Страница 66 из 76
В то же время в другой части Хреновых Далей
Плю с ложкой наперевес сосредоточенно подступала к гигантскому торту.
А торт был тот самый – призовой, фруктово-двухэтажный. И ложка была большая, двумя руками удерживаемая, вполне под стать десерту.
Великий магун издали любовался своей боевой подругой, ее легкой поступью, горящими волей к победе глазами и тем, с каким достоинством девушка приняла факт, что не весь вожделенный торт достанется победительнице.
В том же, что конкурс обжорок выиграет Плю, магун не сомневался. На его взгляд, достойных соперниц у девушки здесь не было. Ну, в самом деле, разве грудасто-хвостатая Ундя или ослепительно-загадочная Гоги могли сравниться с хрупкой прелестью мелкой Плюшиной фигурки, унылым очарованием бесцветных волос, бледной кожи и безмерного аппетита?
Разумеется, нет!
Впрочем, все финалистки по-своему были привлекательны. Дюн даже немного расстроился, что великомагунская сила не бурлит ныне в его крови.
Иначе – ух! Ничто не удержало бы Его Магунство от самого тесного знакомства с прекрасными представительницами дружественных рас. Сейчас же эти экзотические красотки ему были почти фиолетовы, интересуя магуна лишь с эстетической точки зрения.
Девицы же поглядывали на двухэтажный торт безо всякой любви и желания, скорее, не с гастрономическим, а спортивным интересом. Ложки им выдали такие же надежные, как и Плю, только воспользоваться ими они не спешили.
Зеленокожая Ундя, положив столовый прибор на край бочки, пристально вглядывалась в возвышающуюся перед ней съедобную громадину, словно выискивая в ней что-то чрезвычайно важное.
Гоги же держала ложку небрежно, двумя пальцами когтистой руки, всем своим видом демонстрируя безмерное недоумение и презрительное равнодушие. Ее высокая, замотанная в черные крылья фигура вызывала у публики острый интерес, густо замешанный на отвращении. Не всем мужчинам нравятся мускулистые волосатые монстры.
- Ну, и где же тут мясо? – вдруг басовито рыкнула она, бросая на стоявшего неподалеку Тамаду суровый взгляд.
- И рыбу я что-то не вижу! − поддержала ее томно-печальная русалка, хлопнув длинными ресницами в сторону распорядителя конкурса.
Тамада же беспомощно развел руками, как бы извиняясь, и поспешил успокоить зарождающееся недовольство вежливой улыбкой и завлекательным описанием:
- Зато внутри вкуснейший бисквит, шоколадный крем и много-много…
- Чего?! – не дал договорить гневный рев Гоги. − Да как вы смеете предлагать мне, горгулье, какой-то бисквит! Мясо мне дайте! Мясо! Можно сырое, жирное, с холестерином и, главное, побольше-побольше!
Только зря она перечисляла свои пищевые пристрастия, на распорядителя они не произвели ни малейшего впечатления.
- Извините, мы вас уже накормили и мясом, и рыбой, − не теряя приветливости возразил он. – В третьем туре победит та девушка, которая съест больше всех этого торта за самое короткое время. Все вы находитесь в равных условиях, так что…
- Это дискриминация и расизм! – снова взвыла чернокрылая дева, недослушав управляющего банкетом. – Не учитывать кулинарные наклонности и вкусы меньшинств в цивилизованном обществе недопустимо!
- Что поделать? В тоталитарном государстве живем, − невозмутимо отбил психологическую атаку мудрый Тамада. По всему было видно, ему не впервые приходится утихомиривать бунтующих девиц. – Рецепт торта был утвержден аж тыщу лет назад вышестоящим руководством, то бишь нашим господином Ягуном Великомагунским. Все претензии к нему, драгоценные!
Усмехнувшись в седую бороду, Тамада одарил резко притихших при упоминании хозяина здешних мест правокачательниц предостерегающим взглядом и строго добавил:
- Хотя не советую. Он тот еще самодур и тиран. Превратит вас ненароком в какие-нибудь оранжевые морковки, построгает в салатик и съест, не подавится. Вот, берите пример с уважаемой сины Кармы. Она не тратит время на бесполезные разговоры.
Соперницы перевели взгляд на Плю, которая в этот миг уже вплотную приблизилась к торту и примеривалась к самому аппетитному, на ее искушенный взгляд, краю. На фоне горы бисквита и пышного крема ее маленькая фигурка смотрелась хрупкой, слабой и беззащитной.
Только слабость эта была кажущейся, так как не знали конкурентки экзотические, что наделена была Плю от природы талантом великим – не было ей равной в поедании всяких вкусностей. Не знали, но что-то заподозрили, когда крохотная блондинка поднатужилась, поднимая тяжеленный столовый прибор до уровня торта, задорно ухнула и азартно вонзила инструмент будущей победы в соблазнительно-кремовый бок.
Вонзила, зачерпнула, вытащила обратно да тут же призадумалась.
Ложка большая – рот маленький! Что делать?
Куснула с одной стороны, лизнула с другой − торта на ложке меньше не стало. Такими-то темпами не то что выиграть, наесться не удастся!
Растерялась ли Плю? Еще чего!
Отбросив в сторону никчемный прибор, маленькая сина окинула торт оценивающим взглядом ‒ каким, должно быть, полководец осматривает поле предстоящего сражения перед решающей битвой. Нарочито медленно, тщательно и многозначительно засучила рукава своего нарядного платья, вызвав у затаивших дыхание зрителей приступ коллективного учащения пульса. Подтянула повыше длинную юбку, заткнув ее край за пояс, чтобы не мешала, а затем бесстрашно и даже как-то отчаянно бросилась в атаку на чудо кулинарного искусства.