Рабыня Смерти

- Говорил, - усмехнулась. Вспомнив, сколько раз потом я спрашивала тоже самое у своих жертв. – Всё то, что спрашивают охотники у жертв.

- Что именно? – не сводил с меня глаз Кронид.

- Просил отдать ему душу.

- Что-то еще?

- Нет. Только душу.

Погружаясь в воспоминания о ночи смерти, я больше не чувствовала страха. Мысленно возвращаясь в тот гостиничный номер и восстанавливая пережитые эмоции, понимала, что, невзирая на все последствия, я рада той ночи. Как бы это глупо не звучало, но именно тогда я обрела свободу. Привязав к себе и сделав своей рабыней, Ваал спас меня от более страшных оков: мнения общества, стереотипов, навязанных ценностей. Именно рядом с ним я перестала притворяться и стала собой.

От мыслей о моей встрече с Хозяином я не почувствовала тяжести или боли, разрывающей меня на части еще несколько часов назад. Достаточно было лишь осознать, кем именно он стал для меня, и не пытаться убедить себя в обратном, как тут же в душе наступил покой. Взглянув на свое положение под новым углом, закрыла глаза, спрятав от Кронида отчаяние, заполняющее всё мое существо. От желания оказаться в покоях Хозяина, дожидаясь звука его шагов и того момента, когда воздух в помещении начнет густеть, заставляя трепетать всем телом, сердце болезненно сжалось. Любое легкомыслие и эгоистичность должны быть наказаны. Пришло мое время быть накрытой ударной волной принятых решений.

- Как он убил тебя?

- Зачем ты спрашиваешь, если уже знаешь ответ на свой вопрос? - сморщилась в отвращении. Несмотря на то, как со стороны выглядела моя гибель, я не хотела делиться этими воспоминаниями ни с кем. Сохранив их лишь для себя.

- Говори! - равнодушно приказал он, чуть приподнимая с подлокотника пальцы.

Мужчина в черном схватил маму за шею, замахиваясь на неё второй рукой.

- Он вырвал сердце! - прокричала, стараясь предотвратить удар. - Он вырвал мое чертово сердце!

Вот и всё. Чувство потери перекрыло все прочие эмоции, выжимая из меня последнее, позволяющее ощущать себя живой. Я предала его. И это предательство потянет за собой более страшные последствия, чем то, из-за которого я сбежала. Хотя кто я такая, чтобы говорить о раненных чувствах. Наша связь не была любовной. Даже вещи Ваала имели больше прав, чем я. Но отчего-то стало невыносимо тошно. Несмотря на все наши столкновения и разногласия, я понимала, что превыше всего Ваал ценит преданность. А я не просто сбежала, но попала прямиком в руки его врага. Теперь мне не найти обратной дороги. Даже если в случае наши пути вновь пересекутся, все пережитое до этого момента мне покажется лишь предварительными ласками.

- Ты же знаешь, кто это был, - Кронид опустил руку на подлокотник, избавляя маму от новой боли. – Почему не произнесешь его имени вслух?

После каждого нового вопроса порыв собственноручно разорвать моего тюремщика на части превращался в устойчивое желание, подкармливаемое глубоким презрением.

- Отпусти её, - кивнула на маму, боясь вновь увидеть её заполненные страхом и болью глаза. – Только тогда я расскажу тебе всё.

- Считаешь, что можешь выставлять свои условия? – мужчина приподнял бровь.

- Тебе нужны ответы на вопросы. А мне безопасность для мамы. Всё справедливо.

- Она пробудет здесь столько, сколько понадобится мне. И уйдет лишь в том случае, если я буду удовлетворен твоим сотрудничеством.

- Сотрудничество, - прошипела, со злостью сжав зубы. – Это так теперь называется, да?

Каждое новое слово Кронида, лишь подпитывало моё презрение. Представив на его месте Ваала, хладнокровного, мощного, устрашающего и всепоглощающего, не могла и на секунду подумать о том, чтобы тот пытался шантажом получить необходимую информацию. Для Хозяина не существовало преград в получении желаемого. Но он мог это сделать, не вовлекая в дело посторонних. Мой Князь слишком силен для таких низких методов.

- Ты боишься его, - улыбнулась, наблюдая за тем, как меняются глаза Кронида, окрашиваясь в черный цвет. – Боишься его до такой степени, что готов на всё, лишь бы уничтожить. Но в то же время понимаешь, он превратит тебя в пыль. И от собственной беспомощности ты сходишь с ума.

Зло сверкнув глазами, он медленно поднял руку вверх, не сводя с меня глаз. Движущая им ненависть теперь была направлена на меня. Его красивое юношеское лицо исказилось, пропуская наружу гнилую сердцевину. Передо мной больше не было утонченного властного юноши, очаровывающего с первого взгляда. Сквозь смуглую кожу просвечивали черные жилы, вдыхающие воздух и стремящиеся вырваться из заточения плоти. Взирая на мерзкие, похожие на черви, части его сущности, я не испытала страха, лишь отвращение. Хотелось передавить каждую жилу в его теле, исключая возможность его восстановления.

- Приступайте, - оскалился он, продолжая смотреть на меня.

Звук пощечины разрезал воздух. Я соскочила с места, пытаясь остановить людей Кронида. Один за другим на мамино лицо посыпались тяжелые удары. Это больше не были пощечины, а самые настоящие удары кулаком. Запугивание превратилось в избиение. Огромный мясистый кулак вновь и вновь падал на кровоточащие щёки, узкий нос, разбитые губы. Я видела каждый взмах мощной руки словно в замедленной съемке. Ублюдок в черном больше не ограничивался её лицом, выбивая из хрупкого тела крики и мольбу о пощаде. Я напряглась, сжимаясь перед прыжком.

- Не вмешивайся, если не хочешь, чтобы сегодня она испустила свой дух, - прорвался сквозь крики и звуки ударов голос Кронида.

Сжала кулаки изо всех сил, намеренно впиваясь ногтями в ладони. Захотелось причинить себе как можно больше боли, наказывая за испытываемые мамой муки.

- Отпусти её, молю! – зажмурила глаза, разворачиваясь к нашему мучителю. – Можешь сделать со мной все, что угодно, только отпусти её.