Голые не лгут

Бомж, отвернувшись от смущения, вцепился руками в свою тележку, поставил её на колёса и покатил дальше. Каждому своё. И про часть потерянного тряпья забыл. Видать, совесть внезапно и резко стала мучить бедолагу.

Что касается профессора и доярки, то они лежали на одной нижней полке. Как-то ведь, уместились на одном ложе. Но ведь оба далеко не худые… Впрочем, они были голые. Одежда не мешала. Отдыхали. После… сексуальных трудов и говорили друг другу только правду. Так уж повелось почти у всех обнажённых.

Вдруг он стремительно вскочил с места, как ошпаренный, и поспешно сел за столик. Между делом почесал свой весьма и весьма солидный «конец». Есть ведь и среди учёных мужей заметные люди… хотя бы, в этом.

Он суетливо начал искать бумагу и шариковую ручку. Нашёл. Начал что-то торопливо писать.

– Вы, знаете, Настя, я понял! Я, наконец-то, нашёл ошибку! – Радостно, но, вместе с тем, и озабоченно, произнёс профессор. – Я совсем не туда пристроил… синус!

При этом он удовлетворённо щелкнул пальцами правой руки.

Его заботливая и понятливая попутчица слегка приподнялась и приняла позу, почти что, низкого старта. Она предупредительно и нежно произнесла:

– Я уже почти встала на четвереньки, Роман Романович, и вы можете засунуть свой синус туда, куда вам хочется.

Учёный муж вскочил на ноги, как резвый горный муфлон. Он собрался было засмеяться, но резко передумал. Почесал подбородок.

– Мне очень нравится ваш синус,– чистосердечно, как на допросе призналась доярка. – Пусть коротковат, но… толстый. Почти такой же, как у нашего… владельца молочной фермы «Загон» Александра Андреича Вознюка.

– Настенька, вы ведь… доярка,– просто сказал профессор,– а я наивно полагал, что… доярки теребят только соски у коров. Оказывается, они осязают руками… что-то подобное и у отдельных товарищей…

– Ну, что тут скрывать, профессор! Вы ведь не единственный на свете, кто имеет мощный синус. Так что, стоять мне на четвереньки или поговорим о погоде?

– Непременно, стоять, Настя! К чёрту погоду! И благодарю вас за высокую оценку моих… очень скромных возможностей и стараний! Мы так и поступим… Пожалуй, Настенька, в данной ситуации, это самое верное и рациональное решение. Мой… синус всегда к вашим услугам!

Он, наконец-то, положил на столик ручку и бумагу. Направился к ней. Она с облегчением вздохнула. Надо же, хоть и профессор, а не совсем дурак. Что-то ещё и соображает.

В седьмом купе сексуальная жизнь тоже не стояла на месте. Ирина и Аркадий единогласно, уже в который раз, решили повторить свои интимные процедуры. Причём, с таким азартом, что долго не могли оторваться друг от друга. Старым народным способом: он – наверху, она – внизу…

Ирина, на сей раз, вздыхала более восторженно и упоительно.

Да, этот добрый и почти совсем и не старый отставной майор оказался очень даже… моторным «собеседником». Да какая там старость! Сорок лет для мужика – только начало.

Впрочем, всему наступает конец… После последнего момента… наивысшего напряжения они, не сговариваясь, всё-таки, решили сделать паузу. Они очень крепко обнялись, как два иностранных разведчика, при долгожданной встрече или явке, и приняли, наконец-то, сидячие позы.

По всей вероятности, пришло время перейти и к светским беседам про жизнь.

Отставной майор с восторгом хлопнул её ладонью по бедру.

– Ну, да, конечно, мы… многое можем, – лицо Ирины сияло.– Но, всё же, секс – это не главное. И я всегда буду ратовать за высокую мораль и нравственность.

– Даже стоя на четвереньках на перроне большого вокзала?

– Брось, говорить гадости, Аркадий! Я же не на вокзале, а с тобой… Это совсем другое дело.

– Беру свои слова назад. На вокзале ходить без одежды – не совсем прилично. Пусть так поступают нудисты. Их такое… завораживает.

– Не будем о гадостях. Я сейчас поняла самое главное.

– Что-нибудь опять из Теории Относительности?

– Да, почти что так,– она бесцеремонно схватила его за ещё не совсем поникший фаллос и таинственным голосом произнесла. – Он у тебя какой-то кривой, в левую сторону.

– И что из того, что кривой! Ведь нам из него не стрелять, Ирина! Да и не только из него… Это ведь не автомат Калашникова тоже. Или я ошибаюсь?

– В данном случае ты, Аркаша, прав. Это не автомат, но оружие очень скорострельное и… автоматическое. Но не критикуй больше наших депутатов. Они ведь такие хорошие. Такие милые…

– Когда спят на заседаниях… Но то, что у нас с тобой, Иришка, всё отлично состыковалось, это не их заслуга. Это заслуга даже, конкретно, не твоя и моя.

– А чья же? – Она явно удивилась. – Американского президента, что ли?

– Тут заслуга,– он поднял вверх указательный палец,– наших с тобой половых органов. Они исправно… работают.

Палахов нежно прикоснулся к её плечу рукой. Потом очень быстро оделся и пересел к столику и, буквально, уткнулся носом в кроссворд.

При этом справедливо заметил:

– Да, именно так. У нас с тобой всё впереди, Ирочка. Как и должно быть… у нормальных людей.

– Я верю, что ты, Аркаша, настоящий офицер и сдержишь слово. До конца нашей поездки я рассчитываю на самые тёплые отношения к себе с твоей стороны.

– Разумеется, Ирочка. Я ведь не садист и не половой извращенец. Будем активно… сотрудничать с помощью наших организмов. Мы с тобой едем до Владивостока, до конца. Посмотри, какой за окном пейзаж! Всё у нас впереди, но… потом.

– А сейчас? Может, ещё успеем.

– Успеть можно… А можно и не успеть. И нас с вами застанут, совсем юные и неискушенные в дорожном разврате люди. Застанут, обратите внимание на игру слов, не за мытьём посуды.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.