Страница 27 из 76
Девушки продолжали исчезать во всей империи. Высокая цена и уникальность атланских невольниц делала их самым роскошным товаром на мерзких рабовладельческих аукционах. Кассиопейские варвары и спаркалийские деспоты не жалели денег на приобретение дочерей воинственных амазонок. Кассиопея - в силу своей неуемной жажды величия, спаркалийцы же... Лишенный ответной любви Латимы Беспощадной, Фланигус топил свое унижение ее отказом в подобном зверстве над ей подобными. Но мало кто в империи догадывался об этом: ради поддержания легендарного имиджа великой державы сведения об исчезновении атланток замалчивались, основной целью становилось не вызволение храбрых дев из неволи, а стремление не допустить распространения этих слухов, чтобы они ни в коем случае не достигли ушей королевы. Девушки пропадали и забывались в тот же миг, главы местных самоуправлений делали хорошие мины при плохой игре, следуя легенде, что никто из перворожденных не попал в рабство, потому что Атланта непобедима.
Саския была лишь одной из немногих. Именно из-за ее тщеславного честолюбия Элика сполна вкусила весь ужас своей неволи. Прислушайся глава общины к словам Алтеи и ее сестры, донеси она эти сведения до матриарх - нога Элики никогда бы не ступила на дворцовые плиты Кассиопеи. Но не имело смысла больше строить предположения, произошло лишь то, что произошло. Именно с молчанием всех, подобных Саскии, Элика собиралась бороться в первую очередь. Показать на своем примере, что участь ее и пропавших девушек ужасна и унизительна, но воля Антала в свершении мести, а не забвении благословенного им народа, воздаст сполна за каждый миг их страдания.
Стоило ли говорить, что к приезду во дворец Элика уже имела при себе четкий план действий и продуманную речь, от которой даже восторженно сдвинул брови мудрый советник Антоний. Элика попросила матриарх собирать Совет Десяти немедленно, не тратя время на трапезу или же отдых с дороги.
До позднего вечера держали они скрытый совет, обсуждая основные моменты, учитывая каждую деталь и вероятные исходы. Было принято решение отправиться в предшествующий коронации принцессы тур Великой Речи по округам империи, начав триумфальное шествие с выступления на площади столицы. Также была назначена официальная дата коронации; На плечи Латимы Беспощадной возлагалась мобилизация войск и поднятие легиона Боевых Пантер, получение разведывательных сведений о ситуации в империи противника. Мудрая Тания была обязана в кратчайшие сроки привести в порядок секретные вооружения. Втайне, но Элика все поняла.
Уже оставшись наедине с матриарх, принцесса задала прямой вопрос:
- Так я могу увидеть оружие на кристаллах слез пустыни?
- Кто и когда поведал тебе о нем? - нейтрально осведомилась Лаэртия.
- Не имеет большого значения, кто и когда. Я использую его против врага, если понадобится. Полагаю, неплохо было бы знать, как оно работает.
- Дочь моя, это страшное оружие. Это творение Смерти. Всю свою жизнь я намеревалась использовать его лишь в самом исключительном случае. При угрозе нападения на империю, к примеру. Лишь тогда будет оправдана лавина посеянных им смертей!
- Прости меня, мама, - холодно возразила Эл, - но ты прекрасно видела, к чему привела твоя политика миролюбивых соглашений. Никто не верит в наличие у нас машины смерти как таковой. Что ж, тем лучше! Кассиопея будет расслаблена на поле боя. Но недолго. Им неведомы законы чести. Я буду говорить с врагом на его языке! Даже не меча. И не стрел. На языке пламени и пепла, мама. И никак иначе.
Лаэртия улыбнулась, украдкой разглядывая дочь, столь разительно изменившуюся и повзрослевшую за это недолгое время. Сгорающую, словно под прицелом кристаллов слез пустыни, в огне своего неподконтрольного чувства к вражескому принцу, ныне полноправному правителю Кассиопеи. Сгорающую, но не сломленную, отрицающую это ненормальное влечение всеми фибрами души. И это получалось, и наверняка она выдержит это стойко до той самой поры, пока объект ее любви не будет уничтожен в бою, а сама ее душа не очистится от запретного, неправильного, недопустимого логически чувства его же кровью. Только когда сердце и душа шли рука об руку с логикой?... Ее не сломали ужасы неволи, но матриарх догадывалась, что смерть того, кого дочь считала врагом, испепелит ее душу дотла.
- Пойдем. Пришло твое время увидеть Взгляд Смерти. Так ее нарекла Тания за прозрачность слез пустыни...
Впервые Элика спустилась в лаборатории нижнего уровня дворца матриарх. Прошло более пяти зим, как Латима призналась ей в наличии самого масштабного смертельного оружия, идеальной разработки ученых, но узреть ей ее сегодня довелось впервые.
Оглянувшись по сторонам, Элика на миг опешила. Странные конструкции в виде факелов под стеклянным куполом давали яркий и призрачный одновременно холодный свет, освещая каждую деталь гладких каменных плит с непонятными надписями, широкие столы, заваленные деталями и чертежами, непонятными устройствами из металла и стекла. Четверо ученых мужей отвлеклись лишь на миг, чтобы поприветствовать матриарх с дочерью, и снова уткнулись в расчеты и непонятные схемы. Эл прикрыла глаза рукой, привыкая к яркому холодному освещению.
Прямо по центру лаборатории располагалась странная конструкция в виде широкого куба с гладкими, словно отполированными стенками. Принцесса обошла его со всех сторон, отметив, что на симметричных боковых плоскостях, словно сливаясь между собой, мерцают мириадами искр причудливо ограненные слезы пустыни. Блики ложились на черный мрамор пола, создавая радужные переливы, привлекая, завораживая и внушая восторг одновременно. Кто мог назвать это произведение архитектурного и технологического искусства Взглядом Смерти? Это был поистине шедевр, достойный стать основой трона правительницы, базисом ее ложа, скульптурой, восхваляющей ее величие... Но смерть? Элика провела рукой по гладкой черной, словно лакированной поверхности, потянула за рычажок причудливой формы.
- О нет, моя госпожа, не трогай, прошу! - кинулся к ней седеющий старец, отводя ее ладонь. - Очень опасно!
- Как... Как она работает? - словно завороженная, прошептала девушка. Матриарх утвердительно кивнула.
- Покажите моей дочери.
- Здесь? - еще более изумилась Эл. Но мудрейшие мужи отошли от конструкции, к которой кинулись почти синхронно, стоило их будущей королеве ухватить рычаг, и ловко раздвинули один из угловых столов в стороны. Лаэртия жестом подозвала дочь и указала на широкую скамью у стены.
Любопытство Элики достигло максимума, и она, затаив дыхание, опустилась рядом с матерью. Тем временем четверо мужчин что-то быстро сложили из деталей, не поворачиваясь к женщинам ни на миг, и, когда расступились, Эл с изумлением увидела на столе миниатюрную копию Взгляда Смерти. Безобидная, хорошенькая маленькая коробочка.
Самый молодой из ученых...ну, зим пятьдесят по сравнению с единомышленниками, что-то достал из закрытой створками ниши и вернулся к ожидающим зрителям. Элика осторожно взяла из его рук непонятную конструкцию в виде спаянных между собой металлом темных стекол с непонятными дугами. Перевела взгляд на мать и не смогла сдержать улыбку. Величественная Лаэртия уверенным жестом водрузила эту штуку на нос, так, что та закрыла ее глаза черными сферами стекол. Элика, сгорая от любопытства, последовала ее примеру. Взгляд заволокло приятным мраком, смягчившим пугающий бесчувственный свет непонятных факелов. Только после этого началась демонстрация.