Рабыня Смерти

Смрад. Уже несколько часов я не могла привыкнуть к смраду, охватившему помещение с момента открытия ёмкостей с гримом. Он словно въелся в поры, пропитывая плоть и кровь, не ослабевая не на миг. Густая тёмная и ещё теплая кровь, мазок за мазком покрыла все лицо, шею и спустилась изящным узором по телу, окрашенному в золото. С первым прикосновением кисти к коже с трудом сдержала рвотный позыв, понимая неизбежность выполнения своей роли. Для побега нет ни единой возможности. Не показаться на вечере, вопреки моему желанию покончить с подобным существованием, означало подвергнуть себя еще более жутким мукам и обречь на муки этих двух девушек, покорно выполняющих свою работу. Мир, поглотивший меня, не знает слов пощады и не делает поблажек. В нём существуют свои дикие законы и жуткие нормы, принять которые способны лишь истинные чудовища. Мне остается учиться выживать в этой среде и думать о возможных способах спасения. И как бы я не мечтала избежать жутких наказаний Хозяина, вариант «исчезнуть в никуда» меня не устраивает. Я хочу жить, хочу чувствовать, хочу снова быть обыкновенным человеком.

Оказавшись на предназначенном для меня месте, осмотрела необъятный зал, заполняемый рабынями, спешащими по своим постаментам. Изысканное оформление меркло на фоне видневшегося издали трона, занимающего большую часть дальней стены. Его металлический блеск завораживал, не позволяя отвести взгляд в сторону. Как заколдованная, я всматривалась в нечеткие силуэты, напоминающие черепа, спрятанные под слоем платины. Мерцание стального гиганта не отпускало внимание, приковывая всё сильнее. Сила, исходящая от этого предмета, чувствовалась на расстоянии. Мерцание, идущее от трона, напоминало то, как играют на свету искусно ограненные бриллианты. Засмотревшись на переливы, поняла, что очертания черепов не превращают его в уродливую груду драгоценного металла. Чёткость плавных линий, оттененных сиянием платины, поражала. Но форма костей, замурованных в железо, наводила ужас при мысли, что это не бутафория, а настоящие мертвецы, похороненные посреди прекрасного зала. Прожив немного в этом мире, ни на секунду не усомнилась в верности своих догадок. По позвоночнику пробежал холодок, пуская мурашки по всему телу. Жуткий предмет и одновременно с этим прекрасный. Хотя тот, кто восседает на нём, гораздо более страшен, чем стул, набитый костями. При мысли о Хозяине поежилась, закрыла глаза и отвернулась от зловещего мерцания.

В воздухе чувствовалось напряжение. Испуганные глаза девушек-статуй выдавали панику, завладевшую каждой из рабынь. Во время тренировок не замечала, чтобы кто-то из них был хотя бы немного напуган. И подобная разительная перемена в поведении настораживала. Безусловно, я не ожидала от предстоящего события ничего прекрасно - радужного. Для меня оказалось достаточным единожды отработать на «скромной» вечеринке, чтобы понимать основную суть развлечений местной элиты. А поскольку подготовка к данному мероприятию выдалась настолько масштабной, то следовало быть готовой к совершенно немыслимому кошмару.

Струя горячего воздуха, исходящая из подножия, на котором я стояла, выдернула из размышлений, напомнив о поставленной задаче. Сегодня я должна безукоризненно выполнить работу, тем самым свести возможность встречи с Хозяином к минимуму. Присела в первую позу, указанную во время подготовки. Колени прижаты к холодному камню пьедестала, голова опущена к полу, руки заведены за спину, а пальцы сцеплены между собой.

Издалека послышался топот множества ног. Среди размеренных уверенных шагов выделялся шаг того, от мысли о котором внутри всё покрывалось коркой льда. Я чувствовала кожей его приближение. Тяжёлая величавая поступь, даже в звуке шагов ощущалась небывалая сила и безграничная власть. Время будто замерло, отсчитывая мгновения до его приближения. Все остальные звуки перестали существовать. Остались только я, преклонившаяся перед своим злейшим врагом и самым жутким кошмаром, и он, Хозяин ада, способный раздавить меня, как насекомое. Воздух вокруг завибрировал, предвещая надвигающийся апокалипсис.

Чем ближе я слышала его шаги, тем медленнее билось моё сердце, словно надеясь на то, что если перестану дышать, то он не заметит моего присутствия. Дыхание страха неотвратимо надвигалось, дотрагиваясь своими ледяными щупальцами до горла, проникая вглубь до самого сердца. Мне не нужно было поднимать головы, чтобы понять, кто именно проходит мимо. Паника сковала тело, превращая в настоящий камень. Все мысли покинули голову, оставляя лишь его присутствие, заполнившее не только мысли, но и всё существо. В глазах потемнело, и только чёткое пятно начищенных до блеска туфель не желало исчезать. Сжала плотно губы, стараясь заглушить прерывистое дыхание, выдающее мое существование, не понимая, почему время так тянется, и я всё еще чувствую его рядом. Не могла оторвать взгляда от идеально начищенных черных туфель, словно в замедленной съемке удаляющихся прочь. Холод, исходящий от Хозяина, по-прежнему сдавливал грудную клетку, не позволяя сделать свободно вдох. Шум спешащих ног, проследовавших за Ваалом, нарастая, вырвал из транса. Словно выныривая из-под воды, жадно глотнула воздух, поблагодарив вселенную за то, что это чудовище не заметило меня. Хотя, вряд ли такое возможно даже в параллельной реальности. Чёрт! Не жизнь, а сюжет для фантастического романа писателя шизофреника. Если бы только боль в затекших ногах не напоминала о ничтожности моей роли на вечер, то посмеялась, да с ногами, истыканными иголками, уж совсем не до смеха.

Новый порыв горячего воздуха напомнил о смене положения. Выпрямившись, чуть согнула колено и убрала руки за голову, сдерживая порыв поморщиться, почувствовав, как напряжение отступает от затёкших мышц. По позвоночнику всё еще пробегали неприятные мурашки, не дающие забыть о присутствии Ваала. Десятки рабов мелькали мимо меня, преклоняя голову перед Хозяином. Их волнение эхом отзывалась от каменных стен, заполняя весь зал. Не наблюдая лиц, сложно было сказать, насколько велик их страх, но достаточно вспомнить разговоры и перешептывания среди девушек, и сразу же становилось ясно - эта ночь превратится в испытание для каждого прислуживающего в замке.