Рабыня Смерти

Расскажите мне о ваших кошмарах. От чего у вас леденеет кожа и стынет в жилах кровь? Боялись ли вы чего-то настолько сильно, что из страха обнаружить себя, жутко было сделать вдох, словно маленький глоток воздуха мог быть громче любого крика, означающего, что жизнь не окончена. Заползал ли ужас к вам в душу, пережевывая ее снова и снова? Может быть, вы боитесь того, что кто-то плетью распарывает вашу кожу, или вырывает из груди сердце? А может, вас до тошноты страшит возможность оказаться взаперти в совершенном одиночестве на дни, растянутые на бесконечность? Или, кажется, что не может быть ничего страшнее смерти? Что, черт возьми, вы знаете о страхе?!

С момента моего знакомства с Хозяином, мне казалось, что я узнала об ужасе все. Проходя каждый раз через новые и новые кошмары, была уверена, что теперь меня сложно чем-то напугать. На удивление, самой жестокой пыткой оказались не физические наказания, а ужас увидеть самого близкого для меня человека в постели с мужчиной, забравшим мою душу. Именно тогда, мне показалось, будто я испила бокал боли до дна, не оставив ни капли. Испытанные в тот момент эмоции не в силах сравниться со всеми предыдущими унижениями и болью, к которым приучал меня Князь. Тогда мне открылась истина о том, что самую сильную боль нам доставляет предательство тех, кому мы отдали сердце и душу. Позволив той горечи и отчаянию поглотить мою душу, я совершила поступок, казавшийся на тот момент единственным выходом, а на самом деле загнавшим меня в ещё более глухой тупик. Только теперь я начала понимать разницу между золотой клеткой под присмотром знакомого кукловода, и пыточной, замаскированной под золотую клетку под прицелом чужих, враждебных глаз.

Незаметно во мне поселилась ненависть. Но, как ни странно, она не была направлена на кого-то из моих мучителей. Эта едкая тварь заражала каждый уголок моей души отторжением к себе. Никогда не доводилось проклинать день собственного рождения или смерти, но теперь, когда обстоятельства сложились таким образом, что не терпелось раствориться в небытие или навлечь на себя чьё-либо проклятье, с целью прекратить безумие, царящее вокруг меня. Каждый день происходило что-то непредвиденное, что-то, что не могло представиться в самом жутком кошмаре. Но самое жуткое - это воронка, засасывающая меня в этот ужас всё сильнее и попутно захватывающая с собой тех, кто имел неосторожность проявлять ко мне хоть какую-то эмоцию.

С того момента, когда я увидела маму в цепях, в мире не осталось ни одного луча света. Казалось, что даже самая маленькая надежда на лучшее, растворилась в воздухе, освободив место для зла. Её напуганные, ничего не понимающие глаза – самое ужасающее зрелище в моей жизни. Ни одна кровавая оргия не сравнится с тем чувством, когда наконец-то понимаешь всю глубину кошмара, который захватил не только тебя, но и самого дорого для тебя человека. Первые несколько мгновений я не могла поверить, что передо мной именно она. Мозг отчаянно не хотел мириться с мыслью о появлении мамы в этом аду. Хотелось ущипнуть себя и проснуться. А убедившись, что это всего лишь сон, покорно идти выполнять приказы Хозяина. Но, черт возьми, реальность раздавала пощечины звонче, чем моя извращенная фантазия смогла бы придумать себе наказание за побег. Мама оказалась здесь из-за моей слабости, неспособности подстраиваться под обстоятельства и слепой веры в то, что мои эгоистичные желания соответствуют действительности.

Постепенно, вместе с принятием факта её пребывания всего в нескольких метрах от меня, в окружении вооруженных людей, явно не собирающихся отпускать её, а скорее наоборот, ждущих приказа о начале пыток, вцепилась пальцами в столешницу, изо всех сил сдерживая порыв перевернуть этот чертов стол. Мне захотелось вопить во весь голос, но её потерянный взгляд кричал, что тем самым я все сделаю только хуже для нас обеих. Сжав зубы до хруста, жадно рассматривала маму, с трудом стоящую на ногах.

- Что ты с ней сделал?- прошипела, стрельнув глазами в Кронида.

Никогда раньше я не видела её такой бледной, как в тот миг. Она словно постарела на десяток лет. Хотелось подбежать к ней, заключить в объятия и укрыть от всех кошмаров.

- О! Ничего такого, о чем ты могла подумать, - тихо рассмеялся он. – Это всего лишь кое-какие препараты, так любимые смертными, - слегка развел руками в стороны.

- Ты накачал её наркотиками? - впилась ногтями в дерево, удерживаясь от того, чтобы вцепиться в шею подонка.

- М-м-м-м, - посмотрел вверх, прожевывая кусок мяса. – Можно и так сказать.

- Чёртов ублюдок! – прошептала.

- Как грубо, Александра! Неужели эта милая женщина не сумела привить тебе манеры, приличествующие леди?

-Не тебе говорить о манерах! Шантаж - самое низкое, на что способен сильный человек!

- Верно. Но я и не человек, - улыбнулся Кронид, посмотрев мне прямо в глаза. – Ну, так как? Расскажешь то, что мне нужно, и тогда она отправится домой живой и невредимой.

- Какая же ты сволочь, - сморщилась, покачав головой. – После наркотиков её жизнь не будет такой, как прежде.

- Никогда не подумал бы, что ты такая скучная! Мыслишь, как смертная! – откинулся на спинку стула. – Не забывай, что в моих силах заставить её обо всем этом забыть. Равно, как и превратить всю её оставшуюся жизнь в ад.

- Тогда тебе следует сразу же убить меня, потому что я не смогу тебе помочь. Я просто рабыня, которой пользуются, - запнулась, понимая, что эта глава моего существования осталась в прошлом, - пользовались так, как вздумается. Я совершенно ничего не знаю.

- Серьезно? – промокнул губы салфеткой. – Начни рассказывать все с самого начала, а я решу, так это или нет.

не сталкиваясь глазами с Кронидом, я чувствовала его взгляд на себе. Его интенсивность давила на меня, словно выпихивая нутро наружу. Я посмотрела прямо в его глаза, вглядываясь в темную бездну. До сих пор я не смогла определить цвет их радужки. Казалось, будто кто-то взбаламутил воду, подняв тину со дна и не давая возможности увидеть истинный цвет воды. Именно так выглядели его глаза. Чувства Кронида, искусно спрятанные за маской лживой дружелюбности, сбивали с толку. В них невозможно было прочитать истинных эмоций, и это казалось странным. В его взгляде не было безразличия и отчужденности, скорее наоборот. Каждый поворот головы, каждый брошенный взгляд и сказанное слово излучали бурю, только вот казалось, будто все это лишь игра, и продуманы не только фразы, но и мимика. Поэтому, я так тщательно старалась разглядеть его глаза, но все попытки окончились неудачей.