Падение башен

У дамбы разговаривали два торговца, стараясь перекричать рев лебедок и транспорта на тетроновой энергии.

- Похоже, твои лодки везут груз рыбы, - сказал один тучный мужчина.

- Может, рыба, а может, и что-нибудь другое, - ответил другой.

- Скажи, друг, - спросил тучный, в хорошо сшитом пальто, намекающем, что догадки в делах у хозяина весьма правильные, - зачем тебе беспокоиться, посылая лодки на материк, чтобы покупать там у мелких рыбаков? Мой аквариум может снабдить провиантом весь город.

Второй торговец посмотрел на край инвентарного списка.

- Возможно, моя клиентура несколько отличается от твоей.

Первый торговец засмеялся:

- Ты продаешь тем семьям острова, которые все еще настаивают на сомнительном превосходстве твоих привозных деликатесов. Ты же знаешь, мой друг, что я во всех отношениях выше тебя. Я кормлю больше народу и значит, моя продукция выше твоей. Я беру с них дешевле, так что с финансовой стороны я великодушнее тебя. Я зарабатываю больше, чем ты, следовательно, и в этом я превосхожу тебя. Сегодня моя дочь возвращается из Островного университета, и вечером я устраиваю прием, такой большой и такой пышный, что она будет любить меня больше, чем другие дочери любят своих отцов. Самодовольный торговец снова засмеялся и пошел к верфи взглянуть на груз тетроновой руды, пришедшей с материка.

Пока торговец, импортирующий рыбу, загибал другой инвентарный список, к нему подошел еще одна человек.

- Над чем это хохочет старый Кошер? - спросил он.

- Он хвастался своей удачей в этой дурацкой затее с аквариумами. И еще он пытался заставить меня завидовать его дочери. Он дает сегодня бал, на который я, без сомнения, буду приглашен, но приглашение придет вечером, так, чтобы у меня не было времени ответить достойно.

Собеседник покачал головой.

- Он гордый человек, но ты можешь поставить его на место. В следующий раз, когда он упомянет о дочери, спроси его о сыне, и увидишь стыд на его лице.

- Может, он и гордый, - ответил торговец, - но я не жесток. Зачем мне делать ему неприятное? Об этом позаботится время. Начнется война - увидим.

- Возможно, - сказал другой торговец.

Над островным городом Тороном - столицей Томорона, транзитная лента спустилась с обычного курса и пошла между башнями, среди высоких шоссе, и, наконец, пересекла почти голый бетон, окаймленный длинными блоками ангаров. Несколько воздушных кораблей только что прибыли. У пассажирских ворот люди ждали прибывших, столпившихся за изгородью.

Среди ожидавших был молодой человек в военной форме. Щетка рыжих волос, темные глаза, казавшиеся еще темнее от бледности лица, бычья сила в ногах, спине и плечах бросались в глаза с первого раза, а со второго несоответствие между майорскими нашивками и его молодостью. Он жадно следил за пассажирами, идущими к воротам.

- Тумар! Я здесь.

Он ухмыльнулся, нахально пробился сквозь толпу, остановился, смущенный и счастливый, перед девушкой.

- Я рада, что ты пришел, - сказала она. - Пойдем, проводишь меня к отцу.

Ее черные волосы падали на широкие восточные скулы, странный рот улыбался.

Тумар покачал головой. Они пошли рука об руку, сквозь толпу. - Нет? Почему нет? - спросила она.

- У меня нет времени. Я улизнул на часок, чтобы встретить тебя, и через сорок минут должен быть в Военном министерстве. У тебя есть чемоданы? - Кли подняла вверх счетную линейку и записную книжку.

- Я путешествую налегке.

- Что это? - он указал на рисунок, зажатый между линейкой и обложкой книжки.

Она протянула ему сложенный листок... Сверху был рисунок. Тумар нахмурился, пытаясь понять формы и их значения. Внутри было стихотворение, заставившее его нахмуриться еще сильнее.

- Я мало понимаю в таких вещах.

- Посмотри, - настаивала она. - Стихотворение написано школьником. Я его не знаю, но он написал несколько стихов вроде этого. Кто-то сказал мне, что рисунок сделала подружка мальчика, Ренна.., какая-то.

Тумар медленно прочел стихотворение и пожал плечами:

- Совершенно не понимаю такого. Но оно.., странное. Насчет глаза в языке мальчика.., мне тоже от этого как-то не по себе.

Тумар снова поглядел на рисунок. Из-за зубов и искаженных криком губ проглядывал странный ландшафт.

- Я.., не понимаю, - повторил он недовольно, быстро вернул рисунок и тут же осознал, что хотел бы еще раз взглянуть на него и перечитать снова. Но Кли вложила стихи в блокнот.

- Странно, - сказала она, - как раз перед отъездом из Островного университета я слышала, что мальчика исключили за мошенничество на экзамене. Вот теперь и не знаешь, что делать с двумя кусками информации о человеке.

- Какими двумя?

- Один кусок из его стихотворения, второй - его изгнание. Они упали в случайном порядке, и непонятно, как их соединить.

- Мы живем в смутное и беспорядочное время, - сказал Тумар. - Народ начинает мигрировать по всему Томорону. Да еще эта подготовка к войне. Ну, ладно, раз у тебя пет багажа, я, пожалуй, вернусь в Министерство. У меня куча работы.

- В следующий раз я буду с чемоданом. Я предполагаю вернуться в университет на летние занятия, поэтому ничего не везу домой, - она помолчала. - Ты не слишком занят? Придешь на вечер, который папа устраивает сегодня для меня? Тумар пожал плечами.

- Тумар?

- Да?

У него был низкий голос, и при печали спускался до тонов звериного рычания.

- Война и в самом деле будет? Он снова пожал плечами.

- Все больше солдат, больше самолетов. Министерство работает все больше и больше. Я сегодня встал до рассвета, чтобы отправить целый флот разведывательных самолетов на материк через радиационный пояс. Если они вернутся днем, я просижу весь вечер за отчетами.

- Ох, Тумар!

- Да, Кли Кошер?

- Ох, ты иной раз говоришь так официально. Ты достаточно давно в городе, чтобы научиться расслабляться со мной. Тумар, если начнется война, как ты думаешь, заключенных из тетроновых рудников возьмут в армию?

- Поговаривают.

- Потому что мой брат...

- Я знаю.

- Д если заключенный с рудников отличится как солдат, его освободят, когда война закончится? Не пошлют обратно в рудники?

- Война еще не началась, и никто не знает, каков будет ее конец.