Страница 3 из 7
- Ты что, с ума сошла? - произнёс мягкий и твёрдый голос, едва они оба откашлялись. - Ты… Зачем это…
- Я… Я не знаю…
Она с трудом повернулась. Рядом с ней лежал жеребец-единорог. При свете его слабо сияющего рога Октавия увидела, что его короткая и вымокшая шёрстка имеет тёмно-зелёный окрас, сбившаяся грива тёмно-розового, а превратившийся в мочалу хвост - светло розового цвета. Глаза у жеребца были небесно-голубого цвета.
- Не знаешь, из-за чего решила утопиться, да? - спросил жеребец. Октавия слабо кивнула, стуча от холода зубами. - Да ты совсем замёрзла, кобылка! А ну-ка вставай!
- Н-н-не мо-о-огу… - проговорила поняшка.
- Что же мне с тобой делать? - улыбнулся единорог, тяжело поднимаясь с земли и по-собачьи затрясся. - Как тебя звать-то?
- О-о-октавия.
- А я Альт, - единорог посмотрел на меня. - Ты что, вправду не можешь встать?
Октавия снова перевернулась на живот и попробовала подняться на трясущихся слабых ногах. Ничего не вышло - она едва приподнялась, как снова плюхнулась мордочкой в траву.
- Октавия, давай-ка я тебе помогу…
Единорог подлез под неё. Она приподнялась, насколько только могла, а пони забрался под её живот и резко встал. Октавия оказалась перекинута через его спину, как какой-то мешок, но ей сейчас было всё равно… Запах мокрой шерсти ударил ей в нос и только теперь бедная пони осознала, в какой опасности она только что пребывала, и что могло случиться, если бы не этот Селестия знает откуда взявшийся единорог.
Нетвёрдым шагом Альт понёс её обратно к мосту, пару раз останавливаясь на подрагивающих ногах - жеребец был ненамного больше самой Октавии и хотя пони уже два дня соблюдала диету, она всё же весила далеко не как пёрышко…
Остановившись возле моста, единорог лёг и осторожно выполз из-под пони. Она с трудом приподняла такую тяжёлую голову - Альт побежал к мосту. Вернулся он с вымокшим пиджаком, который он скорее всего скинул перед прыжком за ней, и седельной сумкой, а также с футляром под какой-то музыкальный инструмент. Может, даже под скрипку.
- Теперь ты сможешь идти? - громко спросил он, перекрикивая грохот грома. Простой дождь переходил в грозу.
- Д-д-да…
- Тогда вот, надень, - он накинул на неё свою одежду. - Костюм ещё не совсем промок, а это всё же лучше, чем ничего. Извини, но рубашка вымокла, так что есть только это.
- А ка-а-а-ак же т-т-ты? В-в-вы…
- Можешь и на “ты”! - улыбнулся единорог, стараясь не показать, что он и сам замёрз… - Я обойдусь, ничего… Иди за мной, мой дом на краю Понивилля… Апчхи, ближнем к нам краю.
- Вы ч-чихаете… Наденьт-те, - Октавия попробовала снять с себя пиджак, но чихнула сама.
- Вы тоже! Идёмте, пока мы с вами не простудились.
“Хотя это и неизбежно после такого купания” - подумала Октавия. Но, несмотря на неизбежность простуды, она резво зашагала за спасшим её незнакомцем, низко опустив голову и думая - нет, не о своём одиночестве, а о горячем шоколаде или хотя бы чае… С тёплой постелью…
Она и сама не заметила, как они дошли до дома Альта - простого домика, который есть у многих пони в городе. Единорог просунул ключ в замочную скважину, провернул раз, другой, после чего открыл дверь и буквально затолкал Октавию вовнутрь. Затем зашёл сам, запер дверь и включил свет.
- Идите прямо вперёд, в зал, затем по лестнице наверх и в ванну, - тоном, не терпящим возражений, приказал единорог.
Октавия сняла с себя пиджак и постукивая копытами по деревянному полу. Она даже не думала, что сейчас оказалась в доме неизвестного ей пони. Слово “ванна” выдуло все мысли.
Она мыла передние копыта, когда в ванную комнату зашёл Альт с широким полотенцем, которое он, по-видимому, достал из чемоданов, что она видела внизу - похоже, единорог только въехал в этот дом. Он приказал Октавии повернуться к нему и держа полотенце с помощью магии, насухо вытер пони.
- А теперь - в спальню! Тебе нужно согреться.
- Я не такая! - вскинулась Октавия. - Что вы себе позволяете?!
- Тебе что, вода мозги вымыла? - расхохотался единорог, но спохватился. - Ой, извини… Я имел ввиду - в постель ложись и обсыхай, Селестия тебя (апчхи!) за хвост.
- А… - Октавия покраснела, что было видно и с шерстью.
- А ты что подумала? - фыркнул жеребец.
Она быстро прошмыгнула мимо него и вошла в комнату. Кровать! Мягкая, тёплая, тёплая, тёплая и снова тёплая кровать!!! Она скинула синее покрывало, затем опомнилась, подняла его с пола, аккуратно сложила, помогая себе и ртом, и копытами, положила на комод и только после этого нырнула под одеяло, заскулив от удовольствия.
Альт явился спустя шесть минут, удерживая на подносе чашку с чаем и баночкой с ложечкой.
- Малиновое варенье, - улыбнулся он в ответ на немой вопрос. - Это у меня ещё от поездки в Си Эмпайр осталось.
- Вы путешественник? - удивилась пони.
- Я - музыкант. Вот, нашёл себе место, где думаю остановиться. Говорят, в Эквестрии любят классическую музыку.
- А на чём вы играете? - осторожно отпивая горячего чая, спросила Октавия. Чай имел странный вкус. - С чем он?
- Противопростудный состав! - гордо объявил единорог. - У зебр научился… А играю я на альте. Видите, как имя подошло!
- Интересно… - она стала аккуратно есть варенье. Вкусное! - А что вы делали ночью на мосту?
- Это я могу спросить у вас, - ухмыльнулся пони. - Но вообще-то я просто опоздал на поезд… Мне надо было по делам в Эплузу, я остановился там вчера и только сегодня перебрался сюда. Вот и пошёл пешком. А там вы, стоите, готовитесь прыгнуть… Кстати, из-за чего?
- Не важно.
- Ну-ка отвечай! - возвысил голос единорог. - Мне тут суицидница не нужна, ещё на меня спишут!
Он хихикнул. Разумеется, Альт всерьёз не говорил, да и навряд ли он позволил бы этой пони что-нибудь с собой сделать. В конце концов, при взгляде на Октавию Мелоди сердце у него убыстряло темп и начинало биться в два раза быстрее против обычного, а всё тело дрожало и не только от озноба. Что-то привлекло его в этой пони, но он старался не показывать и этого - ещё подумает, что специально заманил к себе! А теперь чаем задабривает! Он даже не знал, что Октавия при взгляде на этого молодого и статного жеребца чувствует примерно то же самое, только вот не показывает. Да и как показывать? Сами подумайте - он её спасает, пускает к себе в дом, отдаёт полотенце, да ещё и чаем отпаивает! И пусть у неё внутри всё сжимается при взгляде в его глаза - нет, нет и нет, нужно держать себя в копытах!
- Нет, - неосторожно высказалась пони и тут же прикусила язык.
- Что “нет”? - насторожился единорог.
- Да ничего, это я так…
- Я тогда пойду? Вскипячу ещё чаю.
- Да. Идите.
Он направился к двери.
- Э-э-э, Альт… Подождите.
Он обернулся.
- Да?
- Я… Я… Спасибо. За то что… Ну, за то что вы спасли меня.
- Да не за что. Вам чай с сахаром?
- Я… Альт, я…
“Да скажи ты хоть что-нибудь”! - разозлилась сама на себя пони. Но она не нашлась, что же ей сказать, и сделала вид, будто закашлялась
.
Альт слевитировал поднос с пустой чашкой и опустевшей баночкой на пол. Затем подошёл к ней и наклонился.
- У вас горло болит? Принести что-нибудь посильнее сушёной травы?
- Я… Я…
- Да что ты всё “я” да “я”! Скажи нормально!
- Альт… Простите меня за это.
Повинуясь сильнейшему желанию, она резко поднялась и чмокнула его в щёку. Затем повернулась на бок и уткнувшись носиком в подушку, заплакала.
Смущённый Альт сел на край кровати и провёл копытом по её боку.
- А я вас узнал. Вы известная скрипачка и виолончелистка Октавия Мелоди.
- Д-да… - раздался сквозь подушку приглушённый голос пони.
- Знаете… Вы меня тоже простите.
Он наклонился к ней и тоже поцеловал. Пони перевернулась на спину и устремила на него взгляд заплаканных удивлённых глаз.
- Я, пожалуй, принесу ещё чаю… - стушевался Альт.
- Э-э-э… А может, останетесь? Вам наверное холодно… - она отодвинулась. - Знаете, я уже согрелась… Может, пойдёмте ко мне домой? А то у вас пусто и… Одиноко.