Страница 41 из 80
Ночь для начальника полиции нравов выдалась очень беспокойной. И виной тому были не какие-то происшествия или срочные вызовы. Мучили его собственные воспоминания. Снова и снова он уносился мыслями в ту роковую ночь. И если вчерашние воспоминания были простой констатацией фактов, то сегодняшние имели другую природу.
Его руки вспомнили упругое гибкое тело, которое извивалось под ним в экстазе. Его губы помнили этот нежный рот, который стонал от избытка чувств. А его… Нет, он ничего вспомнить уже не мог, но спать хозяину не давал. Когда терр ректор вложил прохладную узкую ладошку девушки в его пальцы перед принятием клятвы, Александра будто молнией шибануло. Ему даже показалось, что некоторые умершие органы воспряли… Но только показалось.
А еще его мучила совесть. Не случись той ночи, как сложилась бы судьба этой девочки? Он запечатал ее память, но запечатывать чувственность, которую выпустил на волю, не умел. Из-за него она получила эту постыдную печать, и из-за него же не смогла во время от нее избавиться. А пока, лежа в кровати, перекатывал во рту незнакомое чужеземное имя:
-Юлия…
И оно отзывалось странным трепетом во всем его большом теле, словно экзотический цветок с шипами, который одаривал ароматом, но не давал прикоснуться к сердцевине.
Девушка его сильно боялась. И страх был не связан со службой, он это чувствовал. Помнить его она никак не должна. Может интуиция нашептывала ей на ушко разные пакости про оболтуса с пятого курса Академии всех наук? Только Александр террано Громиер уже как два года стал совершено другим человеком.
И теперь его святая обязанность помочь девушке. Как это сделать, он пока не знал, но идти с проверкой ребенка решил сам. На месте разобраться будет проще, да и прощупать почву, как оградить Юлию от слухов тоже.
Юльке уснуть тоже не удавалось. Ванька сопел ей в плечо, уже видя десятый сон, а она все думала и думала. Сколько раз она представляла встречу с отцом ребенка. В ее мечтах она с гордостью демонстрировала ему подросшего сына, а потом, громко хлопнув дверью, уходила, уводя Ванечку с собой. Зачем хлопать, она не знала. Но это была одна из составляющих ее мести. И его она почему-то представляла не таким. Лишь глаза совпали с воображаемыми.
В мыслях насильник представал перед ней то маленьким, прыщавым юнцом, то толстым старым мужиком со слюнявым ртом и толстым животом. И вдруг он оказался высоким худощавым мужчиной, достаточно молодым и очень привлекательным. И что было самое обидное, он, похоже, ее не узнал и виноватым себя не чувствовал. А что она хотела? Сколько было девиц у такого красавчика? Десять, двадцать, сто… Где уж тут запомнить детдомовскую воспитанницу, случайно встреченную на пути? У них в этом мире в порядке вещей насиловать невинных девушек и не отвечать за это? За полгода пребывания в Ильбруке она с таким вообще-то не сталкивалась.
И она втайне от дяди надеялась, что завтра придет именно он. Неужели не почувствует, что это его сын, его плоть и кровь? С одной стороны хорошо, если сынок окажется неузнанным. Но с другой душа просила мести. Обвинить в развратных действиях начальника полиции нравов и наследника престола в одном лице? Круто, конечно. Только самоубийцей она не была, усмехнувшись лишь тому, что пустили лиса охранять курятник.
***
Юлька с сыном долго провалялись в кровати. Для девушки это было как бы оправданием, почему она долго не встает в первый каникулярный день. А Ванька весело резвился, прыгая на мягком матрасе, дергая маму за волосы и зажмуривая глазки от веселого массажа «Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы…». Только время безжалостно продвигалось к обеду, и нужно было готовиться к встрече с представителем закона.
Отправив сынишку к бабушке, она долго стояла перед зеркалом, неизвестно зачем мерея наряды. Для кого она хочет быть красивой? Для насильника? Объяснить это она не могла даже себе самой. Выбрав простое желтое платье с широкой юбкой и убрав волосы в низкий хвост, пошла наряжать Ванечку. Когда она завязывала шнурок на его ботиночке, прибежала Милли:
- Терра Юлия, к вам пришли!
- Он? – только и спросила девушка, словно служанка должна была понять ее с полуслова и оправдать надежды.
Но та лишь кивнула головой:
-Он.
- Ванечка пойдем! Там с тобой дяденька познакомиться хочет, - с этими словами взяла ребенка на руки. Но когда они подходили к холлу, Ванька спрыгнул с маминых рук и протянул ей свою ладошку.
Так они и вошли в помещение, держась за руки. Увидев незнакомого дяденьку, Ванечка спрятался за мамину юбку. Юлька же подняла глаза и, встретившись с сапфировым взглядом, кивнула головой:
- Доброе утро, террано!
Он сегодня был непозволительно красив. Черная форма красиво облегала мощную фигуру мужчины, подчеркивая рост и ширину плеч. Лицо с утра было чисто выбрито, а красиво вылепленные губы сжаты в одну линию. Он ничего не сказал, просто кивнул ей в ответ.
Ванечка же решил, что дядя с ним играет. Поэтому выглянул из-за мамы, улыбнулся ему, а затем спрятался обратно.
- Как зовут ребенка? – холодно спросил мужчина.- Мне нужно внести его данные в протокол.
- Иван Александрович Саттаров терр Винсент, - четко проговорила Юлька, разочарованная в душе, что мужчина никак не среагировал на сына. Хотя, может это и к лучшему?