Страница 4 из 8
Историки еды, изучающие тот период, создали термин «авторитет большого человека» – понятно, что раскормиться до солидных размеров могли себе позволить только богатые и знатные люди, располагавшие средствами и властью. Порицание (разумеется, только со стороны равных) вызывали лишь те высокопоставленные дворяне, которые из-за своего большого веса и гигантских объёмов талии были не в состоянии залезть на лошадь и надеть доспехи и из-за этого не могли принимать участие в военных походах и других обязательных для благородных господ мероприятиях.
Даже христианство, которое относит чревоугодие к смертным грехам и призывает умерщвлять плоть (в том числе при помощи длительных постов), не слишком-то помогало в борьбе с избыточным весом. С амвонов церквей читались проповеди, в которых ожирение связывалось с моральным падением, но римские папы, епископы и священники рангом пониже и сами регулярно оказывались толстяками, и это, как ни парадоксально, только увеличивало их престиж в глазах простых людей. Сохранилась запись городской жительницы французского города Орлеана XIII века, которая с неприкрытым обожанием сообщает, что священники в её городе большие и толстые – они, видать, много едят, а значит, пользуются большим уважением. Ещё более красноречива была реакция нищих сицилийских крестьян, повстречавших однажды Фому Аквинского: по свидетельству очевидца, они норовили потрогать видного католического деятеля не столько из-за его святости, сколько из-за его внушительных размеров и пышности, так как ничего похожего на своём бедняцком острове они не видали.
Такое двойственное отношение к ожирению существовало почти в неизменном виде несколько столетий, и только к концу Средних веков, когда высшими слоями тогдашнего европейского общества овладел культ Прекрасной Дамы, многие из благородных барышень стали активно искать способы похудеть, чтобы соответствовать воспеваемому идеалу. Мужчины же в своих телесных предпочтениях по-прежнему ориентировались на «авторитет большого человека».
Однако наступление эпохи Ренессанса нанесло этому позитивному образу сокрушительный удар. Беда пришла откуда не ждали: толстяки стали объектом сатирических нападок! Во времена Средневековья ничего похожего не происходило: да, чревоугодие не поощрялось, но над тучными никто не насмехался! Но уже в конце XV века французский дипломат и историк Филипп де Коммин, описывая английского короля Эдуарда IV, потешается над его тучностью и объявляет, что во внезапной смерти в 1483 году виноват лишний вес, «задушивший» монарха.
Пятьюдесятью годами позже оба главных героя в романе Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» – великаны-обжоры, отец и сын – не знают от автора никакой жалости, особенно папаша – его имя стало нарицательным обозначением исполинских размеров, превосходящих все разумные пределы. Литературные произведения подчёркивали медлительность, лень и тупость толстяков, художники, рисуя их, пренебрегали деталями и изображали шарообразных людей. Но, подчеркну, это касалось только серьёзных и болезненных степеней ожирения – для большинства людей худоба оставалась признаком недуга, а значительные (как сказали бы мы сегодня) запасы подкожного жира представлялись желанной целью. Такие воззрения оказались очень живучими: через сто лет после Рабле фламандский живописец Рубенс, один из основоположников стиля барокко, увековечил их в своих полотнах, и мы до сих называем пышнотелых женщин «рубенсовскими красотками». На жанровых картинах Брейгеля Старшего практически все персонажи тоже наделены весьма плотным телосложением.
Нельзя сказать, что врачи и учёные, понимавшие опасность ожирения, всё это время молчали. Ещё в 1363 году французский хирург Ги де Шолиак детально описал опасные степени ожирения, зафиксировав возникающие при этом проблемы с движением и дыханием. Приход Возрождения возвратил в Европу медицинские знания древних греков и римлян в переводах на арабский, персидский и иврит. С их помощью доктора стремились разобраться в происхождении лишнего веса и уместить полученные знания в ложе главенствовавшей тогда гуморальной теории, которая утверждала, что тело работает при помощи различных «соков», в число которых входили кровь, вода, флегма и желчь (точный набор жидкостей у разных авторов мог отличаться).
Одной из главных гипотез довольно долго была идея о том, будто лишний жир – это распухание плоти из-за неправильной циркуляции воды, поэтому доктора тех времён даже именовали чрезмерную тучность «водянкой». Часть случаев, описанных в трудах XVI – XVII веков, по симптомам действительно похожи на брюшную водянку или асцит – состояние, когда из-за дисфункции внут-ренних органов, чаще всего почек или печени, в брюшной полости начинает накапливаться вода. Но большинство оставленных свидетельств врачи XXI века трактовали бы как «серьёзное вторжение адипоцитов в клеточную ткань», или просто ожирение. Нам остаётся только посочувствовать тучным пациентам того времени: врачи пытались лечить их проблему, «изгоняя» лишнюю воду. Для начала им рекомендовали переехать из влажного окружения, употреблять меньше водянистой пищи и не пить много жидкостей. Более серьёзные мероприятия включали ношение утягивающего корсета, рвотные средства, проколы жировых отложений и кровопускание. При этом часть обычной пищи в рационе заменялась смесями на основе мела и глины (чтобы эти субстанции впитывали лишнюю влагу), а в качестве дополнительных средств похудения назначались уксус, лимонный сок и прочие кислые жидкости, которые, как считалось, помогают в подсушивании организма.
Тем удивительнее выглядит тот факт, что уже в 1558 году в распоряжении европейцев оказалось первое диетическое предписание, следовать которому (с некоторыми ограничениями, конечно) мог бы порекомендовать и сегодняшний врач. Автор труда «Искусство жить долго» венецианский аристократ Луиджи Корнаро фактически разработал первую низкокалорийную и низкоуглеводную диету, которая помогла ему дожить, согласно официальной биографии, до 99 лет, при этом последнюю редакцию своей книги он дописывал в возрасте 95 лет. Некоторые историки, правда, считают, что Корнаро приписал себе около 20 лишних лет, чтобы его рекомендации выглядели более весомыми, но даже с учётом этого нельзя не отметить, что его книга сильно повлияла на жителей Европы.
Умеренность в еде и правильный подбор продуктов, как показал пример Корнаро, позволяет не только избавиться от недугов, приходящих с ожирением, но и сделать старость (возраст, который всегда ассоциировался с упадком и печалью) приятным и полезным временем жизни. Книгу Корнаро переиздают до сих пор! Конечно, всерьёз переходить на рекомендуемый им скудный дневной рацион из 350 граммов пищи, в которую входили два яичных желтка, горбушка хлеба и похлёбка с кусочком мяса, а также 414 миллилитров лёгкого виноградного вина (фактически сока), сегодня вряд ли кто-то станет, но прочесть историю о том, как ограничение калорий уже в XVI веке спасло 40-летнего дворянина от неминуемой смерти и позволило прожить ещё как минимум столько же, интересно даже современным людям.
Ещё ближе к современному пониманию ожирения наука подошла в XVIII веке, в эпоху Просвещения. При этом очередной достойный шаг на этом непростом пути случился на две сотни лет раньше, в 1543 году, когда уроженец Нидерландов Андреас Везалий, лейб-медик короля Священной Римской империи Карла V, опубликовал первый анатомический труд «De corpore humani fabrica» («О строении человеческого тела»), основанный на материале, который учёный получил, препарируя человеческие трупы. Все предшественники великого голландца не имели такой возможности – священнослужители были яростными противниками таких методов, поэтому упомянутый выше Гален при описании устройства человеческого тела сумел совершить более 200 ошибок, а греческий философ Аристотель вообще был уверен в том, что у мужчин бывает 32 зуба, а у женщин 38, и эта информация кочевала из одной научной книги в другую вплоть до появления работы Везалия.