Мастер убийств

И пока что Картеру не попадался на глаза ни один из людей Иуды. Вполне возможно, что они ошивались где-то поблизости, но хорошо маскировались. Если инстинкт его не подводил, то они обязаны были находиться где-то рядом. Вроде Ника: выжидали.

Картер глубоко вздохнул и перевернулся на живот: дико хотелось курить. Он предвидел, что с Иудой будет намного больше возни, чем с Тасей Лофтен, Ведь несмотря ни на что, она была всего лишь девушкой. А у Иуды неплохая армия, вооруженная гранатами и пулеметами. И вновь перед его глазами возник образ Гей Лорд, окровавленной головой свисающей с кровати, но он тут же выбросил эту мысль из головы. Гей мертва. На повестке дня стояла миссия «Сафо». Но вот после того, как он вывезет англичанку из Испании!.. Улыбочка номера третьего стала жестокой. Наверное, было бы неплохо возобновить знакомство с Иудой — доделать работу!

Он неподвижно лежал, Положив щеку на тыльную сторону руки, и постороннему глазу показалось бы, что он спит, но в глубинах мозга совершалась напряженная работа: план местности прокручивался вновь и вновь.

Лучше всего, думал он, провести налет единым поступательным движением. Никаких осад. Вломиться с черного хода и захватить англичанку. Затем пролететь через парадный вход и дуть вперед. Механика простейшая.

Розовая вилла расселась на самой вершине высоченного клифа на оконцовке Кала Монго — остром соскообразном мысе, выдававшемся в залив де Росас. Ник наблюдал за внутренним двором; а дальше скалистый утес сбегал на триста футов вниз, к ясным водам Средиземного моря. Извилистая лестница — похоже на древнеримскую работу — была вырублена в скале. Она вела к небольшому заливу, оканчивавшемуся серпообразным пляжиком, В который как раз могла пройти маленькая лодка.

В Кала вела единственная узкая пыльная дорога, вьющаяся по краю клифа. Ник оставил «лянчию» в зарослях миндаля, оставшиеся полмили шел пешком, придерживаясь лощин и оврагов, а до своей «жердочки» добрался по едва различимой горной тропе, от которой горные козлы, наверное, были в восторге.

Этим же путем я пойду и ночью, думал Ник. Сегодня луна должна пойти на убыль. Надо оставить машину на том же месте, поставить всех на уши. Вполне возможно, что ему убивать русскую и не придется; может быть, он захватит ее врасплох или она сдастся без борьбы. Убивать ее совсем не хотелось. Необходимости в этом не было, да и жалко кромсать такую хорошенькую девчушку.

Значит, захватив Алисию Тодд, необходимо двигаться дальше. Через главный вход и по каменной лестнице — к причалу. Там его будет ждать лодка, которую он наймет в близлежащей рыбацкой деревушке под названием Эскала, на которой они и поплывут через залив к Росасу. Тогда и только тогда он свяжется с Барселоной и утрясет насчет «тихого» домика, где «ляжет на дно» с англичанкой, пока не уляжется шум. А кипеж поднимется конкретный! Русские будут гнать его, как гончие кролика. И, если он конечно замешан в этом деле, Иуда вместе с ними.

Ник вновь потянулся до хруста в костях и зевнул. Неплохо было бы поспать. Он протянул руку к биноклю, лежавшему на плавящейся скале. Погоня его не слишком заботила. Выкрав Тодд и упав «на дно», он выполнит задание. Он может, конечно, позволить себе поразвлечься и доставить удовольствие прежде всего самому себе, переправив англичанку через Пиренеи во Францию. Или заставить Хоука организовать ЭКСовский самолет. Короче, возможны варианты. В общем, все это напоминало «не разбери поймешь», но Ник знал, что для разборки необходимо понять, с кем придется разбираться.

Он приложил бинокль к глазам. Бассейн моментально приблизился. Женщины все еще валялись нагишом на резиновом матрасе. Алисия Тодд, обняв девушку, наглым образом дрыхла, успокоив в ладони одну из блестящих от масла грудей.

Ник заметил ЭТО одновременно с Тасей! Она больше не дремала! Под маской сонного, скучающего существа скрывалась готовая к действиям профессионалка. Она высвободилась и села. В ее лице читалась тревога. Она всматривалась в скалу, на которой прятался Ник. Солнечные блики! Отражения лучей от стекла или металла. Кто-то еще находился на клифе, и солнце послало ей сигнал тревоги. У Ника было превосходное боковое зрение. Уголком глаза он заметил вспышки еще до того, как девушка засуетилась. Они исходили откуда-то справа, с расстояния в пару сотен ярдов. Кто-то шпионил за виллой и женщинами, и в бинокле у «кого-то» не стояли тонированные линзы.

Ник бросил прощальный взгляд на виллу как раз вовремя, чтобы рассмотреть, как русская уводит англичанку в дом через боковую дверь. Обе обернулись полотенцами. Ник ухмыльнулся. Ему стало любопытно: что на сей раз прогнала малышке Тодд, Тася Лофтен — грубое посягательство на честь и достоинство? Скромность взыграла?

Ник засунул бинокль в футляр, Тася была начеку, чего он не учел, Картер потихоньку проклял своего «напарника». Теперь девушка готова к возможной опасности. Значит, сегодня ночью она станет бодрствовать. Но ему это было без разницы. Все равно следовало совершить налет именно сегодня.

Ник немного подлез под нависающий выступ и затаился. Прошла минута. Две. Три. Солнце вновь сверкнуло на стекле. Ник точно засек место. Справа и немного пониже него, примерно в ста пятидесяти ярдах. Отлично.

Если убивать, так уж бесшумно. Кисть мягко повернулась и стилет скользнул из замшевого чехла прямо Нику в ладонь. Холодная рукоятка куснула руку.

Ник бесшумно проверил спуск люгера. Пистолет матово сиял в лучах солнца — отлично смазанный, точный инструмент смерти. Ник вновь спрятал его в пластиковую кобуру.

Он покинул горное убежище и стал осторожно подкрадываться к солнечным бликам. Он делал это мягко и бесшумно. У невидимого наблюдателя, догадывающегося о чем-то подобном, должна была возникнуть ассоциация с гремучей змеей, тихонько огибающей скалу и подбирающейся к ничего не подозревающему кролику.

Глава 4

ВТОРОЙ ПАУК

Арендованная Ником вилла прозывалась «Каса де Флоридо» и находилась примерно в полутора милях от розовой. Это был блочный, покрытый уже начавшей облупляться коричневой краской дом-раздолбай. Название было подходящим из-за дивных розовых садов, в которых также произрастали различные полутропические цветы, вечнозеленые дубы, каменные сосны, казуарины и высохшие буролистые пальмы, шебуршащие в налетающем ночью морском бризе. Темно-бордовое море…

Вилла включала и дворовые службы, и древнюю конюшню из тесаного камня. Постройки были обнесены двенадцатифутовой стеной, выкрашенной все в тот же скучный говняный цвет. К морю выходило патио, выложенное красной глазированной плиткой. И еще был фонтан, не работавший с доисторических времен. Из патио на каменистую площадку над морем открывались тяжелые металлические ворота. Страшно было наблюдать за волнами, разбивающимися об острые скалы в пятистах футах внизу. Обрыв прикрывала одна несерьезная ограда кованного фигурного железа, опасно провисающая над бездной.

Это было действительно жутковатое место. Поэтому донна Анна — домохозяйка — запрещала своему сынишке Пабло там играть, Вот поэтому-то Пабло (когда мать его уходила в деревню за продуктами) играл именно там. Или же сидел над обрывом и хмурясь размышлял над странным «нортамерикано»[10], так поспешно снявшем у них виллу. Такая поспешность! Такая скорость! И такие деньжищи! Мучо динеро! Пабло уже удалось организовать небольшой склад песет. И он надеялся, что вскоре их станет еще больше. Их просто должно было стать больше, если, конечно, он — Пабло-Эстебан-Маурельо-Гонсалез-и-Джонс — постарается.

Пабло Джонса очень волновало, чтобы его не засекли. Особенно маменька. У этой бедной женщины была очень тяжелая жизнь. Она совершила одну-единственную, зато роковую ошибку: влюбилась в заезжего американского коммерсанта. Произошло это на пляже в Кадиксе. А он отказался жениться. Но она дала его фамилию своему сыну и переехала на другой конец страны подальше от сплетен и пересудов, чтобы вырастить мальчика в лоне Церкви и в старых добрых традициях. Это произошло немногим более двенадцати лет назад. И теперь добрейшая донна Анна пребывала в полном неведении относительно того, что же на самом деле представляет из себя ее сынок. И вполне возможно, она так никогда и не разгадает сей продукт времени, кинофильмов, «Битлов», самобытного, но сырого ума и дешевого чтива. Пабло был самоучкой. Гип-гип — урраа!

10

Штатник (исп.).