!
Возьмем орудия для праздника убийства,
И завершим людское небытьё-ё-ё-ё!
Один из живых врачей обсуждает с офицерами процесс сошествия бога на подиум. Он достаёт из волос большой мегафон и провозглашает вечные слова истины: "Внимание! Объект начинает работу, всем покинуть опасную зону и уйти в укрытие. До команды отбой из укрытия не выходить. К бою, к бою! Заряжай, заряжай! Огонь по готовности, огонь по готовности!". Звучит сигнал тревоги.
Мертвец в виде фужера: Я предлагаю свою кость в качестве фитиля.
Офицер без платья: Я предлагаю свои впитывающие кровь погоны.
Мертвенный офицер: Я предлагаю щебень, из которого состоит наша армия.
Офицер без смерти: Я предлагаю всё человеческое слабоумие.
Мертвецы, врачи и военные собирают из коек огромный полигон и приготавливаются к подрывным испытаниям.
Мертвец в окопе: Помню, на войне когда были, у меня носки посоветовались, а я как раз дочь в виде вафлей из Ичкерии получил.
Офицер (лёжа на мертвом враче): Говорят, что перед смертью человек обращается в прекрасное и чистое создание. Я, помню, когда давил одного южного мальчика, он мне что-то поэтически напевал. Потом весь красной пеной обзавелся, хрипит, кувырится, я его к богу и отпустил, пусть натоптыши ему постругает.
Офицеры устанавливают взрывчатое вещество в количестве ста пятидесяти килограмм чистого сливочного масла.
Офицер без тела (разливает всем по рюмашке): Уважаемые мертвые. Ранее, именно в этом месте моя бабушка брала Рейхстаг своей булочкой. У меня остались только приятные воспоминания о её запахе по утрам, особенно когда она опарашилась в божью утку. Время проходит, а бабушка всё не стареет. Я много раз закапывал её труп, но даже через груду земли её голос постоянно прорывается на спертый воздух: "Победа! Победа, товарищи, мы будем жить!". Вот же старая кладовщица. Ей-богу, уважаемые, у нас с ней было-то всего несколько раз, я более к ней не ходил, всё деду оставлял. Он всё-таки человек в возрасте.
Мертвец без офицера: Слава богу.
Врач без мертвеца: Помолимся.
Хор Мертвецкого, Погонского и Белохалатного:
Скоро будем в чертогах отца,
И увидим матерь живую.
А пока мы едим чудотворны масла
Всех кто помнит жизнь боевую.
Удостоились царства небес,
Скоро праздновать землю мы будем.
Нас минует судебный процесс,
Ведь мы бога наполнили грудью.
Офицер крутит катушку. Мертвец в командирском трико отдаёт приказ "Огонь!". Гремит взрывная волна, которая разрушает театр и прилегающие территории. На месте образовавшегося кратера появляется Большой Мозг, которому молятся все, кроме умерших.
Мертвец в шелках: Мы требуем мозговой ваты!
Мертвец в мехах: Мы требуем смерти окружающего!
Мертвец в одежде рабочего: Мы требуем конца любой осознаваемости!
Звучит "Opus 72 ? 7 (15) C-dur Allegro vivace" Дворжака. Мертвые молотками обращают Большой Мозг в водичку и выпивают всё досыта. Их пытаются усмирить офицеры и врачи, но мертвецы обгладывают и их, даже угощаясь костями. Насытившись вдоволь живыми и Большим Мозгом, мертвецы выворачиваются наизнанку. Кратер увеличивается в размерах и охватывает весь земной шар. Земля превращается в карнавальные шляпы, которые мертвые дети носят с исступлением и разорванными психическими стабилизаторами. Вокруг мертвых детей нет ничего, кроме небесной глади из облаков. Мертвые дети бредут в своём новом мире и находят вдалеке странный вход в сказочное местецо. Подойдя ближе, перед мертвыми детьми предстают огромные ворота с надписью: "Чертог Безумия или Аттракцион головокружения. Детям вход воспрещен, тут взрослые без штанов охмеляются."