Окна

Она почувствовала, как от обиды и жалости к себе заколотилось сердце.

– Может, на сайте кто-нибудь есть? – голос звучал почти сочувственно.

–Да там одни идиоты, им всем сам знаешь, чего нужно!

–Ну тогда даже и не знаю… Может, родителей позови в гости?

Родители у нее были успешными людьми, оба добились больших успехов в своих областях, жили в пригороде и, во что было практически невозможно поверить, были счастливы в своем браке уже много лет. Алина редко с ними общалась, что их расстраивало, но она чувствовала такой стыд за то, что она к своему возрасту «под тридцать» не добилась особых успехов ни в работе, ни в личной жизни, что она предпочитала избегать их общества. Лучше просто не видеть людей, чем признаться им в том, что ты неудачница.

Демон бил в точку. Вариантов не осталось. Она встала и пошла на кухню. Когда она наливала вино в бокал, ей даже показалось, что мягкая рука Демона помогала ей это делать, чтобы не пролить драгоценную дурманящую жидкость.

Первый глоток, тот самый… Вдохнуть запах, ощутить терпкий вкус на губах, и замереть на полминуты, пропуская тепло по телу. Она глубоко вздохнула. Ощущение было приятным. Если ты пьешь в компании, ты просто пьешь, какой уж там вкус и аромат. Выпил, закусил, пошел плясать. А сейчас ей казалось, что на минутку слетала на другую планету, где хорошо и спокойно. Она отхлебнула еще, и Одиночество заскулило, как побитый пес, и отошло на безопасное расстояние. Мозг замедлился, сознание затуманилось, Демон улыбался.

Так она и попалась на крючок. Одиночество далеко не ушло, и с наступлением темноты начинало разевать черную пасть, подкидывая Алине мыслишки вроде «Ты совсем одна, ты никому не нужна, ты неудачница». Она боялась этих мыслей, как огня, и готова была на все, чтобы от них избавиться, а Демон был рядом. Всегда рядом.

–Полстаканчика, красавица, – нашептывал он, – всего полстаканчика…

Прошел почти месяц. Она все еще искала работу, и пыталась с кем-то знакомиться. В местном вино-водочном магазине ее уже узнавали в лицо, и она старалась ходить туда днем, чтобы привлекать меньше внимания. Иногда по вечерам она ходила в гости, или в кино, а вернувшись домой, скорей бежала в душ и под одеяло, чтобы убежать от Одиночества, которое сидело под кроватью и пыталось укусить ее за пятки.

Зима была в самом разгаре, на улице было холодно и неуютно. В тот день она как раз вернулась с какого-то невнятного собеседования на невнятную работу, причем ей еще и отказали, по невнятной причине, на парковке какой-то умник занял ее место и ей пришлось припарковать машину в узком и неудобном месте, в почтовом ящике лежали счета на оплату квартиры, с заоблачной суммой за отопление, и вообще как-то день не задался. Настроение было весьма паршивым, и на звонок телефона она ответила неохотно.

Звонила подруга с прекрасной новостью – ее бывший женится! Откуда она знает? Да иди, найди его в соцсетях, там полно его фотографий с невестой и кольцом!

Фотографии нашлись быстро. У Алины тряслись руки и слезы подступали к горлу. Этот человек почти год говорил ей, что не готов к семейной жизни и все такое, а тут не прошло и двух месяцев – и он женится? Обида и ярость выросли до таких размеров, что даже Одиночество на их фоне стало казаться милым щеночком. Алина металась по квартире, как раненый зверь, не зная, толи что-нибудь разбить, толи позвонить этому обманщику, а еще лучше – его невесте, и рассказать ей правду о том, какой он подонок.

Демон стоял и наблюдал. Он ждал момента, когда она сорвется, и он дождался. Первый бокал она осушила почти залпом. Надо сказать, что ежедневная доза с «полстаканчика» уже давно перешла на «полбутылочки» и только крепкое здоровье пока еще помогало Алине выглядеть все такой же цветущей по утрам. Яд попал в кровь, механизм был запущен.

Бывший пытался бросить трубку раз пять, но она звонила, и звонила, и звонила. Он перестал отвечать или заблокировал ее, и она перешла на написание оскорбительных комментариев на его фотографии в тех самых соцсетях. Бутылка кончилась, а ее жажда не была утолена. Мозг был затуманен, но она как-то дошла до соседнего магазина, где ей радостно продали бутылку дешевого портвейна по страшно завышенной цене. Как именно она ее допила – Алина не помнила. Она даже не помнила, как именно дошла до кровати, и только когда проснулась, поняла, что спала одетая, с опухшими от слез глазами.

Пробуждение было тяжелым. Она открыла глаза, и даже это причинило боль. Комната кружилась вокруг нее, тело прикинулось мягкой ватой, и каждая мысль была весом с булыжник. Кое-как обвела взглядом комнату. Окна целы, стены тоже. Телефон лежал рядом, и оказалось, что батарея полностью разряжена. Ее мутило и тошнило, она с трудом дошла до кухни, чтобы увидеть там грязные бокалы и пустые бутылки. Выпила воды, и тело незамедлительно потребовало близости к унитазу, чтобы хоть как-то избавиться от того количества яда, которым Алина его вчера так щедро потчевала. Отдышалась. О еде не могло было быть и речи, сил хватало только на то, чтобы добраться до кровати и, все так же в одежде, на нее упасть. Чтобы хоть как-то унять страшную головную боль, она забылась тяжелым сном, но спать было тяжело, потому что сердце колотилось, как сломанные часы с кукушкой. Через полчаса она все же решилась встать и попытаться принять душ и привести себя в вид, приближенный к человеческому, заодно поставить телефон на зарядку. Из зеркала на нее посмотрела старуха с красными глазами и острым носом, и Алина отшатнулась от нее в ужасе. Во всем теле была слабость и дрожь. Душ омыл тело, но не смыл то ощущение омерзения, которое она чувствовала к самой себе. Помыла стаканы, выбросила бутылки, налила себе чаю и дрожащими руками взяла телефон. Много пропущенных звонков и сообщений – оказывается, ее сегодня утром позвали на собеседование в одну компанию, в которую она давно хотела попасть, звонил бывший и, судя по всему, перезванивали все те иные бывшие, которым она вчера тоже успела что-то написать. Когда она перечитала то, что написала вчера, ей в буквальном смысле захотелось провалиться под землю от стыда. Вчера она была хотя бы девушкой с чувством собственного достоинства, сегодня – уже нет. Чувство стыда было таким острым, что почти физически ранило. На собеседование в таком виде она пойти не могла, восстановить отношения с бывшим не представлялось возможным, да и головная боль усиливалась с каждой минутой. Она обхватила голову руками и застонала.

Демон наблюдал. Он стоял тихонько в углу, сложив руки на груди, и ждал. Он точно знал, что ему было нужно и знал, что он это получит. Он был последователен и терпелив, он сделал все так, как было нужно, и теперь он был вознагражден. Он получил ее стыд, ее отвращение к самой себе, ее вину и боль, ее унижение и отчаяние… Усмешка искривила его тонкие алые губы, и он глубоко вздохнул, пропуская через себя энергию ее страдания, наслаждаясь ею, чувствуя, как по его телу пробегали волны блаженства и насыщения.

Алина была раздавлена. Чем глубже она погружалась в болото самобичевания, тем больше Демон был доволен. Через пару часов он окончательно насытился и собрался уходить, но тут к нему пришла идея и он подошел ближе к Алине.

– Говорят, если выпить пива, похмелье пройдет быстрее, – тихо и мягко сказал Голос в ее голове.

Пока он провожал взглядом Алину, собирающуюся идти в магазин, он улыбался. Он знал, что вернется завтра за новой порцией ее отчаяния.

Похмелье было тяжелым, и окончательно Алина восстановилась только через несколько дней. Ее пригласили еще на одно собеседование и через пару недель она вновь вышла на работу. Работа была скучной, но хотя бы давала возможность содержать саму себя. Один из тех бывших, кому она звонила в ту ночь, даже предложил встретиться и выпить кофе, и Алине стало казаться, что жизнь налаживается. Она прилагала все усилия к тому, чтобы максимально отказаться от алкоголя, и даже научилась отшучиваться от вопросов, не беременна ли она и не пьет ли она антибиотики, на вечеринках по поводу празднования дней рождения и прочих посиделках, немыслимых без алкоголя, с точки зрения большинства ее знакомых. Хотя выпить хотелось, чего уж тут скрывать.